Летние дни в замке Оберн
Шрифт:
Возможно, причиной тому служили и ночные прогулки, от которых я так и не
отказалась, хотя теперь они стали короче. Мне становилось все труднее приходить на
самый верх, к алиорам. Каждый новоприбывший высокородный гость привозил с собой
прислугу-алиору; и всех их селили на чердаке, вместе с сородичами, уже жившими в
замке. Прибавление каждого хрупкого существа к нескольким десяткам уже имевшихся
обитателей влияло удивительным тревожным образом. Из открытой
некий поток – словно свечение, запах или тихое гудение, хотя и не они; скорее это было
ощущение сгущавшейся мощи, нараставшей силы. Будто алиоры черпали силы друг у
друга, укрепляли, возрождали друг друга. Мне стало страшно стоять там и впитывать это
странное, горькое излучение; но каждую ночь я приходила, изголодавшись по этой
мощной силе.
В поисках противоядия сему ощущению волшебства каждую ночь я спешила вниз в
очень человеческую компанию стражников у ворот. Я крепко сдружилась с Клуатом,
Шорро, Клемом и Эстисом, и знала в подробностях, как продвигаются ухаживания
первого. Шорро возмущался неспешностью событий, но осторожного Клуата, похоже,
подобное их течение устраивало.
– Она приходит поглядеть на четыре из пяти его тренировок; иногда задерживается
поговорить, а иногда убегает обратно на кухню, будто боится, что он возьмет ее прямо
там, в грязи.
– Шорро! – возмутился Клуат. – Как ты разговариваешь с леди?
– Правда? Приходит поглядеть на него? Мне бы хотелось увидеть эту девушку. Может, я
тоже выйду как-нибудь пополудни посмотреть на вас.
Шорро отвесил мне поклон. Весьма изящный – он, видимо, упражнялся в сим умении.
Эстис рассказал, что благодаря потоку горничных, прибывавших в замок вместе с гостями,
коротышка блаженствовал. «Парень и двух часов ночью не спит, зато счастлив», – так
82
83
выразился стражник. Шорро в ответ ткнул приятеля в плечо, но я верила, что мне сказали
правду – парень действительно был ловеласом.
– Мы были бы рады показать тебе свои скромные успехи, – заявил он мне. – Я бы
отчаянно сражался в твою честь.
– Шорро! – хором упрекнули его трое остальных.
Однако я хихикнула, стянула длинный шарф, который носила на талии, и, cкрутив,
бросила ему:
– Сражайся так, чтобы я могла тобой гордиться. Я приду завтра. Одному из вас
придется показать мне твою девушку, – обратилась я к Клуату.
На следующий день я появилась на оружейном дворе, где почти не показывалась в
прошедшие недели, и поразилась тому, сколько гвардейцев Оберна там тренировали замах
или сражались друг с другом. А потом заметила, что среди наблюдателей
прибывшей аристократии. Критлин свое дело знал: он демонстрировал силу всему
дворянству.
Кроме других солдат, наблюдавших за маневрами, облокотившись на ограду, чуть
поодаль, как обычно, глазели на тренировавшихся замковая прислуга и дворяне. Я
удивилась, узнав горничную сестры, Дарию. Девушка стояла довольно близко к полю и
напряженно следила за происходившим на нем. Я попыталась угадать, на кого из
гвардейцев она смотрит, но из-за шлемов и тренировочных жилетов их трудно было
узнать. На лице горничной легко читалось волнение за чью-то судьбу.
Шорро я нашла довольно быстро – он повязал мой шарф себе на левое предплечье, где
все могли его видеть. Несмотря на небольшой рост, он умело владел мечом, и сражался с
жаром; пусть задор и делал его не слишком осторожным, одолеть его мало кто мог. Как я
удостоверилась, в тот день он вышел победителем во всех трех схватках, прежде чем
Критлин приказал гвардейцам и стражникам смениться.
Уйдя с поля, Шорро сразу же подошел ко мне.
– Вон она, та высокая худышка с прямыми волосами, – кивнул он в сторону
непримечательной, скромно одетой женщины. – Скучно выглядит, правда? Но Клуат не
может на нее наглядеться.
Мне она показалась серьезной и внимательной, из числа тех, кто не разменивает честь
на удовольствие. О верности Клуата я была куда лучшего мнения, чем о постоянстве
Шорро, и решила, что здравомыслящий молодой человек выбрал мудро.
– Стражникам разрешено жениться? – спросила я.
Шорро отшатнулся, будто я его оскорбила:
– Жениться? С какой стати?
– Я знаю, что ты не стал бы, – терпеливо разъяснила я. – Но если кому-то захочется –
ему будет позволено?
Шорро кивнул:
– Да, и даже поощряется. Критлин считает, что женатые надежнее.
– Она мне нравится, – решила я.
Шорро воздел глаза к небу:
– Потому что ты так хорошо ее знаешь?!
Я ухмыльнулась:
– Можешь передать Клуату мои слова.
Шорро еще несколько минут болтал со мной, но я слушала вполуха. Мой взгляд
вернулся к Дарии, неподвижно стоявшей в углу двора. Только сейчас она была не одна.
Она серьезно глядела в лицо высокого, стройного, веснушчатого гвардейца, с которым мне
так и не удалось поговорить после возвращения в замок.
– Ладно, – сердито и обиженно произнесла я вслух.
Шорро запнулся на середине предолжения:
– Что «ладно»?
83
84
Я покачала головой: