Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Ершел

– Еще хуже! – Тор ударил кулаком по столу и отбил запястье о неровный край. – Мои друзья! Мой Мидград! Я должен защищать тебя, но не сберег твоих детей.

Локи вспомнились безумные планы Ивара и собственные соображения по этому поводу, а еще давнишние слова отца о том, то Мидгард надо прижать к ногтю. «Бедный братец! – подумал Локи. – Не только мои мечты разбиты, но и его. Я хотел править миром, но потерпел поражение и был сослан сюда. Тор хотел покровительствовать Мидгарду, а стал изгоем, не смеющем взглянуть в глаза его обитателям. Хоть в чем-то мы равны. Наконец-то!».

Тор продолжал причитать, вино лилось рекой. Маленькие Халки бегали по столу и пытались скинуть ложки на пол. Локи щелчком пальца отправил одного из них в окно. Тот не долетел и шлепнулся на пол.

Локи было хорошо, сыто и пьяно. А еще рядом сидела красивая женщина, которая недвусмысленно улыбалась, глядя на Тора.

====== Глава 117 ======

Тор, одно время зачастивший в поселение, больше не приезжал. Поначалу Хагалар надеялся, что старший ребенок одумается и вспомнит о желании познать суть правления, но быстро убедился, что наследник пресветлого престола жаждал только одного — развлечений с братом и человеком, и как только последнего не стало, всякий интерес к поселению угас. Впрочем, обучать его сейчас было некогда. Хагалар и так окончательно забросил обязанности мастера. Вместе с логистами и давнишними приятелями, занимавшими когда-то ответственные посты, он вел бесконечные переговоры от имени поселения и опального царевича. Это было опасно, но еще опаснее ничего не делать и покорно ждать, когда маги противника изобретут аналог Радужного Моста или найдут другой способ телепортации, и объединенная армия хлынет в Асгард. Логисты подозревали, что либо Муспельхейм, либо Свартальвхейм, либо оба мира одновременно уже нашли лазейку и действуют сообща.

Вождь скрупулезно составлял список претензий Девятимирья к Асгарду. Почти все миры были против новой кровопролитной не то междоусобной, не то освободительной войны, но также выступали против морально устаревшего протектората Асгарда. Решение многих проблем требовало большого количества серебра, которого у асов не было. Зато было у людей. И пускай среди логистов не обнаружилось удачливых купцов и дельцов, но в Мидгарде золото ценилось гораздо выше серебра, а для обмена больших мозгов не требуется. В свое время Бьерн — один из членов совета Одина — проводил блестящие махинации с деньгами и умел делать их буквально из воздуха, но его повесили вместе с прочими советниками, а пришедшие на смену заместители, в лучшем случае бывшие софелаговцы, не обладали ни его опытом, ни знаниями, ни умениями. Был жив его приемный сын, получивший блестящее экономическое образование, но он на высшие должности не претендовал, памятуя о страшной казни, которую наблюдал в детстве. Договориться с ним точно не получится — он слишком сильно бережет свою жизнь, так что придется справляться своими силами. Столице Асгарда денег хватало, дворец не знал ни в чем недостатка, но сложнейшие международные комбинации требовали огромных затрат, и такого количества серебра скорее всего не нашлось бы во всем Асгарде, даже если вытянуть из жителей всё до последней крупицы. Зато запаса золота в рудниках хватит не на одну войну, а черных рынков и честных ломбардов в Мидгарде хватает.

Несколько месяцев работы вылились в назначенную встречу с царственными особами Девятимирья. Всё было готово, день был назначен, осталась самая малость — ввести в курс дела детеныша, который после гибели обидчика замкнулся в себе и перессорился с друзьями. Хагалар представить не мог, что ребенок столь честолюбив и так обидится, что месть свершилась не его руками. Он так долго задабривал человека, так искусно заговаривал ему зубы, будто испытывал искреннюю симпатию, а вовсе не усыплял бдительность, чтобы нанести решающий удар, который в результате нанесли без его участия. Столько трудов насмарку! Это была большая промашка Вождя: он считал, что обрадует Локи показательной казнью, но вышло иначе. Договариваться придется с хмурым, злым и обиженным детенышем. Но ничего не поделаешь. Прихватив самые важные документы, Хагалар поспешил на поиски своей персональной головной боли. Если строптивец заупрямится, придется искать помощи у ментальных магов, но лучше бы до крайних мер не доводить.

