Магнит для неприятностей

Оболенская Ася

Выбирая последние детали в отделе домашнего текстиля, я всё-таки услышала звонок мобильного. Видимо, душа поэта все-таки не вынесла:

– Лесь, давай меня подарим, всё равно за непригодностью в хозяйстве меня сдадут назад, а мы заживем как прежде.

– Лиза тебя чисто из вредности никогда не отпустит.
– развеяла я мечты Ковалевского, - Будешь у нее картошку в кладовке до конца жизни чистить.

– Я просто позвонил, узнать как твои дела.
– видимо, действительно побоявшись такого исхода событий, сбавил пыл Виталик.

– Да всё

я поняла, - успокоив желание парня убраться уже, наконец, с территории торгового центра, ответила я.
– пять минут, и считай, что мы уже уезжаем.

Однако, даже тут я умудрилась застрять. Я просто не могла с собой ничего сделать и не заглянуть в еще один магазин.

Спустя пятнадцать минут я теперь уже действительно опустилась на сиденье в ешке Виталика, оправдывая свое отсутствие парой пакетов исключительно вредной, но безумно вкусной еды из известного всем фастфуда.

Ковалевский, кинув взгляд на весь этот ворох сумок, поинтересовался:

– Ты потратила час с лишним, чтобы завтра мы подарили несколько бургеров и картошку?

– И нагетсы еще.
– под стать парню ответила я.

Мы вернулись домой и решили провести остаток вечера, валяясь на диване за просмотром какого-нибудь кино. Однако, не смотря на поздний час, соседушка не дал нам приступить к осуществлению плана.

Дело в том, что Михайловская, помимо рядовых вещей, решила перевезти к Глебу еще и внушительную часть мебели из своей комнаты, аргументируя это тем, что в трехкомнатной квартире Основского места хватит для всего. Так что теперь в транспортировке на седьмой этаж отчаянно нуждались туалетный столик, кресло и комод.

После того, как вещи были доставлены, я, взглянув на изрядно запыхавшихся парней, поняла, что наш уютный вечер накрылся внушительным таким медным тазом. Прихватив пакеты с едой, которую я наудачу скупила просто в промышленных масштабах, я направилась следом за Виталиком в квартиру соседа, будучи абсолютно уверенной в том, что Михайловская, в силу своего характера, не успокоится, пока не разложит всё по своим местам, а значит спать в ближайшее время ребята не лягут.

Мы вернулись домой далеко за полночь, изрядно объевшиеся и немного уставшие помогать Лизе в переборке вещей. Виталик отправился в ванную, а я решила уделить немного времени рыжему шерстяному монстру, который рос как на дрожжах, плавно превращаясь из маленького мохнатого комочка в полноразмерного кота.

Когда я приняла душ и пришла в спальню, свет был выключен. Виталик лежал в полной темноте, однако не спал. Я поцеловала парня, на секунду заглянув в его глаза. Ковалевский вновь был серьезен и сосредоточен.

– О чем задумался?
– как будто между делом спросила я.

На самом же деле мне уже серьезно не давали покоя такие зависания парня. Отчаянно создавалось впечатление, что чего-то недоговаривает. В ответ я, как и обычно, не услышала ничего внятного. Парень просто улыбнулся и притянул меня к себе:

– О захвате мира.
– отшутился Виталик, а я почувствовала небольшой укол обиды.

Однако, долго мучиться,

ломая себе голову над тем, что может скрывать Ковалевский, мне никто не дал. Перевернув меня на спину, парень оказался сверху, и по его взгляду вмиг стало понятно - спать мы в ближайшее время не ляжем.

Утром следующего дня я вновь направилась в квартиру к соседу на помощь к подруге, которая уже практически начинала рвать на себе свои светленькие волосы, приходя в бешенство от того, что кругом еще отсутствовал идеальный порядок. В этом вопросе Михайловская была настоящим зверем. Когда дело доходило до чистоты, подруга с легкостью отбрасывала все другие дела. На мгновение я даже поежилась, понимая, насколько попал Глеб, привыкший к принципу: где вещь упала, там ей и место.

Ковалевский уехал к себе, пообещав приехать к обеду. Примерно в то же время ребята ждали родителей. Намечалось небольшое застолье в семейном кругу плюс я, шедшая маленьким соседским бонусом. Лиза занялась наведением идеальной чистоты, я заняла почетное место у плиты, а Глеб старался тихо мигрировать по квартире, не попадаясь при этом нам на глаза. Однако, когда в ходе очередного маневра Основский все же становился обнаруженным, то превращался в этакого мальчика подай-принеси, пару раз сбегав в магазин и передвинув несколько предметов мебели, стоявших, по мнению его девушки, не на месте.

К двум часам дня мы были в полной боевой готовности. Я сходила домой и переоделась. Для случаев, предполагающих общение с родителями , в моем арсенале имелось несколько приличных вариантов. Сегодня выбор пал на темно синее платье прямого кроя с рукавами три четверти. Я подкрасила тушью глаза, поправила волосы, которые сегодня сделали мне одолжение и легли достаточно приличным локонами, пару раз брызнула любимым парфюмом, надела туфли и, прихватив пакет с нашим подарком, отправилась назад к соседу. Хотя теперь, наверное, уже правильно начать говорить про соседей во множественном числе.

В качестве подарка на новоселье я выбрала пару наборов красивого постельного белья. Зная о том, что у Основского с такими вещами напряженка, и, не забывая Лизину любовь к прекрасному, я подумала, что такой вариант будет весьма кстати.

Увидев в дверях Михайловскую, я поняла, что подруга приготовилась к знакомству родителей как к последнему бою. Как за такое короткое время девушка успела сделать идеальные макияж и укладку, для меня оставалось загадкой похлеще существования внеземных цивилизаций.

Лиза принарядилась в облегающее, но весьма скромное по меркам девушки, платье цвета тиффани без выреза, длиной чуть выше колена и длинным рукавом. Волосы подруги спадали на плечи блестящими волнами, а на лице красовался неброский макияж, отлично подчеркивающий красоту серых глаз девушки.

Я не стала дожидаться Ковалевского, потому как он сам пробубнил нечто типа «я кроме как поздравляю ничего сказать не смогу», и вручила подарок подруге, пояснив, что это от нас двоих. Лиза быстро разглядела бренд на пакете и пришла практически в восторг: