Легенда о Вороне и Лотосе

Ли Марибель

– Чего стоит твоя жизнь? – процедила она.

– Боюсь, ни вы, ни ваши правнуки не сумеют расплатиться. Господин Сан, подумайте о ваших детях. Я слышала, ваш старший сын собирается в столицу поступать в академию, а ваши прелестные дочери… Надеюсь, вы сможете их уберечь от чужой ненависти.

– Госпожа! – вбежала А Ин. – Стража, я привела ее.

– Прочь! – От крика Сан Цзы миленькая служанка почти расплакалась. – Пусть стража уходит.

Глядя на них, я рассмеялась.

– Господин Сан, вам стоит быть избирательней в своих привязанностях, если не хотите закончить хуже, чем ваш отец.

Эта А Ин была до боли миловидной и честолюбивой, чтобы идти напролом, но что страшнее, недостаточно умной, чтобы ловко заметать следы.

– Уходите из этого дома. – Он больше не кричал, но его глаза совсем покраснели от сдерживаемой злости.

–

Я даю вам день. Если вы не накажете вашу мать сами и не очистите свой род от пятен ее имени, я ударю в гонг и расскажу всему свету. Только тогда смыть позор вам не удастся. Госпожа, веер.

Я выдернула из ее скрюченных пальцев веер наставницы. Она никогда не доставала его и хранила в ларце у изголовья кровати. Я должна была вернуть его ей.

– Гао Фэнь, придет твой день! – Сдавленное проклятие не пугало меня.

Я знала, что придет и мой день. Я ждала его и была готова принять. Не то что они. Они стирали свою память и жили так, будто расплата никогда не постучит в их ворота. А потом кричали, лгали и бросали проклятья. Но я лишь улыбалась.

20

Вечер медленно проглатывал небо. Время уходило. Но и до «завтра» еще было достаточно.

Я собиралась идти к генералу, чтобы выпытать все, что ему известно о приезде тети, когда вести сами нашли меня. Сяо Хуань, запыхавшись, схватил меня за руку.

– Сестрица, сестрица, я знаю!

– Что, А Хуань?

– Та женщина, она скоро будет здесь.

– Какая?

– Та, про которую ты спрашивала у братца Цзянь Фэна, госпожа Чжоу. И… и…

– Что?

– Я слышал, говорят, она не одна.

– А кто с ней?

Мое сердце замерло.

– Сын или кто-то.

– Кто сказал? – Я резко схватила мальчика за плечи, и он удивленно отпрянул.

– Сестрица, что случилось…

– Ты слышал это? Ты точно слышал это? С той госпожой едет ребенок?

– Господин получил донесение. Сестрица не верит мне?

– Когда они будут?

– Они в десяти ли… от нас.

Уже.

– Спасибо, сяо Хуань. Спасибо!

– Сестрица, а ты…

Я не дослушала его.

– Ты очень помог сестрице! – Я быстро поцеловала его пыльную щеку и взяла слово, что это останется нашей тайной: – Не говори никому, что сестрица спрашивала о госпоже Чжоу.

– Почему?

– Это тайна, такая же, как твоя.

Сяо Хуань кивнул.

– Тогда я должен хранить ее.

Они были уже так близко. Безумие. Настоящее безумие.

Мне хватило часа, чтобы сменить одежды, найти лошадь и выехать из города.

Ночь уже дымила темно-серой мглой и покорно растворяла черного всадника, целящегося прямо в ее брюхо. Я хотела лишь одного – увидеть их. Издалека. Если это было не очередной ложью. Поверить, что У Баолин отпустил Синфу, было трудно. Но мое сердце хотело. Оно так хотело, что отказывалось слышать. Оно лишь стучало, обгоняя галоп коня, и на все отвечало лишь одним: «А если? А если он и правда был здесь? Что, если я могла увидеть его? Что, если я могла… забрать его?» Безумие. Полное безумие. Но ведь я больше не была девочкой, так легко поддавшейся смерти. Я больше бы не позволила никому вырвать его из моих рук. Я была достаточно сильна, я бы смогла, наверняка бы смогла справиться со всеми стражниками, охраняющими их. А потом – потом мы бы скрылись. Я бы спрятала нас. Еще лучше, чем прежде. Никто бы не нашел. А если бы не сумела, упала в ноги к Бай Сину. Он бы принял нас. Он бы не посмел прогнать нас. Все-таки тогда, в ту ночь, я стала ему женой. Все-таки я была госпожой Бай. Я бы стала ей, если нужно. Если бы я смогла забрать Синфу.

В ту ночь я и правда обезумела. У Минчжу, которая столько лет покорно тонула, в ту ночь пыталась выплыть, отсчитывая время назад. У Минчжу рвалась наверх, отметая все, чему научилась Гао Фэнь. Она не хотела знать, что этот план провальный, что скорее я угожу в ловушку, чем и правда увижу лицо брата. Гао Фэнь знала это. Но это не имело значения.

