Коронованный наемник
Шрифт:
Леголас кивнул с видом глубокой признательности:
– Вы сняли огромный груз с моей души, миледи, благодарю вас. Мне кажется, что я не был снаружи уже целую вечность. Там все такой же лютый холод, не так ли?
Камрин неспешно опустилась на низкую скамью у камина:
– Утром был снегопад, мороз ослаб, в лесу сейчас тихо и уютно. Сосны, поляны, дороги такие нарядные и мирные, словно и не было никаких военных походов и прочих потрясений. Горы белы почти до половины, не каждый год снега спускаются так низко. Суровая зима выдалась…
Леголас помолчал, и лоб его прорезала складка:
– Я давно не вглядывался в красоту
Лицо Камрин слегка дрогнуло:
– Леголас, я не особо сильна в философии, зато всегда обладала некоторым здравым смыслом. И знаете, я не нахожу никаких причин для того, чтоб «Мелькорова справедливость» лишала вас права на красоту этого мира. Звезды и птичье пение, шелест леса и краски рассвета – кто отнимет это у вас? Не все ли равно, кто вы?
Лихолесец усмехнулся:
– А ведь вы правы. Камрин, скажите хоть, где мы находимся. Я попал сюда без сознания, долгое время мне и вовсе было не до того. Но сейчас вы так трепетно заговорили о лесе и горах, что я словно вспомнил, что за пределами этого укрытия лежит обычный мир.
– Мы на северо-востоке от Тон-Гарта неподалеку от подножия гор. Тут не особо ветрено из-за этого соседства, но по ночам изуверский холод, а ручьи ледяные даже в августе.
– Вот оно что, – пробормотал принц. Потом встал и сделал несколько шагов к Камрин:
– Миледи, вы несказанно скрасили мое одиночество и тоску. Я очень вам признателен.
На лице Камрин отразилось легкое удивление. Девушка тоже поднялась и отступила к двери, неловко улыбнувшись:
– Что ж, если я более ничем не могу быть вам полезна, мне, видимо, пора.
Она секунду помедлила, пытаясь понять, действительно ли эльф недвусмысленно намекает, что ей лучше уйти. Отчего-то ей казалось, что он собирался сказать что-то более важное, помимо обсуждения погоды и красот зимнего леса. Но лихолесец молчал, глядя на нее со странным выражением решимости и легкого смятения. Окончательно смешавшись, Камрин двинулась к выходу, ощущая спиной напряженный, почти режущий взгляд Леголаса… а в следующий миг ее торс охватила сильная рука, развернула ее и притиснула спиной к стене. Леголас стоял вплотную к ней, лицо его было бледно, а в глазах замерла спокойная сосредоточенность.
– Погодите, Камрин, – негромко и твердо сказал он, – пожалуй, мы не договорили.
Девушка переступила с ноги на ногу, машинально оглянулась на дверь.
– Что ж, давайте продолжим, – беспечно ответила она, но голос дрогнул неуверенностью. Она никогда не боялась Леголаса, невзирая на его болезнь, но сейчас отчего-то ощутила гадкий тревожный холодок в животе. Да, она знала, что около часа назад принц напал на отца и ранил его кинжалом. Но сейчас в лихолесце не было заметно ни малейшего помрачения. Он смотрел на Камрин ясным взглядом, в котором проступала едва уловимая тень вины.
– Мне нужна ваша помощь, миледи, – отсек он, – я не скрою, мне не по душе то, как я вынужден обойтись с вами. Но увы, я не вижу иного выхода. Я лишь прошу вас, умоляю вас, не боритесь со мной и не вздумайте мне отказать. И тогда я не трону и волоса на вашей голове, клянусь.
Камрин откашлялась, чувствуя, как самообладание дает заметную трещину. Но показывать
– Вы очень убедительны, милорд, – она постаралась произнести это спокойно и ровно, – так чем я могу быть вам полезна?
Леголас еще секунду смотрел ей в глаза, а потом четко и веско произнес:
– Выведите меня из штаба и верните мне Селевона. Ничего более я от вас не потребую и отпущу вас в тот же миг.
Камрин помолчала. Потом слегка сдвинула брови:
– Ах, вот отчего вас так заинтересовала судьба варга и местоположение штаба… Что ж, вы выставили мне условия не бороться и не отказывать. Допустим, я их принимаю. Но вы ни слова не сказали о вопросах. А потому я не сдвинусь с места, пока вы не объясните мне это нелепое требование.
Леголас нетерпеливо нахмурился:
– К чему вам это?
– Женское любопытство, – отрезала девица, упрямо скрещивая руки на груди.
Принц резко вдохнул и вдруг ударил обоими кулаками в стену по бокам от Камрин.
– Прошу вас, не играйте со мной, – горячо заговорил он, – я знаю, вы уверены, что все мои слова – смехотворный блеф. Что я никогда не подниму на вас руки. Еще недавно вы были бы правы. Но сейчас… Камрин, час назад я едва не убил отца. Во мне что-то снова сдвинулось. Я не владею собой, не знаю, на что способен, и тем более этого не можете знать вы. Я опасен, поймите. Всерьез и по-настоящему. Камрин, умоляю, прекратим этот бесполезный разговор. Просто выполните мою просьбу, поверьте, это для общего блага!
Девушка мягко покачала головой:
– Леголас, не нужно мне угрожать. Я привыкла к угрозам. Но вы ведете себя неразумно. Этот новый побег ничего не решит. Вы думаете, что печетесь о благе других, на деле же просто бежите от самого себя. Но от себя не сбежать, принц. Да что я вам нравоучения читаю… Вы сами все прекрасно понимаете. Впрочем, Сарн упоминал, что вы король упрямцев.
Губы лихолесца исказились:
– Хорошо, давайте начистоту. Камрин, я вовсе не собираюсь бежать… Отец твердо настроен меня исцелить, но у него не получится. Однако он не хочет этого признать. Только не он. Король упрямцев… это, знаете ли, наследственная черта. А потому снова и снова убеждать его бесполезно. Но эта мразь во мне… она не сдастся. Любой исход этой попытки закончится бедой. А потому я не вправе ни от кого принимать помощь, что заведомо окажется губительной для одного или обоих из нас. Я должен уйти. Уйти и затаиться до тех пор, пока отец не покинет Ирин-Таур, смирившись с моим решением, которое пока что не желает принять. После отъезда отца я снова найду Гва… Сармагата. Я знаю, он поймет меня и не откажет в покровительстве. Итак, я дал вам объяснения, миледи. И, полагаю, вы понимаете, что теперь тем более не отпущу вас, пока не покину штаб.
Камрин оценивающе прищурилась:
– А если я крикну, и вбегут часовые?
– Я ткну вам кинжал промеж кромок воротника. Один клинок Гвадал забрал у меня, но на мне ведь два сапога… Вы знаете, что я не убью вас, но эти болваны не знают.
– В штабе полно орков. А Сармагату очень не нравится, когда мне угрожают.
– Что ж, значит, меня просто убьют. Это тоже выход, – жестко отсек Леголас, – ну же, Камрин, бросьте эти маневры. Я вправе решать свою дальнейшую судьбу. Мой уход никому не принесет беды, мое присутствие же почти наверняка сделает ее неизбежной. Вы сами говорили о своем здравом смысле. Это отличный миг для его применения.