Кареглазка и чудовища

Наседкин Евгений

— Я бросил, — объяснил я, хотя глаза и прилипли к сигаретным фильтрам. — А где Бородин?

— Надеюсь, в раю, — замявшись на миг, ответил Егор. — Он достоин быть там. В отличие от некоторых.

— На самом деле, я не так и плох, — отрезал я, недовольным всеобщим порицанием.

— Я не про тебя, — и в его голосе я услышал такую знакомую мне ненависть.

Мы почти дошли к штабу или правильней сказать — меня донесли — периодически соприкасаясь пальцами с Кареглазкой, когда перед нами вынырнула Бергман. Выглядела она обеспокоенной и потасканной, словно ее

тягали пару дней.

— Елена Ивановна! — заломила руки Зоя. — Лилит рожает! Я без Вас не справлюсь!

— Стоять! — заорал вояка с гнусавым голосом, отталкивая девушку. — Они арестованы!

— Пожалуйста! — взмолилась она. — Лилит погибнет, я не знаю, что делать.

— Пожалуйста, — попросила Крылова у солдат.

— Заткнитесь! Сказано, на подвал — значит, на подвал! — отозвался Гундосый.

— Егор, это очень важно. Мы ведь никуда не денемся, — попросил я Мануйлова.

— Закрой рот, падла! — Гундосый ударил меня по голове чем-то тяжелым.

Мануйлов навел на нас автомат, одновременно прочертив стволом линию — чтоб мы затихли. Но мы и так умолкли, снова услышав вой сирены. Да что же происходит?!

— Ты сможешь идти сам? — спросил Егор, и я недоуменно свел брови. — А придется. Потерпишь?

И он вдруг шагнул ко мне, замахнувшись автоматом. Я с печальной неотвратимостью прикрыл глаза, когда услышал над собой хруст — О, ЧЕРТ!

Гундосый свалился, а второй солдат с перепугу бросил меня, и я шмякнулся на асфальт. Мануйлов взял второго на мушку — но и тот уже наставил на него оружие.

— Саша, я нахожусь на моральном распутье, — сказал Егор. — Могу вас с Виталиком убить, а могу взять в плен — но вы будете живы.

Саша застыл, щупая автомат потными руками, и поглядывая то на Мануйлова, то на нас, то на бессознательного Виталика. Напряжение росло, и прошла длинная минута, пока он ответил.

— Хорошо. Я не знаю, почему ты это делаешь, но, наверное, есть причины, — он демонстративно убрал руки с оружия.

Мы отправились в Логос, и Саша поволок гундосого Виталика.

— А где Милана? — обеспокоенно спросила Лена у Бергман.

— Когда сработала сигнализация, я пошла с ней, — объяснила девушка. — Больше ведь некому было идти, и оставить ее было не с кем. А потом, я как увидела, что с Лилит, то попросила Свинкина посидеть с Милой. Но она уперлась, — Зоя вздохнула. — Поэтому Ваня пошел с ней на ферму, к собаке — она только так согласилась с ним остаться.

— Может, заберем Милану, и свалим? — предложил я.

Кареглазка остановилась — мы как раз были на пороге Логоса.

— Нет. Придется остаться. Во-первых, я должна проконтролировать то, что происходит с Лилит, — она взяла меня за руку. — Гриша, ты прав, что нужно покинуть Илион, но как? И куда? Снаружи орда морфов, на Севере — тоже. Давай сделаем так: я с Зоей иду в лабораторию, посмотрю, что с родами Лилит. Ты со своим товарищем заберете Милану, Цербера, и придете ко мне. Я сделаю вытяжку из биоматериала собаки, чтоб привить как можно большое количество людей. Если твари проникнут сюда, то мы хоть будем защищены от них. А вот Илья… — она покачала

головой. — Я надеюсь, что если он до сих пор нас не убил, то у нас еще есть хорошие шансы.

Я не был согласен с ее суждениями о Горине — конечно, ей опасность от мужа грозила в значительно меньшей степени, чем мне. Здесь бабы всегда более удачливы. Да, они самое слабое звено, когда дело касается насилия и издевательств — но смерть — это удел мужчин, как ни печально. И все же пришлось согласиться на этот план, так как он был рациональным, и он был единственным. А проблему с нашими конвоирами мы решили, заперев их в одном из боксов.

****

Рассказ Афродиты довершил переворот в сознании Горина. Это не имело бы настолько важного значения, если бы не последствия его поступков, продиктованных неправильными вводными. Не зная, что Конец Света срежиссировали сумасшедшие сектанты-экстремисты, он не понимал, что ему противостоит. Не пандемия индийского гриппа, не монстры, в которых превращаются инфицированные, не бандиты и выродки — нет. Могущественная организация, скрытная и амбициозная, сумевшая уничтожить человечество. И Синдикат погубил Данила…

Это была война, и сейчас, здесь — звучал ее финальный аккорд. Третий акт пьесы подошел к концу, и оказалось, что это шоу — трагедия. Люди больше не хозяева своей судьбы. Чума на оба ваших дома.

Брюнетка свалилась в приступе, извиваясь и заливая слюнями узкий ход на Стене, и полковник приказал отнести ее в медчасть. Затем он передал Сидорову вырванный с блокнота листок, на котором девица написала координаты.

— Нанести ракетный удар, как можно скорей, — приказал Горин. — Степа, я хочу, чтоб через час там был кратер размером с мексиканский Чиксулуб.

****

Лилит хрипела и корчилась, привязанная к большому железному столу. Ее огромный надутый живот был покрыт нехарактерными для морфов багровыми кровоподтеками. Красный цвет вообще доминировал — вскрывочная лаборатория была освещена лишь пурпурным миганием аварийных ламп. Бергман мельтешила и расставляла керосиновые лампы.

— Она умирает, — сказала Крылова сама себе. — Но почему?

Дыхание монстроматки было медленным и тяжелым, пульс и давление упали, температура снизилась до 38 градусов, и все указывало на то, что упадет еще ниже. Для человека снижение температуры на 8 градусов уже было бы смертельным, но жизненные ресурсы твари были несоизмеримо выше. Хотя, вероятно, скоро они станут свидетелями исчерпания здоровья Лилит.

— Это невероятно, — ученая втупилась взглядом в монитор, поддерживая лоб ладонью. — Интоксикация усилилась, метаболизм замедлился, процессы жизнедеятельности настолько заторможены… ее организм, как болид на гоночной трассе, «поймавший» бетонный бордюр…

— Если мы не знаем, что делать, может, лучше убраться отсюда поскорее?! — вклинилась Зоя. — Без электричества холодильники с подопытными скоро разморозятся. Мы же буквально сидим на пороховой бочке.

Помощница была права, но Лена не могла все оставить. Она обязана была узнать, почему мощная иммунная система морфа отторгает плоды…