Карл VII. Жизнь и политика

Контамин Филипп

Сохранились жалобы, адресованные Генриху VI Штатами Нормандии, которые на самом деле выражали прежде всего официальное мнение дворянства и городской буржуазии, поскольку крестьянские восстания, которые только что серьезно всколыхнули большую часть этой провинции, ясно давали понять глубокое недовольство и даже всеобщее отчаяние сельского населения.

Эти жалобы начинались с напоминания о союзе и общих корнях англичан и нормандцев, а также на верности последних своему королю. Штаты Нормандии умоляли его действовать решительнее, потому что враги угрожали со всех сторон, на суше и на море. Поскольку мир был невозможен, необходимо было прибегнуть к оружию и для этого привести из Англии мощные экспедиционные силы под командованием какого-либо принца крови.

Ответ от имени короля был дан Жаном де Ринелем, племянником по жене Пьера Кошона, который регулярно курсировал между Нормандией и Англией и, вероятно, также был автором протокола Аррасского конгресса, составленного на французском языке для английского правительства [353] .

Король, который "всегда желал мира и согласия", послал людей, как французов, так и англичан, в Париж, Руан, Корбей, Осер и недавно в Аррас. Каждый раз он "делал обстоятельные предложения и выдвигал дружественные и честные инициативы, выгодные обеим сторонам и их подданным, чтобы прийти к доброму миру". Но все было напрасно. В результате, чтобы защитить свой народ и прекратить войну, он предполагал "собрать очень большую и мощную армию, самую большую на памяти людей, воевавших за морем", то есть не менее 2.100 латников и 9.000 лучников, предназначенных для длительного пребывания на континенте. Возглавить эту армию должны были герцог Йорк и несколько графов. Все это намечается сделать "ради безопасности его добрых, истинных и верных подданных, которых он очень любит, и от которых ожидает истинной любви, стойкой верности, послушания, терпения и постоянства, которыми они всегда славились". Королю уже исполнилось четырнадцать лет, и он может взять дело в свои руки. Все сословия его английского королевства, клирики, дворяне, горожане и крестьяне, готовы добровольно оплатить эту армию, потому что они хотят помочь нормандцам, которых они считают единым с ними народом.

353

BnF, n.a.fr. 6215, publie par Schneider 1919. Гипотеза была выдвинута Андре Боссюа (La Taverne 1936, XXII).

Через несколько дней, тем же автором и в том же духе, был составлен второй ответ, на этот раз адресованный Парижу, Руану и другим добрым городам. В нем говорится, что упорство врагов вопиюще, ведь в Аррасе мы предлагали заключить брак нашего короля Генриха VI с дочерью короля Франции без приданого, длительное и надежное перемирие, "милостивое и честное" освобождение герцога Орлеанского и даже две трети "нашего" королевства Франция, но получили отказ. Противоборствующая сторона довольствовалась предложением лишь Нормандии и Гиени в виде фьефов в обмен на отказ нашего короля от войны и короны Франции. Помимо последнего, наш король долгое время владел правами на эти два герцогства, а также на графства Анжу, Мэн и Пуату. Каждый может видеть, что предложения наших противников направлены просто на изгнание англичан и их невозможно принять без потери чести. Короче говоря, противник просто не хочет мира. По совести говоря, король Генрих уповает лишь на Бога [354] .

354

Champollion-Figeac 1847, 423–441.

Интересно, какое влияние оказали такие ответы на мнение нормандцев. Несомненно то, что нормандцы, которые из личных интересов еще оставались верны союзу двух корон, не питали иллюзий и поскольку "благосклонность и привязанность народа были растоптаны долгой войной", решительно перешли на сторону врага.

Взятие Парижа

В Париже общественное мнение становилось все более нетерпеливым, если верить причитаниям, обращенным к Карлу VII: "Эй! Монсеньор король,/Вы слишком медлите/Поспешите/Покончить с войной" [355] .

355

Raynaud 1913, 344–349.

Для Карла VII ситуация оставалась деликатной. В письме к лионцам, написанном из Тура 9 января 1436 года, король объяснил, что в связи с миром заключенным с герцогом Бургундским он отвел войска с границ Бургундии и Пикардии, и попытался перевести их в места соприкосновения с англичанами. Но они предпочли остаться к югу от Луары и жить за счет земли. В результате "бедные подданные", жившие там, больше не могли платить налоги, как и те из них, кто нашел убежище в городах. Вот почему после долгих и обстоятельных размышлений он решил взимать плату только с жителей "мирян, купцов, состоятельных ремесленников" городов и других мест в Лангедойль к югу от Луары. Таким образом, город Лион и его жители были обложены налогом в размере 2.000 турских ливров [356] . Официальной целью налога было "укрепление мест, расположенных на границе с Англией".

