Коронованный наемник

Serpent

Не время было рассуждать. Воспользовавшись краткой передышкой, Леголас рванулся к конюшне, распахнул шаткие воротца, выпуская гнедого. Тот, всполошенный дымом, огнем и звуками боя, глухо ржал, вставая на дыбы и мотая головой. Не сейчас, друг, прошу тебя… Эльф пытался успокоить коня, но тот бился, не даваясь в руки, и вдруг громко, предостерегающе всхрапнул и ринулся мимо хозяина. Леголас лишь успел увидеть, как передние копыта скакуна обрушиваются на орка, подобравшегося к нему с тыла, пока он усмирял жеребца. Лихолесец бросился к коню, но все уже было кончено, орк лежал на снегу с раздробленной головой. Переводя дыхание, эльф огляделся, силясь разобрать что-то на задымленном поле боя… и вдруг понял, что уже не слышно звона клинков и рычания

варгов. В дымном мареве ночной темени, полурассеянной сполохами огня, виднелись лишь трупы орков и хищников на истоптанном, запятнанном кровью снегу. Неужели все было кончено? Но кто же стал его нежданным союзником, без вмешательства которого сам Леголас неминуемо тоже уже лежал бы распростертым здесь, среди головешек и рассыпанных стрел? И словно в ответ на этот невысказанный вопрос, из темноты быстрым шагом показалась высокая фигура в глухом плаще с капюшоном. Леголас не шелохнулся. Он чувствовал, что незнакомец скажет все сам, и вопросов не надобно.

Тот подошел почти вплотную, и эльф отметил видневшийся из-под плаща домотканый охотничий камзол, совершенно не вязавшийся с кавалерийскими сапогами, по-военному четкой поступью и уверенным разворотом широких плеч. А незнакомец заговорил, так же по-военному коротко отсекая слова:

– Принц, будьте осторожны. Вас велено убить до новой луны. Берегитесь засад и остерегайтесь предателей. Ваш враг изобретателен и очень могущественен. Прощайте, Дивный, и не забывайте моих слов.

Отчеканив последнюю фразу, незнакомец отступил назад и скрылся в темноте.

– Постойте! – крикнул вслед ошеломленный эльф, – как вас зовут?

– Неважно, принц, – донеслось в ответ, – убирайтесь отсюда, вас уже ищут! Неподалеку отряд ваших эльфов! По числу наконечников, что мои парни обещали всадить вам в грудь!

Шаги стихли, словно растворившись в ночи, а Леголас, не сдержавшись, крикнул вслед:

– Благодарю вас, Йолаф!

Эта неожиданная встреча произвела на лихолесца намного большее впечатление, чем ночная схватка с орками. Чернокровой дряни Леголас вволю повидал на своем долгом веку. Но как оказался на месте боя мятежный ренегат, так настойчиво скрывавшийся от посторонних глаз? Почему вступил в схватку? Почему принял его сторону? И как прикажете расценивать его краткое и веское предупреждение?

Сразу после окончания боя, Леголас обыскал все орочьи трупы, но не нашел ничего, что пролило бы свет на причину нападения. Измотанный этими нескончаемыми, безумными сутками, эльф с бессильной злобой пнул лежащий на снегу орочий шлем и отправился назад к догорающим остаткам хижины. Подобранным копьем оттолкнул в сторону несколько горящих бревен и устало осел на снег. В горле, обожженном морозом и едким дымом, стоял колючий ком. Рана в плече, неглубокая и неопасная, тем не менее неистово кровоточила, и Леголас с трудом перевязал ее левой рукой. Непросохший, местами задубевший от холода плащ омерзительно покалывал кожу сквозь такую же влажную тунику. Но все это были лишь досадные неудобства…

Леголас готов был выть от ярости. Снова он мечется среди углов, зеркал и поворотов неведомо кем выстроенного лабиринта, снова слепо шарит по стенам в поисках щели, огонька, намека. Откуда взялся этот могущественный враг, о котором говорил Йолаф? Кому так срочно понадобилась его голова? Что за связь есть между Йолафом и этой загадочной личностью, раз рыцарь в курсе его планов? И все эти важнейшие загадки меркли перед одной единственной… Сколько ему осталось жить? Кто первый прикончит его, неведомый враг или столь же неведомая Плачущая Хельга? Никогда еще Леголас так близко не подходил к пропасти, на дне которой холодно и призывно журчало отчаяние. Никогда еще смерть так надежно и вкрадчиво не брала его за горло. Ах, отец… Так ли нужны тебе были богатства этой страшной земли? Так ли важен был тебе этот вояж, чтоб я столь дорого заплатил за твою славу?