Последние дни принесли Локи мало радости. Любая мелочь раздражала, руки опускались, а поселенцы выводили из себя нелепыми речами. Бесконечные вопросы на подобие «куда идти?»

«что делать?» и «чьи проекты поддерживать?» вставали один за другим и не получали ответов. Локи чувствовал себя без Беннера как без рук. Гениальный ученый пробыл в поселении всего несколько месяцев, но царевич так привык доверять его мнению и видеть именно в нем путь к осуществлению всех своих честолюбивых планов, что сейчас у него словно выбили почву из-под ног. Если бы мог, он бы отправился в Бездну и вернул Брюса, но не было никакой возможности определить, в какой из бесконечных миров тот попал. И посоветоваться не с кем. Пленники из Мидгарда либо ненавидели своих мучителей, либо понятия не имели, где находятся, да и у Локи были большие сомнения в их гениальности. По-настоящему гениальным был Старк, только вот в технике, а не в преобразовании государства. Исторические учебники сохранили имена великих деятелей прошлого. Можно было встретиться с ними в Хельхейме, но они не разбирались в проблемах Асгарда.

Будущее представлялось царевичу в исключительно черном свете. После безумных планов Ивара, которые наверняка поддерживало, если не всё поселение, то большая часть, делиться тревогами с кем-то из местных он опасался. Взять и уничтожить одним махом шесть миллиардов людей — в самом деле, чего ж проще-то!

Чтобы хоть как-то заглушить тоску и бессилие, Локи весь день читал отчеты, прерываясь только на еду. И хотя он сам распорядился докладывать абсолютно обо всем, поселенцы завалили его таким количеством писанины, что возникали неприятные подозрения: уж не хотят ли его отвлечь от чего-то более важного?

Летняя половина года радовала теплой погодой и поздними закатами, поэтому царевич расположился на скамейке возле своего дома. Он настолько углубился в чтение, что упустил, когда возле него возник некто смутно знакомый. Не стоило даже голову поднимать, чтобы определить посетителя.

— Здравствуй… Локи, — раздался над самым ухом неестественно напряжённый голос.

— Здравствуй, — выдавил из себя царевич, не скрывая неприязненную гримасу.

— Отчеты смотришь. Надеюсь, они тебя радуют. — Ты тоже, надеюсь, пришел меня порадовать. — произнес тот безо всякой надежды. — Нет, Локи, я пришел совершенно для другого.

Царевич наконец-то оторвался от бумаг и вопросительно поднял бровь, разглядывая чересчур серьезного и явно нервничавшего Хагалара.

— Только не говори, что опять что-то произошло. — Не произошло. Пока. Но скоро произойдет. И всё будет зависеть только от тебя. — Я тебя слушаю, — Локи заинтересованно рассматривал нежданного гостя, гадая о причине столь странного поведения. Ведь всё худшее уже успело произойти. — Пойдем в дом. Здесь слишком много лишних ушей. И отошли своих прислужников… Пожалуйста.

Царевич подивился внезапно прорезавшейся вежливости. Хагалар сам на себя не походил и больше всего напоминал нашкодившего пса, не знающего, как оправдаться перед хозяином. Сравнение показалось излишне диким и даже пугающим. Неужто что-то случилось с родителями? Снедаемый нехорошими предчувствиями, Локи пригласил недруга в дом и даже отослал прислужников, хотя и с большой неохотой. Оставаться с мастером магии один на один было опасно, пусть не для жизни, но для здоровья. Хагалар, не дожидаясь приглашения, сел за стол и, отстучав пальцами сложный ритм, попросил, а не потребовал выпивку. Царевич окончательно запутался, но постарался не выказывать растерянности и удивления.

— Ты выгнал рабов, чтобы я лично тебе прислуживал?

Но все же он достал из сундука бутылку эля и налил Хагалару полную кружку, которую тот залпом опустошил, словно ключевую воду.

— Что ж, сядь… Локи.

От внимания царевича не укрылось, что старик уже в третий раз назвал его по имени и сменил привычный насмешливый тон на чересчур серьезный. Тревога нарастала.

— Давай сразу к делу, а то я занят, — молодой маг вальяжно сел напротив.

— Хорошо. Знаешь ли ты… Локи… что поселенцы очень любят тебя? — завел Хагалар старую надоевшую до зубного скрежета шарманку. — Понимаешь ли ты, на что способен твой народ ради тебя… и ради благ, которые ты привнес и привнесешь? Мы изгнанные смертники: терять нам нечего.