Космонавт. Том 2
Шрифт:
— Третья группа! Построение у ангара! Проверка подвесных систем за десять минут! — Орал сквозь мегафон наш инструктор.
Володя подскочил ко мне, поправляя кожаный шлем с потёртыми наушниками. Его лицо сияло, как штурвальный огонь на взлётной полосе.
— Слышал? — прошептал он, делая вид, что затягивает подвесные ремни. — Вчера Петрович на Як-18 бочку крутил! Говорят, у завклуба чай из стакана расплескался!
Я фыркнул, проверяя карабины. За спиной уже висел парашют — двадцать восемь
— Тебе бы, Володь, в «Крокодил» фельетоны писать, — проговорил я. — Вместо парашютиста из тебя анекдотчик первой категории получится.
Он засмеялся, дернув за мой страхующий трос. Где-то в небе уже гудел самолёт, готовящийся к выброске первой группы.
— Серьёзно, — Володя вдруг понизил голос, пока мы шли к самолёту. — После третьего прыжка ко мне подошёл кадровик из Чкаловского училища. Спрашивает, не хочу ли я…
Его слова заглушил гул двигателей. Мы втиснулись в брезентовые сиденья, ноги упёрлись в стальные трубы фермы. Самолёт дёрнулся, поплыли мимо полосы бетонки, потом — резкий рывок вверх.
На высоте восемьсот метров инструктор щёлкнул затвором флажковой сигнализации. Один красный — приготовиться. Второй — к люку.
— Главное — группировка! — крикнул я Володе на ухо, пока мы ползли к выходной двери. — А то в прошлый раз ты приземлился, как мешок с картошкой!
— Скажешь тоже, — буркнул Володя и пополз дальше.
Холодный ветер бил в лицо, вырывая слова и унося их прочь. Внизу плыли клочки совхозных полей, будто лоскутное одеяло из учебника по экономической географии.
— Пошёл! — раздалась команда.
Толчок в спину и… тишина, нарушаемая только свистом в ушах. Три секунды свободного падения, пока вытяжной трос не дёрнул купол. Рывок — и меня резко подбрасывает вверх, будто невидимая рука легендарного дяди Степы.
Купол расправился чётко, как по учебнику. Внизу уже стоял Володя и махал руками:
— Эй, Гром, сегодня без картошки! — Володя заорал, подпрыгивая на месте, когда мой купол аккуратно коснулся земли.
Я хлопнул его по плечу, сбрасывая подвесную систему:
— Молодца, анекдотчик. Теперь твоя берёза скучать не бу…
Внезапный тоненький визг сверху перекрыл мои слова. Подняв голову, я увидел парня из второй группы. Его парашют крутился волчком, стропы спутались в плотный жгут. Парень хотел раскинуть руки, пытался дотянуться до запасного кольца, но центробежная сила мешала ему это сделать. Я прикинул высоту на глаз — не больше трёхсот метров.
— Запасной! — рявкнул я, но ветер унёс мои слова.
Наш инструктор уже бежал через поле, размахивая мегафоном:
— Группа! Расчистить зону!
Я рванул к месту предполагаемого приземления, сдирая комбинезон. Парень падал с ускорением,
— Руки к кольцу! — орал я, вскидывая кулаки к груди в универсальном жесте парашютистов.
Он наконец ухватился за оранжевую ручку З-5. Рывок — и белый купол резко наполнился воздухом, но слишком низко. Земля приближалась со слишком высокой скоростью.
— Группировка! — закричал Володя, вцепившись мне в рукав.
Парень вжал голову в плечи за миг до удара. Щёлк — и его нога неестественно выгнулась в сторону. Я первым подбежал, успев подхватить его под мышки до полного падения.
— Держись, — прошипел я, укладывая его на расстеленный мной же парашют. — Володя! Шину из ангара!
Он уже мчался к зданию, снося по пути ведро с болтами. Парень стиснул зубы, вытирая слёзы рукавом комбинезона:
— Чёрт… Чёрт… Я ж дернул вовремя…
— Автоматчик заело, — проговорил я, хмуро осматривая её парашют. Верхний карабин был перекошен. Видимо, погнулся при укладке. — Смотри: вытяжной трос за клипсу зацепился.
Подбежавший инструктор уже принялся накладывать шину из двух досок и бинтов. Его лицо, обычно красное от крика, стало землистым.
— Молодец, Сергей, — кивнул он мне, затягивая узлы. — Запасной на двухстах метрах — это вам не в цирке клоуна ловить.
Через полчаса «скорая» увезла парня с переломом лодыжки. Бледный Володя, сжимая в руке смятый купол парашюта пострадавшего парня, изумлённо смотрел то на удаляющуюся скорую, то на меня.
— Ты как понял? — спросил он, кивая на автоматчик.
— Видел в прошлом месяце на разборе ЧП, — сказал я, поправляя шлем. На самом деле, знание пришло из будущего. Я узнал об этом на курсах аварийных ситуаций в Звёздном городке в 80-х.
После отъезда «скорой» нас собрали у ангара полным составом. Пока все строились, я вчитался в плакат, висевший на стене ангара, и усмехнулся, потому что там было написано: «Комсомолец! Освоишь небо — защитишь Родину!» и нарисован красноармеец в будёновке, указывающий штыком на истребитель. А под ним кто-то подписал карандашом: «А если не освоишь — будешь рыть окопы».
Инструктор, заметив надпись, рявкнул:
— Кто остроумит — отправится на картошку с Сафроновым!
Он прошёлся взад-вперёд, собираясь с мыслями и продолжил:
— Сегодняшний случай — не ЧП, а учебный материал! — рявкнул инструктор, тыча пальцем в смятый купол. — Карабин проверяли трижды? Нет! Уложчик торопился на свидание к Марьиванне? Да!
Кто-то сзади фыркнул. Инструктор метнул взгляд-штык в сторону весельчака, но продолжил:
— С завтрашнего дня вас ждёт двойная проверка снаряжения. И чтобы каждый запасной парашют лично ко мне нёс!