Кукловод: Реквием по Потрошителю
Шрифт:
В небольшом плохо проветриваемом помещении, где не было даже окон, пыльными высотками стояли горы папок. Из-за одной такой башни виднелась светлая макушка. Устало зевнув, Минато откинул очередную папку в высотку «непригодных дел». Неожиданная радость в виде предложения сотрудничества с агентами Сенджу от Итачи свалилась манной небесной прошлым вечером. Итачи уговорил напарника по делу «Мастера» подключиться к делу «Кукловода», так как он единственный выживший детектив, занимавшийся «Потрошителем».
Новость о том, что Кукловод связан с Потрошителем, мягко говоря, ошеломила.
— Войдите.
Дверь угрожающе заскрипела, пропуская макушку русых волос и слегка ошарашенный взгляд стальных глаз.
Рейко застенчиво юркнула в кабинет, кротко улыбнувшись.
— Простите, я вам помешала?
— Эм. Рейко? — Итачи был растерян её появлением. Как она вообще сюда попала без пропуска? — Что ты здесь делаешь?
— Меня прислал Джирая-сама в качестве хоть какой-то, но помощи, поэтому он выписал мне одноразовый пропуск, — простодушно пожав плечами, Рейко взболтнула пустыми стаканчиками. — Я тут хотела принести вам кофе, но нечаянно пролила по дороге. Но я могу сбегать еще раз. Правда, не уверена, что меня пропустят обратно…
— Нет, не надо, — Итачи растерянно заморгал, анализируя полученную информацию. Собственно, лишние руки им и вправду не помешают.
— А вот я бы не отказался от кофе, — мученически простонал Намикадзе, утопая в море бумаги, из-за которой мелькнул просящий помощи взгляд.
— Рейко, сортируй эту сторону и складывай папки по датам убийств на сентябрь, ноябрь, декабрь, и март месяцы, — отдал распоряжение Итачи, расслабив тугой узел галстука. В отличие от привычной одежды на детективе сидел строго-деловой костюм, как на приходящих Сенджу.
Послушно кивнув, Акияма без заминки принялась за работу.
— Кстати говоря, — совсем некстати заметил Минато, — вы двое ведь, кажется, были знакомы еще до твоей работы в полиции, Рейко, я прав?
Рей и Итачи переглянулись, и полицейская, смущено почесав щеку, не отрываясь от работы, принялась объяснять:
— Верно. Я писала дипломную работу по судебной психиатрии на тему «Влияние наследственности на криминализацию личности», а материалом исследования выбрала «Потрошителя».
— А? — Намикадзе удивленно вскинул брови, но за его безобидным возгласом скрывался укор, что Учиха тут же почувствовал, перебирая следующую стопку папок. — Я думал, что материалы по делу Потрошителя строго конфиденциальны.
— Итачи-сан дал мне интервью и допустил лишь к открытым фактам. Иными словами, эти дела я держу в руках впервые.
— Но почему именно Потрошитель?
Рей лишь пожала плечами, быстро читая информацию с дела яркого, судя по всему, когда-то жизнерадостного блондина — Тсукури Дейдары.
— Просто это
— У меня так и не было времени ознакомиться с твоей работой, — Итачи подошел к собранной Рей осенней и зимней стопке. — К какому выводу же ты пришла?
— Ну, официально психиатры установили, что Инаеси Нарико была подвержена «плохой наследственности» из-за своего якобы биологического отца Карито Кадзуо. Но я опровергла эту точку зрения. ДНК тест так и не был сделан. Инаеси Лейси повесила ребенка на своего сводного брата, но, проводя свое личное расследование, я выяснила, что в свидетельстве о рождении была указана неверная дата. На самом деле в архивах роддома числилась совсем иная дата. Если считать от момента изнасилования по свидетельству, то родила она её практически на 10 месяце, что физиологически невозможно. Иначе говоря, скорее всего, Лейси просто имела связь до изнасилования, но соединила два этих факта вместе, так как к беременным жертвам суд всегда более благосклонен. Она была готова на все, лишь бы упечь своего обидчика за решетку. Поэтому я пришла к выводу, что Нарико всего лишь продукт неблагоприятной социальной обстановки, причиной которой и явился невроз, переросший в психоз. У неё была благоприятная почва, чтобы свихнуться окончательно. И кто-то этим искусно воспользовался.
— Кто-то? — удивленно переспросил Намикадзе.
— Верно. Как ребенку, которому дали в руки нож и сказали: «Режь и тогда будешь хорошей девочкой». Инаеси Нарико, нет, Потрошитель — искусственно созданный маньяк.
Вынесенный беспрекословным тоном третейского судьи вердикт заставил побледнеть Учиху. Сердце пропустило глухие удары, а кончики пальцев закололи невидимые иглы.
Это просто бред. Он ведь ничего не говорил ей о Мастере. Для Рейко он всего лишь очередное дело, не связанное напрямую с Потрошителем — Нарико. Просто совпадение? Или же у Рейко есть и в правду дедуктивные задатки или отменная интуиция?
Итачи встретился взглядом с Минато, что, тяжко вздохнув, без злобы подтрунил над подчиненной:
— По твоей дипломной работе получился бы не хилый такой триллер. Правда, Итачи?
— И то верно, — было сказано так спокойно, словно не он минуту назад потерял самообладание. — Рейко, ты закончила весеннюю стопку?
Тишина.
— Рейко!
Итачи круто развернулся на скрипнувшем кожаном кресле. Акияма не реагировала на его слова, застыв спиной к детективам замершим изваянием. Руки мертвой хваткой сжимали оставшуюся папку.
— Рейко!
Но Рейко не слышала никого и ничего, кроме собственного обезумевшего в волнении сердца, стучавшего, словно заевший молот судьи. Уста открылись в безмолвном крике ужаса, точно таком же, что застыл на мертвецки-бледном лице — будто только что восставший из гроба труп с широко распахнутыми влажными глазами. Слезы просто по привычке бежали по щеками, капая на фотографию юноши с меланхоличным взглядом тепло-кофейных глаз. Глаза, что вскоре станут бесчувственным зеркалом души её мучителя.