356

Caillet 1909, 446–448.

Взятие в 1436 году Парижа, которому благодаря дерзкой операции предшествовал захват Венсенского замка [357] ,

стало результатом совместных действий отрядов королевской армии под командованием Артура де Ришмона и бургундских войск во главе с Жаном де Вилье, сеньором де Л'Иль-Адам. В связи с заключенным союзом между королем и герцогом, советник Счетной палаты Мишель де Лайе призвал жителей столицы к оружию. В соответствии со своими симпатиями, одни парижане носили на одежде прямой белый крест, другие — косой крест Святого Андрея. Проанглийскую партию возглавляли лорд Уиллоби, который также претендовал на титул графа Вандомского (полученного от Генриха VI), прево Симон Морье, а также три прелата, епископы Теруанский (Луи де Люксембург), Лизье (Пьер Кошон) и Мо (Паскье де Во). В какой-то момент коннетабль дал понять парижанам, что король официально прощает их за все прошлые проступки. Ворота Сен-Жак были открыты и отряд под командованием Орлеанского бастарда вошел в Париж (13 апреля). Укрывшиеся в Бастилии, англичане сдались через два дня и им было дозволено свободно уйти из города по долине Сены в сторону Нормандии. В целом, приведение Парижа (очень ослабленного демографически и экономически) к повиновению королю было проведено очень мягко и многие считали, что этому поспособствовала Святая Женевьева.

357

Contamine 1996.

Эвакуация англичан из Парижа также считалась успехом и для бургундцев. Об этом свидетельствует тот факт, что как только в Аррасе стало известно об взятии столицы, было приказано разжечь костры, а также организовать всеобщее шествие в аббатство Сен-Васт. Аббат Лиссе даже зачитал на публике сочиненную им балладу в которой восхвалялись коннетабль, сеньор де Тернан и пикардийские лучники, а также выражалась надежда на будущее процветание. Что касается англичан, то они получили по заслугам и теперь те, кто хотел завоевать мир, вынуждены убраться домой. Особо был отмечен сеньор де Л'Иль-Адам, смелый и отважный человек, который очистил Францию от "этих преступных кровопийц,/Которых Бог наделил неукротимой злобой" [358] .

358

Richard 1875, 225–229.

После приведения к повиновению Парижа Филипп Добрый попросил Карла VII подтвердить всеобщее помилование, которое сам герцог даровал жителям столицы в феврале 1436 года, и проявить благосклонность к епископу Парижа, духовенству и эшевенам, а также к тем парижанам, которые помогали королю [359] . Короче говоря, герцог Бургундский, как когда-то и его отец, взял на себя роль великого защитника Парижа.

359

AN, Y 4, f. 3vo и 4vo. Таким образом, Париж получил два помилования: одно, дарованное королем (Пуатье, 27 февраля 1436 года) и второе, пожалованное герцогом (Брюгге, 28 февраля 1436 года).

Осада Кале

Порвав с англичанами, Филипп Добрый мог бы просто бездействовать, но вместо этого он решил, пользуясь очевидной благосклонностью своих пикардийских и особенно фламандских подданных, захватить Кале. Были собраны повозки, палатки, бомбарды и продовольствие. Голландские корабли должны были взять на себя блокаду гавани. Гентцы возвели напротив стен Кале больварк, оснащенный многочисленными пушками. Но он плохо охранялся и был взят штурмом осажденными. Охваченные паникой, фламандцы бежали. Тома Базен находит частичное объяснение этого провала в том, что фламандское ополчение состоявшее из торговцев и ремесленников, не было профессиональной армией. Из Англии, по приказу дяди короля, Хамфри, герцога Глостера, прибыл экспедиционный корпус, чтобы не только помочь Кале, но опустошить часть Фландрии (июнь-июль 1436 года). Кроме того, восстание в Брюгге, доставившее герцогу в серьезные затруднения, показало, что его власть не так уж и крепка. Предположения Юга де Ланнуа частично подтвердились.

Что же, тем временем, делал Карл VII? Как ни странно, но большую часть 1436 года он провел в центральной Франции: Туре, Шиноне, Пуатье, Лоше и Бурже. В конце октября король принял в Амбуазе большое парижское посольство, которое умоляло его предпринять путешествие "во Францию" и отправиться в Париж. По словам послов, такой шаг был бы выгоден "благородным рыцарям и оруженосцам и всем людям его королевства" [360] .

Однако Карл VII не последовал этой просьбе и предпочел отправиться на юг страны, что было вполне оправданно. Таким образом март и апрель 1437 года король провел в Монпелье. Цель поездки заключалась в том, чтобы восстановить порядок в Лангедоке, где свирепствовали неуправляемые вольные компании рутьеров.

360

Cagny 1902, 228.