Кикимора и ее ёкай
Шрифт:
Картинка была хороша.
Болотная ведьма отбивалась от целых трех они — ёкаев-людоедов низшего ранга, которым пофиг было, кого жрать. «Сильные», — с неудовольствием подумал Дзашин. Понял, что нахальные Они приходили по его душу. Даже подобрались к его жилищу.
С такими демонами было больше всего проблем. Духовная сила их не брала, то есть даже сильная темная аура не могла бы с ними справиться. Годилась для победы над Они только энергия светлая, но где ее тут найдешь? Это там, у семи великих
Оружие таких демонов тоже не очень-то брало. Они запросто плевать хотели на отрубленные конечности и даже отращивали новые, и раны затягивались на их телах за секунды. А еще чем больше людей и ёкаев они пожирали, тем сильнее становились. Эти вот, которые тут на болотную ведьму нападают, явно не по одному десятку народу сожрали.
От Они можно было либо убежать (что непросто, помним про дополнительные конечности), либо отсечь им голову. А болотная ведьма не убегала. Вокруг нее плавали сияющие огоньки, похожие на светлячков, и темнее было, чем обычно, но Они видят в темноте, да и на всякие фокусы плевать хотели. Их не проведешь ни силой ауры, ни силой стихий.
— Тузик, убегай, — кричала болотная ведьма каукегэну, который смело бросался демонам под ноги. Это он глупо, конечно, поступал, потому что один удар ногой от Они его бы размазал.
— Шарик, я приказываю! Убегай отсюда! — надрывалась кикимора, отбиваясь слабыми тонкими ручками от лезущего на нее демона. Отбивалась, впрочем, не без успеха. В ее руках вдруг появилась сама собой веревка из травы, крепкая и прочная. Веревка вела себя как живая, изворачивалась в руках болотной ведьмы, росла, даже цвела, кажется. Она сама ловко набросилась разъяренному Они на шею и затянулась почти до упора, одновременно с этим выпуская соцветия, которые забивались демону в клыкастый рот наподобие кляпа.
Другой демон был занят забавной белой змейкой, которая юрко жалила его парализующим ядом. Яд работал, правда, не очень хорошо, потому что демоны исцелялись быстро.
Третий Они подкрался к болотной ведьме сзади и уже открыл красную пасть с острыми треугольными зубами. Миг — и девица останется без плеча.
Но нет. Вторая веревка из переплетенных растений обвила его горло, и беленькие цветочки снова плотно набились в открытую пасть.
Можно было бы сказать, что кикимора победила, но Дзашин на это бы только хмыкнул.
Не победила. Только на время замедлила. Теперь Они от нее точно не отстанут.
— Тузик, бежим, — крикнула болотная ведьма, подхватила под мышку раненого каукегэна и метнулась прямо в черный бурелом.
— Правильно, — довольно сказал Дзашин, увлеченный действиями кикиморы, — только бессмысленно.
И действительно, Они довольно быстро расправились с травой и припустили следом.
Здоровенные босые ноги с гулом впечатывались в землю. Огромные руки с острыми когтями тянулись в пустоту. Круглые, налитые красным глаза вращались в орбитах, отыскивая след беглянки. Красные пасти
У болотной ведьмы нет ни единого шанса.
Дзашин прикрыл глаза и снова нырнул с головой в свой онсэн, готовясь расслабляться дальше. Милосердие было не самой сильной его стороной.
Сорвалась в темную воду капелька, за ней вторая. Дзашин поднял голову. С изумрудно-зеленого листа болотного дерева сорвалась еще одна уверенная капелька.
«Глаза у нее такие же зеленые… Я таких никогда не видел», — подумал вдруг Дзашин. Будто бы свежая трава в расплавленном золоте. Красивые глаза.
«Ну, больше и не увижу. Демоны болотную ведьму скоро сожрут вместе с глазами, ни одной косточки не оставят».
С этими мыслями Дзашин снова приготовился расслабляться.
Недовольно зашумело Дзюбокко. Повеяло ветром от кроваво-красных листьев. Завздыхал чаще обычного безликий ноппэро-бо, стоящий с вечным фонарем у онсэна.
— Не будет мне покоя в собственном доме, да? — страдальчески спросил у мироздания Дзашин и, ругаясь всякими нехорошими японскими словами, вылез из онсэна, жестко и быстро растирая худое подтянутое тело полотенцем.
Надевать мужской костюм ему было лень, да и времени не было. Домашние брюки под халат хаори, деревянные гэта на ноги, и вперед.
Глава 23. Первый удар сердца
Кикимора знала, что ее сила далеко от родных угодий не меркнет и не теряется. Она все же создание Мокоши, и покуда есть на свете ее родное болото, ничего ей не грозит. А болот в России-матушке в тех краях довольно, и не трогает их никто, по счастью.
А силы за прошедшие века в кикиморе скопилось немеряно. Огоньков болотных и мороков могла до полусотни призвать, а они кого хочешь запутают. С травами болотными опять же совладала хорошо, с землями травяными тоже. Много что умела, знала и могла кикимора, привыкла, что все у нее складно да ладно получается.
А тут осечка вышла. Три японских демона были сильны. Они не обращали внимания на мороки, не шли за болотными огнями. Они растоптали одолень-траву, даже от болотного едкого газа ничего с ними не случилось.
Кикиморе так страшно было только в тот день, когда Золотой Полоз у ее любимого кровь водную забрал, человеком его сделал. И там, и тут чувство бессилия и слабости навалились на испуганное сердечко, заставили его захолонуть.
Убегая от демонов, держа под мышкой скулящего каукегэна, кикимора мчалась вперед, не разбирая дороги. По лицу и плечам хлестали злые черные ветки, острые и колючие. Влажная красная земля чавкала под ногами. Красно-черное небо, казалось, вот-вот опрокинется сверху на кикимору и придавит ее.
Топот, вой и щелканье челюстей за спиной становилось все отчетливее. Демоны, на которых не действовала сила кикиморы, приближались. Уже вот-вот, уже совсем рядом… И ноги никак не хотят бежать, и предательница-земля засасывает все сильнее.
Тихий звон вынимаемой из ножен катаны был совсем не слышен. А потом спустя какую-нибудь секунду вдруг стало совсем тихо.
— Госпожа Мара, — позвал уставший знакомый голос.
Кикимора обернулась. Увиденное навсегда отпечаталось в ее памяти.