Крупа бывает разная (сборник)
Шрифт:
– Тепленький, - радостно заметил он.
Подошли и остальные и по очереди потрогали обоих чертяк.
– У них глазки как у нас, - заметил один.
– И волосики.
– А они всегда вас слушаются? – спросил другой.
– А то ж, - заверил Афанасий.
– Потому что вы их бьете?
– Воспитываю.
– А меня папка бьет, а я все равно его не слушаюсь, - заявил мелкий пацан.
– Это потому что он главной тайны не знает, - усмехнулся Афанасий, - и человек, и черт ласку любят. Одним битьем никого не воспитать.
Дети еще немного погалдели
Афанасий с улыбкой посмотрел им вслед.
– Давай-ка, Владимир, - велел он, - бери рыбу и дуй домой. Начинай готовить. Из мелочи уху свари, а крупную пожарь на углях. Рыбки сегодня поем. А ты, Иннокентий, собирай тут все, будешь меня сопровождать. Путь не близкий.
Глава 4. Афанасий и князь Р.
1746 год
Дверь открылась без стука, и в квартиру вошел высокий богато одетый пожилой господин.
— Что вам угодно? — Афанасий посмотрел на него с удивлением и некоторым любопытством и добавил, чтобы сразу расставить все точки над «и»: — Взяток я не беру. Сразу предупреждаю, чтобы вы не тратили свое время. Мое, впрочем, тоже.
Господин огляделся по сторонам. И демонстративно поморщился:
— Так вот как ты ты живешь… сын. В такой грязи и нищете…
Владимир нахмурился и смерил гостя неприязненным взглядом. Он только вчера тщательно выскреб пол и натер его воском.
— А, это вы, ваша светлость… — понимающе закивал Афанасий. Отца он в последний раз видел в пять лет, в день, когда после смерти матушки байстрючонка отдали в Академию. Тогда отец о чем-то долго разговаривал с ректором, а потом молча удалился.
— И что же вас привело в мою скромную обитель? Владимир, убери с кресла мои чулки и халат и накрой чем-нибудь. И сделай его светлости чаю. Или вы, может, изволите водки? У меня имеется полштофа.
— Нет, благодарствую. Ничего не нужно. И я, пожалуй, постою, — князь недоверчиво покосился на кресло, которое Владимир заботливо прикрыл занавеской, выстиранной, но еще не повешенной сушиться.
— А мне сделай чаю. И водки, пожалуй. Такое небывалое явление нужно отпраздновать.
Афанасий, совершенно не стесняясь, уселся в кресло. Владимир коротко поклонился и забулькал водой, наливая ее в весьма недешевый медный чайник.
Однако пожилого князя наличие в доме чайника не впечатлило, он наблюдал за Афанасием и его чертом со смесью грусти и презрения на лице. Видимо, никак не мог определиться с правильным отношением к своему незаконному сыну.
— Так чем обязан, ваша светлость? — снова спросил Афанасий, которому надоела эта странная инспекция. Владимир протянул ему стопку и встал за спиной.
— Я хочу спросить тебя, сын, — князь зачем-то опять подчеркнул это слово, — тебе нравится жизнь, которую ты ведешь? Вот эта дрянная нищенская халупа? — он обвел рукой комнату. — Ты никогда не думал, что достоин большего?
— Думал, — тут же отозвался Афанасий, — и уже присмотрел квартирку на Невском. Второй этаж, три комнаты. Как только получу повышение — сразу же перееду.
— А ты бы не
Афанасий сделал вид, что задумался.
— Не буду лукавить, хотел бы, но для этого нужно дослужиться до главы Тайной Канцелярии. А это не про меня ломоть, с моим-то характером. Да и кто поставит на должность главы ублюдка, хоть и вашего?
— Давай начистоту, — князь сделал вид, что пропустил грубость мимо ушей, — дело в том, что у меня трое законных сыновей. И ни один из них не обладает силой. И, боюсь, супруга моя больше уже не понесет.
— Среди незаконных тоже никто? Вот беда… но вы, батюшка, совсем ведь не старик еще. В вашем особняке полно смазливых горничных, а в поместье есть крепкие сенные девки. Вы, главное, старайтесь. И у вас обязательно получится.
Афанасий залпом выпил водку и протянул рюмку за спину. Владимир тотчас же снова ее наполнил.
— У тебя отвратительные манеры, — князь наморщил лоб и глубоко вздохнул.
— Согласен. Просто ужасные. Но простите покорно, где бы мне было набраться княжеских манер? Одной службой и живу. А тут что? Бандиты, государевы ослушники да черти казенные. Выходит, что один сплошной сброд.
— И черт твой тебе под стать, — в глазах князя мелькнуло что-то похожее на испуг, — вели ему перестать на меня зенки таращить и скалиться!
Афанасий повернулся. И действительно, Владимир смотрел на князя слегка исподлобья, обнажив в улыбке весь ряд слегка увеличившихся зубов.
Афанасий состроил скорбную гримасу:
— Ох, батюшка, верно вы подметили, верно. Это моя головная боль. Черт мне достался дикий и дерзкий. Людей жрет почем зря. Уж что только я ни делал, и порол его, и в колодки ставил на неделю, не поверите. Все равно жрет. А быстрый какой… я иногда даже «стой» закричать не успеваю.
Теперь страх в глазах князя стал совершенно явным. Он попятился к двери и сказал:
— Вот что. Тут беседовать о таких важных вещах не с руки. Я пришлю тебе приглашение в воскресный день. От службы будет выходной, и ты придешь ко мне, один, без черта. Я прикажу приготовить обед в твою честь. А теперь, пожалуй, откланяюсь.
— Обязательно, можете не сомневаться, — крикнул Афанасий закрывающейся двери.
— Выходной… — пробормотал он. — Кто бы мне еще позволил не являться на службу в воскресенье? Слышь, чертяка, чайник уже нагрелся. Кончай зубы показывать, неси мне чаю и подлей водки. Что-то у меня нервишки расшалились, успокоиться надо.
К особняку князя Афанасий подъехал на извозчике. И даже выбрал экипаж получше и побогаче. А что, мог себе позволить.
Во дворе его встретил княжеский фамильяр, Афанасий его помнил, но очень смутно.
— Ты Афанасий? — спросил черт. — Его светлость приказали проводить тебя.
— «Тебя»? — удивленно переспросил Афанасий. — Послушай, дружочек, ты хоть знаешь, зачем меня сюда позвали? Я, может, стану твоим хозяином.
Черт осмотрел Афанасия с ног до головы.
— Это вряд ли, — вынес вердикт он. — Здесь много таких побывало. Попрошаек. Только без чертей.