Эльф ощутил, как горло сжимает липкая рука безысходности. На миг захотелось

забиться в уродливом, недостойном припадке бешенства, кричать от злобы и обиды, проклинать всех, кто плел эти сети вокруг него, и кто толкал его дальше и дальше в губительные, жестокие тенета. Дыхание участилось, хрипло вздымая грудь, голову затопила горячая волна, и Леголас понял, что нужно немедля остановиться. Он набрал полные пригоршни снега и приложил к пылающему лицу, чувствуя, как по вискам и шее стекает вода. Сжал челюсти, медленно замедляя дыхание. Ничего… Рано сдаваться… Разве мало у него случалось в жизни умных, хитрых, смертельных врагов? И где же они? Большей частью гниют в земле, а он все еще стоит на ногах, господа. И Хельга… Он узнает, что это за злобная особа. Слышите, мастер Эрвиг? Я не верю, что вы могли нигде не увековечить это имя. Только не вы, старательно записавший шестнадцать способов остановки кровотечения при родовспоможении. И я найду, где вы припрятали эти сведения, непременно найду!

С этими мыслями Леголас подхватил с земли едва тлеющее полено и с силой швырнул в догоравший остов хижины, выплескивая в этом броске остатки душившей его ярости.

Полено взлетело в воздух, а потом со звонким треском грянулось на обуглившиеся доски пола, пробило их и ухнуло куда-то вниз…

Только что полыхавший в эльфе гнев испарился в одночасье. Неужели в доме есть подпол? Забыв обо всем, Леголас бросился на пепелище. Осторожно, неизвестно, велик ли погреб, и выдержат ли эльфа прогоревшие доски. Вооружившись жердью и топором одного из убитых орков, лихолесец начал расширять пролом в полу. Вскоре обнаружились края погребной крышки, тут же обвалившейся вниз. Стараясь не делать резких движений, Леголас зажег факел, опустился на колени у края провала и заглянул вниз. Погреб был невелик. На земляном полу выстроились несколько бочонков, корзины с луком и картошкой, у стены стояли рядком вилы и небольшой ручной плуг. Но не это занимало эльфа. У дальней стены виднелся массивный ларь. Что ж…

Прочтя мысленно короткую молитву, Леголас оперся рукой о край провала и спрыгнул вниз.

Ларь был заперт, и эльф без долгих раздумий сбил замок топором. Из-под крышки на лихолесца пахнуло густым зловонием, и Леголас поморщился, но осторожно принялся исследовать содержимое ларя. Внутри обнаружились неисчислимые склянки, несколько свертков, источавших тот самый гадкий дух плесени и каких-то неведомых трав. На самом же дне эльф обнаружил стопу из шести рукописей, переплетенных в кожу. Осторожно открыв одну из них и поднеся к желтоватой странице факел, Леголас прищурился, вглядываясь в уже знакомый мелкий почерк Эрвига.

Случайные строки, выхваченные из темноты колеблющимся желтоватым пламенем, гласили:

«Я очень тревожусь о Гвадале. Хельга в умилении, но это романтичное дитя не ведает цены, которую может подчас заплатить тот, чье благородство идет вразрез с долгом…»

====== Глава 15. Последняя боль Эрвига ======

Леголас не стал дожидаться рассвета. Стылый лес замер в непроглядной, безмолвной тьме, надежно укрывающей никогда не дремлющие ночные опасности, но у эльфа не было более сил оставаться на пепелище. Кое-как подсушив плащ, Леголас тщательно протер оружие, уложил на дно чересседельной сумы драгоценные рукописи Эрвига, завернутые в полусгоревший камзол, и направился к гнедому, после боя с орками смирно стоявшему у покосившихся столбов конюшни.

Конь предсказуемо шагнул в сторону, фыркнул, словно предупреждая, но эльф не уловил в этом фырканье злобы.

– Ну, будет тебе, буян, не сердись, – примирительно улыбнулся лихолесец, плавно протягивая руку к скакуну, – это ведь я. Знаю, я болен какой-то дрянью, и это не по нраву тебе, но разве ты покинешь меня в беде?

Гнедой встряхнул длинной гривой, шумно выдыхая клубы пара, но позволил хозяйской руке коснуться холки. Почувствовав, что конь сменил гнев на милость, Леголас, все так же негромко приговаривая какую-то ласковую чушь, сел верхом и тронул коленями запорошенные золой бока.