Когда мы встретимся вновь
Шрифт:
“Видимо, бывший солдат. Сейчас таких везде много. Не стоит спрашивать об этом. В конце концов, если они его не беспокоят, это не мое дело, а ему наверняка не хочется вспоминать о том, когда и как это произошло”.
– Ничего страшного, хотя несколько царапин довольно глубокие, их придется зашивать. И, разумеется, всё чистить. Кое-где довольно крупные занозы, даже щепки. Будет больно.
– Ничего, – равнодушно отозвался Нил, – Потерплю. Делайте то, что считаете нужным.
– Где это вас так?
– Мы прокладываем железнодорожную ветку.
– Какую вязанку? – непонимающе переспросила Жоа, продолжая работу.
Щипчики и тампоны так и мелькали в ее ловких руках, сменяя друг друга с фантастической быстротой, хотя Жоа старалась действовать осторожно, чтобы ненароком не причинить еще большей боли, чем уже испытывал ее пациент.
– Шпалы. Две шпалы, связанные между собой, чтобы удобнее было нести.
– О-о… Понятно.
Она беседовала с ним так, словно впервые увидела его – ровно, вежливо, обо всем и ни о чем, как, вероятно, беседовала бы с любым другим, кто оказался бы на его месте. Их короткий разговор дал Нилу понять, что очаровательная медсестра снова не узнала его.
“В третий раз, – мысленно усмехнувшись, отметил он. – Неужели я так сильно изменился? Наверное, так и есть”.
– И часто у вас бывают такие… инциденты? – между тем продолжала расспрашивать Жоа, пытаясь выяснить к чему ей следует быть готовой в будущем.
– Нет, но случаются.
– А какие травмы бывают чаще всего?
Нил задумался.
– Даже и не знаю. Разные. Как правило, царапины и синяки, но бывают и ушибы, и вывихи, и переломы. И просто болезни. Часто от простуд.
– М-м… Неудивительно, раз вы так легко одеваетесь в такую погоду. Ну, вот и все! – объявила Жоа, откладывая последний тампон. – Сейчас сделаю перевязку и дам вам мазь. Повязку следует менять ежедневно и смазывать царапины и швы мазью. Можете делать это сами, а можете приезжать ко мне.
Поднявшись, Нил с улыбкой повернулся к девушке.
– Спасибо, мисс Дюваль.
Жоа озадаченно нахмурилась: она не помнила, чтобы называла свое имя.
– Мы знакомы? – наконец осторожно спросила она.
– Да. Мы встречались с вами дважды. Первый раз – в некоем замечательном месте под названием Сент-Джеймс в Чикаго, а второй раз – во Франции, в госпитале. Тогда вы тоже не узнали меня.
– О, Боже! – выдохнула Жоа, потрясенно вглядываясь в лицо своего первого пациента в Куинс-Пойнт. – Кардинал!
– Верно, – ухмыльнулся Нил. – Только здесь меня Кардиналом зовет только Штопор. Но, думаю, благодаря его усилиям скоро так меня будут называть все. Уж очень ему нравится это прозвище, – закончил Нил почти извиняющимся тоном.
– Невероятно! – Жоа все еще не могла прийти в себя. – Это просто невероятно!!! Как вы здесь оказались?
– О-о… – Нил чуть улыбнулся. – Ну вот это как раз вполне объяснимо и банально. После того, как война закончилась, нас скопом загрузили на пароходы и привезли назад в Америку, где как участникам войны объявили помилование, после чего отпустили
– Да, я знаю, – перебила Жоа. – Он умер на руках Антуанет, – тихо пояснила она в ответ на его вопросительный взгляд. – Сочувствую. Ведь он был вашим другом, не так ли?
– Да, – также тихо и серьезно ответил Нил.
– Не знаю, как и за что он оказался в Сент-Джеймс, но мне кажется, что он не был плохим человеком. И Антуанет любила его. Она бы не любила его так сильно, если бы он был плохим. Антуанет тоже погибла. Когда госпиталь переезжал в другое место нас обстреляли с воздуха.
– Я знаю.
Теперь пришла очередь Жоа удивляться.
– Откуда?
– Я был на могиле Креста. Перед тем, как нас отправили домой. Они похоронены вместе.
– О-о… Это хорошо. Мы очень надеялись, что так и будет. Это справедливо.
– Согласен.
Они помолчали с минуту, отдавая дань памяти погибшим друзьям.
– Мне пора возвращаться.
Нил направился к двери и принялся надевать сапоги.
– Будьте осторожны, – напутствовала его Жоа. – Две недели даже думать не смейте, чтобы поднимать что-нибудь тяжелое, вроде этих ваших рельсов или шпал, слышите меня?!! Ничего тяжелого, а иначе швы разойдутся! Смазывать – каждый день, менять повязку – каждый день. Не можете сами – приезжайте ко мне. Никаких резких и размашистых движений руками, наклонов вперед. Вы меня слышите, Кардинал?
– Есть, мэм! Все будет исполнено, мэм! – отрапортовал Нил в лучших армейских традициях.
– Смотрите у меня! – Жоа строго погрозила ему пальцем, но ее глаза смеялись.
Они вышли на крыльцо.
– Прощайте, мисс Дюваль. Хотя нет, случай так часто сводит нас друг с другом, что нам пора отказаться от столь категоричного слова. По-моему, “до свидания” будет здесь более уместно. К тому же, теперь мы живем в одном городе и почти наверняка еще встретимся.
– Полагаю, вы правы, Кар… – Жоа спохватилась и смущенно посмотрела на Нила, – Простите, я не знаю Вашего настоящего имени. Будет странно, если я буду называть вас Кардинал, вам не кажется?
– Мое имя ничего вам не скажет, но, полагаю, вы правы. Меня зовут Дениэл Лэганн. Можно просто Дэн. Как вам будет угодно. Мне все равно.
– Ну, что ж. До свидания, мистер Лэганн. И помните о том, что я сказала: никаких тяжестей и резких движений, повязки, мазь – ежедневно!
– До свидания, мисс Дюваль. Постараюсь исполнить все ваши рекомендации.
Нил осторожно сел на лошадь и тронул поводья. Жеребец, прядая ушами, потрусил прочь. Жоа молча смотрела ему вслед.
“Ну надо же. Третий раз. Третий раз мы встречаемся – и я снова его не узнала! Хотя он очень изменился. Каждый раз, когда мы встречаемся, передо мной стоит новый, чем-то знакомый и в то же время почти незнакомый мне человек. Дениэл Лэганн. Дениэл. Дэн. А его друг прав, все-таки Кардинал ему подходит больше”.