Люди с чистой совестью
Шрифт:
– По скольку километров за ночь делаете?
– Как какой марш. Когда сорок, а когда и пятьдесят верст. А как на хороших конях да по санной дороге, - и все семьдесят отмахаем.
Генерал, а за ним Корниенко подошли к столу. Хрущ?в указал старику на стул, тот присел.
Хрущ?в спросил:
– Какая же помощь вам требуется: оружием? патронами?
Корниенко сразу понял, что задачу Ковпака он уже выполнил.
– Самая главная для нас техника сейчас будет - радио. Патрончиков нам пока хватает, а вот связи нет. А без связи, сами знаете, какая
Хрущ?в задумчиво, как бы про себя, повторил его слова.
– Знаем, старик, знаем, какая без связи война...
– Хорошо, рацию мы им дадим, - ответил на вопросительный взгляд Хрущ?ва генерал.
Корниенко не разобрал.
– Это чего?
– спросил он без стеснения.
– Радиста с передатчиком, - сказал Хрущ?в.
– Ага. Понятно.
– Только куда вам ее бросать?
– спросил, заговорщически подмигнув Корниенко, генерал.
– А зачем бросать? Вы мне только дайте, а я его через фронт живо переведу.
Хрущ?в мягко сказал старику:
– Нет, лучше самолетом. Это и быстрее и надежнее.
Генерал сказал, подведя старика снова к карте:
– Только координаты точные надо. А то, видишь, сам говоришь, твой старик сегодня там, а завтра здесь.
– Генерал повторил жест Корниенко на карте.
– Точные координаты дать можете?
Корниенко все еще пытался вывернуться.
– А зачем вам координаты? Место условленное я вам сразу доложу. В Даниловой балке каждую ночь на протяжении месяца три костра гореть будут. Вот таким макаром: один костер, другой костер и третий...
– он показал правильный треугольник на территории, этак, целой области.
Генерал, не желая обижать старика, сказал:
– Видите ли, координаты - это для летчика. А нам и этого достаточно. Только вот Данилова балка возле какого села?
– Известно, возле хутора Веселого.
– А хутор какого района?
– Известно... Глуховского.
Генерал быстро нашел на карте нужное место, сделал крестик карандашом. Корниенко присмотрелся ближе.
– Я же говорил - вот здесь и будет.
– Ну что ж. Завтра в ночь и полетите. С парашютом прыгать не приходилось?
– спросил Хрущ?в делегата.
– Так мне, пожалуй, пешком дорога знакомей...
Хрущ?в твердо сказал:
– Нет. Зачем же. Так быстрее. Да и радистам дорогу покажете.
Генерал снял трубку и сказал:
– Соедините с аэродромом.
На большом снежном поле - полевом аэродроме - готовились к вылету самолеты.
Винт полувоенного, полупассажирского самолета ПР-5 вздымал снег.
С парашютным мешком за плечами стоял Корниенко, а с ним два человека с такими же мешками. Моторы стихли.
Корниенко, бодрясь, подошел к возившемуся у мотора механику:
– Скоро полетим?
– Минут через сорок, - ответил, отворачиваясь от ветра, механик.
Корниенко подошел к радистам.
– Минут через сорок. Пошли греться, ребята. Да вас как звать-то, молодцы?
Первый угрюмо ответил:
– Молчанов.
– А тебя?
– повернулся старик к другому.
–
Корниенко оторопело посмотрел:
– Так, так... Что ж, пойдем греться, хлопцы и... девчата.
В Даниловой балке уже не одну ночь горели три костра. Вокруг одного из них, сладко затягиваясь дымом самокрутки, сидели бойцы роты Карпенко. В эту ночь особенно скучно казалось партизанам.
– Напрасно маемся мы, ребята, - сказал Шпингалет, подставляя спину к теплу.
– Даром вся эта канитель, не будет никаких самолетов, - поддержал его Намалеванный.
Откуда-то из-за дыма раздался смех Мудрого.
– Ты даром просидеть боишься? Ну что ж, давай я тебе немецкими карбованцами заплачу.
Он вытащил из кармана крупную пачку денег и хлопнул ею по голенищу:
– Получай зарплату.
Намалеванный отвернулся.
Мудрый серьезно сказал:
– Нет, ребята, не даром. Скажу я вам, хлопцы, много я хлебнул, пока к отряду не прибился. Два раза за проволокой был. Бежал - опять ловили, а уж сколько по окружениям шлялся... и вспоминать удивительно... Уж бегали, бегали мы с вами по всей Украине... А почему, я вам скажу.
– Он вдруг заговорил быстро, как будто торопясь высказать давно пережитые и продуманные слова.
– Хочу я вам объяснить, откуда у меня, Кольки Мудрого, смелость берется...
Намалеванный плюнул в костер.
– Да при чем тут смелость? Тут ноги на морозе задубели - вот и все.
Мудрый подошел к нему.
– А вот я тебе сейчас объясню.
– Объясняй не объясняй, а все равно не прилетит самолет. Намалеванный поднялся и хотел отойти.
Карпенко, дремавший до сих пор, сказал тоном приказа:
– Прилетит не прилетит, а сидеть надо. Дисциплина.
Намалеванный отошел от костра, послушал:
– Нет, не слыхать... А может, он и до фронта не дошел, старый хрыч...
Карпенко укутал ноги немецкой плащ-палаткой:
– Все может быть... милок... садись лучше, погрейся.
А в это время в звездном фронтовом небе, загребая лопастями винтов морозный воздух, летел к Ковпаку самолет, посланный Хрущ?вым. Это была старая машина ПР-5, с кабиной на четырех пассажиров. В кабине находились Молчанов, Катя, штурман и Корниенко.
Через полчаса полета штурман крикнул в трубку мегафона летчику:
– Подлетаем к фронту... давай полный газ...
Пассажиры переглянулись, подтянулись. Громче заревел мотор. В небе зашарили прожекторы. Луч скользнул по плоскости... Прошел мимо. Затем поймал машину.
Штурман крикнул в мегафон:
– Костя, обмани его... На крыло, на крыло...
Звездное небо долго, казалось бесконечно, переворачивалось под крыло машины. Прожектор цепко держал ее в своих щупальцах. Быстрые пунктиры пулеметных очередей проходили, казалось, сквозь плоскости. Мотор ревел на полном газу. Но вот машина вошла в пике, взвыла мотором и выскользнула из лучей прожекторов.
Штурман снял шлем, вытер вспотевший лоб и проговорил в мегафон:
– Молодец, Костя... Теперь газуй.