Кукловод: Реквием по Потрошителю
Шрифт:
Ваш пламенный бессмертный поклонник и заочный друг — Мастер».
Я уверен, что нам есть о чем поговорить!!! О, как он прав! У них будет много тем для разговора! Пока Сасори будет вскрывать и потрошить его на живую. Нет, пока его будет потрошить Нарико…
Акасуну обуревали захлестнувшие странным неприятным теплом чувства: слишком сильное волнение, трепет, что волной прокатился по всему покрывшемуся мурашками телу. Как долго он ждал этого момента, и вот Мастер в его руках. Его поклонник, желающий видеть его при своем «дворе». Высокомерная, напыщенная сволочь!
Нет,
И как жаль, как противно, что его идею бессмертия понял не кто иной, как Учиха Обито. Понимающий твои взгляды враг — что может быть хуже?
Этой ночью не спали не только Сасори, продолжающий свой рассказ, искренний или же являющийся очередной выдумкой, и вслушивающаяся, впитывающая каждое слово Рейко. Пауки рыскали со всех сторон Токио, плетя каждый свою паутину, которая однажды сойдется в эпицентре кульминации, что унесет с собой попавшихся в ловушки ярких, но ядовитых бабочек.
Одна из таких паутин плелась на заброшенном складе, прилегающем к нефункционирующему заводу по переработке мусора. Десятки жутких машин, что выдыхали пламя, как огнедышащие драконы, застыли точно вымершие хищники-исполины.
Побитые стекла на складе хрустели под ногами непрошенных гостей: наркоманов, насильников, забивающих стрелки якудза или просто нечаянно забредших подростков, ищущих острых ощущений. Коридоры были усеяны использованными шприцами и презервативами. Комнаты пустые, исписанные граффити и похабными фразочками или набитые до потолка старыми коробками.
Склад и завод соединялись лестницами, под сенью которых находилась пробитая в полу дыра, ведущая туннелем туда, где десятки лет назад пролегала ветка метро. Именно там и продвигались приспешники Мастера, бредущие к месту встречи.
Склад этот выбрала Ооцуцуки Кагуя как нейтральную территорию, пригласив на скромное собрание старых добрых друзей Орочимару, Какудзу, верно следующих за ней Зетцу и Кисаме.
Зетцу, прибывшие первыми, подготовили самую приличную на вид комнату, установив крепкий, но старый потертый длинный овальный стол и жесткие неудобные стулья.
Первыми лениво зашли Орочимару, Какудзу и Кисаме, недовольные тем, что их оторвали от личных дел. Кагуя влетела стремительной и резкой походкой, как порывистый ветер. Каждого удостоив злыми серыми глазами, испепеляющими своим посеребренным инеем.
— Господа, наверняка вы догадываетесь, для чего вы здесь.
— Надеюсь, не для чаепития? Я, знаете ли, человек занятой. Но тем не менее от чайку бы не отказался, здесь жутко холодно! — поворчал Кисаме больше в шутку, чем в серьез.
— Прошло почти два месяца с нашего полного фиаско с потерянным замком, — пропустив беспечные речи наемного убийцы мимо ушей, Кагуя приступила к делу, перекинув тяжелые пряди платиновых волос на плечо и едко оскалившись. —
— Кстати говоря, я так и не понял, как на нас вышла полиция. Они что же, запустили их к нам, как крысок, для проверки? — возмущенно предположил Орочимару.
— И правда, я думал в замке идеальная система безопасности, — закивал Кисаме.
— Могу предположить, что нас заложила фантастическим образом выжившая и выбравшаяся из замка полицейская. Но не будем ворошить старые раны. Я собрала вас здесь, чтобы решить, что мы будем делать дальше.
— А что мы должны делать? — процедил сквозь зубы Какудзу, едва не сплюнув от злости. — Замка больше нет, бабки мне делать не на чем, смысла во всех вас я больше не вижу. Да и уверен, что никто из присутствующих не питает друг к другу теплых дружеских чувств.
— Ну, мы могли бы придумать что-нибудь новенькое, — пожал плечами Орочимару, чтобы не злить главу семьи якудза резким отказом. — Но знаете, нет никакого желания больше пресмыкаться перед Мастером.
— А если я предложу заменить Мастера? — точно хищница, Ооцуки прищурила едкие глаза и забарабанила пальцами по столу, не без улыбки наблюдая за разномастной реакцией: Какудзу закатил глаза, Орочимару, не сдержавшись, скривился, и только Кисаме с любопытством выгнул бровь.
— На кого же позвольте спросить? — озвучил он общий вопрос.
— Скажем так, у меня есть претендент. Но есть одно но! Для начала нам нужно избавиться от нынешнего Мастера!
— Вы так говорите, как будто их было много! — не сдержал ироничного смешка Орочимару.
— Я на полном серьезе, он слишком много о нас знает, мы не можем оставить его в живых!
— Вам нужно — вы и разбирайтесь! — грубо пробасил Какудзу.
— Это наша общая проблема, Какудзу!
— А что если сдать его полиции? — так невзначай невинно или же наивно предложил Кисаме.
— Чтобы он нас всех заложил? — ощерилась от вспыхнувшего гнева женщина-якудза, сжав кулак так, что в кожу впились острые красные ногти. — Этому не бывать! Хотите вы этого или нет, но все мы в одной, черт вас возьми, лодке! И никто из вас не посмеет сбежать заграницу, уйти в подполье! Клянусь, если вы сделаете это, пока мы не решим нашу общую проблему, я достану вас из-под земли и позабочусь о том, чтобы ваши муки были целесообразны вашему предательству!
====== Глава 22. «Стокгольмский синдром» ======
Её глаза — пустыня, в которой не найти места для слез. Они иссохли несколько лет назад. Рейко бы и хотела выплакать свои чувства, что обуревали в груди набухающими шипами, но крик не рвался из потрескавшихся губ, слезы не текли из усталых глаз, отстраненно устремленных в одну точку. Она выслушала историю, которую не желала бы знать ни одна живая душа, ведь слишком неправильной она была для человека, которого Рейко должна ненавидеть.
Подогнутые ноги затекли, Рейко всю ночь просидела на полу, не смея прервать самозабвенный монолог. Монолог, что писался несколько лет и вырвался горькой исповедью за одну ночь.