Я спешилась и осталась ждать их на перевале. К Хэши вел лишь этот путь. Они должны были проехать здесь. Я собиралась сосчитать охрану и убедиться, что Синфу и правда был там. Я пыталась сохранить хоть крупицу разума. План, к которому я шла все эти годы, больше не имел значения. Если бы я могла

забрать брата, я бы отреклась от всего. Я бы отреклась. Я бы больше никогда не пожелала возвращаться в Учение Ворона, больше никогда не шла за мечом отца. Никогда. Только позвольте мне выплыть и забрать его. Я все повторяла и повторяла это про себя. Будто вымаливая у судьбы шанс, торгуясь с ней. Когда на дороге показались всадники, я почти поверила, что судьба не откажет мне. Не сейчас, когда она сама вела их ко мне. И уже было неважно, было ли то благословение судьбы или ее громкий смех. Всего десять всадников охраняли паланкин. Я бы справилась с ними. Я бы смогла. Я сделала шаг и крепче сжала меч, но остаток разума еще держал меня. Судьба и правда слышала меня. Повозка резко остановилась. Один из всадников подъехал ближе. Из паланкина выглянула женщина и отдала приказ. С ней сидел кто-то. Ребенок. Я заметила его силуэт. И правда, он был там. Не было времени ждать. Не было времени. Я подобралась к краю и готовилась прыгнуть прямо на крышу повозки. Но стоило мне сделать рывок, чья-то сила потянула меня обратно, кто-то напал сзади. Темнота разъедала нас, только факелы везущих паланкин кричали: они трогались, и я упускала момент. Я отчаянно атаковала черное пятно, удерживающее меня. Кровь. Мой меч не промахнулся, но не освободил. Меня все сильнее тянуло прочь от края. Я пыталась нанести новый удар, но меч выпал, выбитый одним движением. Мой противник был сильнее. Сначала я подумала, что это люди Ворона, тайно сторожащие госпожу, но больше никто не нападал. Лишь он один. Воин, который несмотря на рану, нанесенную мной, повалил на камни и прижал меня к земле. Мои руки напрасно искали меч. Острая земля ранила ладони. Камни. Я нащупала один и попыталась ударить противника, но он был быстрее. Он был беспощаден. Он не давал мне ни пошевелиться, ни вдохнуть. Я могла лишь слышать, как грохот колес и стук копыт удаляются. Они уже выезжали из перевала. Я бы могла еще догнать их. Могла бы. Я еще могла бы найти их в Хэши, могла бы просить Бай Сина рискнуть всем и забрать Синфу. Если бы только я могла справиться с человеком, лишающим меня надежды… Всего один человек. Я не могла одолеть его. Не могла убить его. Все годы, которые я провела в отряде Цзе Цзина, все битвы, все кошмары, все планы – все было зря. Я не могла одолеть единственного человека, который встал между мной и братом. Бессильная, слабая. Я была все той же У Минчжу, которая пряталась под мостом и мечтала о спасении. Какой смысл был в Гао Фэнь, если У Минчжу все еще не могла спасти брата?

Злость и ненависть выжигали легкие, я тонула, снова тонула, только это был не сон. Я не могла умереть сегодня, не могла утонуть сегодня, не могла быть слабой. Я вцепилась зубами в руку, удерживающую меня, и хватка ослабла. Удар, я должна была высвободиться, но противник снова повалил меня на землю.

– Хватит.

Голос. Нет, не тот. Нет, я не узнавала его. Это не мог быть он. Только не он. Кто угодно, только не он.

Это был не сон, но я вновь тонула, и больше не было смысла бороться с удушающей сетью воды. Не было смысла. Яд, дурман, река. Мои руки больше не боролись. Мои глаза больше не боролись. Я просто вновь пошла ко дну, только бы не слышать его голос.

21

Тихий плеск воды. Но я больше не чувствовала ее. Вода где-то рядом. Не во мне. Я дышала. Я еще была жива. Я даже могла открыть глаза.

Холодная луна скользила по деревянному полу. Слишком узко, не развернешься. Запах тины и крови. Я была в крытой лодке. В таких обычно по реке проплывали богатые купцы или благородные дамы, запускающие фонари с желаниями.

– Очнулись?

Я резко обернулась. Это и правда была лодка. Только я была не одна.

Он сидел опираясь на стену и смотрел на меня.

– Глава Бай, я…

Я должна была оправдаться, должна была солгать убедительно.

– После. Подойдите.

Он поморщился будто от боли. Кровь. Я. Там, на перевале, я ранила его. Я подползла к нему, не зная, как смогу оправдаться теперь.

– Мазь, ткань. – Его рука указала на ящик, стоящий в углу.

Здесь и правда было все, даже бутыль с водой. Только мои руки подрагивали так, что я уронила склянку с мазью и начала искать ее на полу. Но он молчал. Когда моя ладонь наконец схватила ее, я приказала себе успокоиться.