Материалы к альтернативной биографии
Шрифт:
Он сидел на кровати прижавшись любом к стене и трясясь, как от озноба. Его ноги казались переломанными и вывихнутыми из всех суставов. Одной рукой он цеплялся за обтёсанные брёвна, другой - забинтованной - обнимал самого себя за шею.
Подкравшись ближе, я расслышала его лепет: "Мой маленький, мой бедный птенчик! Успокойся, не бойся, не плачь. Я никому не дам тебя в обиду".
Наверное, от отчаянной жалости я решилась тронуть его за плечо.
– Не смей касаться меня, женщина!!!
Я вспомнила, как однажды в Швейцарии хотела погладить его собаку, но она чуть не укусила меня, а он сказал: "Никогда не заноси над зверем руку. Протягивай её снизу, как будто чем-то угощаешь".
Для большей верности взяла конфету и поднесла ему так, как он тогда учил. Он уставился на шоколадную ракушку, нахмурился и выпалил: "Нет! Не хочу!". Посмотрел на меня сурово, искоса, но левый угол его рта обнадёживающе дрогнул: "Вот наемся лучше чеснока - и помру молодым!".
Старый добрый коронный заскок!
– В твоём лице род вампиров потерял бы самого уникального представителя - теплокровного, отражающегося в зеркале, не боящегося солнца, одарённого музами и любимого людьми.
– Значит, не стану есть чеснок.
Я подсела к нему, ласково глядя на его опущенные веки.
– Ты меня узнал?
– Да. По волосам. Это самое особенное в нас. Подумай только: каждый волосок имеет свой неповторимый цвет и длину, а число их на твоей голове знает только Господь Бог. Дело в том, что в луковичке, из которой растёт волос, живёт ангел. Для него это вроде телепатической антенны, чтоб связываться с Небом и сообщать Туда о тебе. Опытные вампиры умеют перехватывать эти сигналы, беря волосы человека в рот. Ещё так можно читать чужие мысли.
– А ты умеешь это делать? Прочти мои, - я выбрала прядь и поднесла к его губам.
Взял, склонил голову, словно прислушиваясь к вкусу, отвёл языком в сторону и сказал:
– Ты хочешь спросить.
– Верно.
– Но не о том, как меня называли в детстве.
– Нет-нет.
– И не о том, как я потерял невинность.
– Отнюдь.
– И не о том, люблю ли я по-прежнему свою жену.
– Боже упаси!
– Ты хочешь знать, чем я болею.
–
Вздохнул, вынул изо рта мои волосы. Странно: их кончики как будто поседели.
– Почти не ем. Почти не сплю. Не могу... А усну - такие ужасы снятся, что не пересказать. Если провести на ногах трое суток, непременно случится нарколептический приступ, вот как только что. Раз в сорок лет меня валит падучая, а в прошлом году случился солнечный удар - в ночь с 3 на 4 мая...
– И так миру открылось "Солнце бессонных"?
– Угу.
– Нет худа без добра.
– Добро из четырёх строк ценой в две недели головной боли - это уже сквернейшая диспропорция. Впрочем, я недавно сочинил другое, длинное.
Он прочёл мне своё новое творение, но отказался записать. Потом я попросила что-нибудь сегодняшнее, зная, что он сочиняет даже во сне. Отстранился, качнул головой:
– Я не могу,...
– сказал Финдлей,... и Мойна не вступила в брак... Сколь ты ни злись, сколь слёз не лей, исхода нет, всё будет так... Из вереска не то что мёд - и дёготь будет не хорош. Другой любовь свою найдёт. Ты ж и насмешки не найдёшь...
Тут я быстро сунула ему в рот конфету. Он так вздрогнул, что я испугалась: не поперхнулся бы. Всё его лицо застыло маской недоумения с оттенком обиды; на левой щеке всплыл бугорок. Джордж боязливо потрогал его, словно набитую шишку, потом раскусил, стал медленно-медленно жевать.
Потеряв последний страх, я погладила его по волосам, слегка почесала за ухом.
– Мэри...
– ...
– ...
– ...
– ... чисто между прочим - - - - - ты меня любишь?
– Люблю. Но эта любовь - бескрыла.
– ... Ничего. Бескрылая любовь лучше безрукой и безногой дружбы. Я мечтал о любви. Следуя завету "возлюби ближнего, как самого себя", я стал мизантропом; пытаясь компенсироваться эросом, - погубил свою репутацию. Но не душу! Нет! Это - самое главное, что ты должна им обо мне сказать...
А дальше я сам.
Как там наша племянница? Почему я называю её так? Потому, во-первых, что мы с тобой - брат и сестра, а во-вторых, что она - из нашего племени - племени беззаконных изгнанников! Проведай её поскорее. Спасибо, милая.
Астарта
Я скажу тебе тайну жены сей и зверя
<