Материалы к альтернативной биографии
Шрифт:
– В общем, нет, но как понять, что лучше, жизнь или смерть... Сказано: "Плодитесь и размножайтесь". Я ли не размножился! Меня штампуют стотысячными тиражами! Каждый грамотный человек от двенадцати до тридцати лет лезет вон из кожи, чтобы казаться моим детищем! Неужели этого мало, и нужно нести на своей совести ещё такого милого зверька!?...
Джек
Я и Отец - Одно
Она сидела на краю стола, свесив ноги. Мы рассматривали друг друга.
Меньше, чем на кого бы то ни было, она походила на меня: локончики непонятного цвета, круглые щёки, большие глаза и маленький рот, говорящий:
– Так ты всё-таки меня убьёшь?
– Видишь ли, от жизни спасает не только смерть. Можно просто измениться. Из меня, конечно, уже ничего, лучше трупа, не получится, но ты ещё успеешь взять себе другое имя, срезать пух с головы, снять эту постыдную кукольную одежонку. Ты знаешь, что ты - девочка?
– Да.
– А знаешь, что в этом хорошего?
– Нет.
– Совершенно верно! Ничего в этом хорошего нет! Вырастешь - тоже станешь мамой, будешь бить и бранить беззащитных, слабых...
– Нет! Я буду доброй!
– Они все считают себя добрыми - эти чёртовы мегеры! Так что либо ты сейчас же поклянёшься постричься, переодеться, переименоваться, забыть все уроки шитья и посвятить жизнь борьбе за свободу и справедливость, либо я тебя убью! Понятно?
– ... Н-нет... Меня не учили шитью. Я ещё маленькая...
Вдруг рванулась вперёд, повисла на мне, со слезами вскрикивая: "Ну, убей меня! Убей меня скорее! Я не хочу здесь быть!"...
Мои руки покрыли её всю, правая ладонь оберегала горячий затылок, губы бормотали что-то покаянно-нежное, а в горле словно застрял бриллиантовый крест.
На столе передо мной сидел призрак ангела в голубом саване. Он поднял к моим глазам зеркало, как нож, рукояткой кверху, и я увидел в стекле умилённое, счастливо-возволнованное лицо бедного безумца Джека.
Он обнимает своего малыша. Он никогда его не покинет, и не будет этих тридцати кошмарных лет, этих шрамов и снов. Леди Кэтрин станет королевой сказочной страны. Весь мир исполнится добра. Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Эпилог
Вечер. Я сижу за столом и пишу.
За моей спиной Мэри купается в бочке
Готовые бумаги лежат у ног моего Сокровища, которое совершает таинственные манипуляции с твоим перстнем, патронами и измочаленными перьями.
За день работы я изрядно ослабел, но никакие силы мне и не понадобятся в течение ближайшей недели.
Это других в пути подстерегают опасности, а со мной, когда я движусь, не происходит ничего страшней дождя.
Зато стоит лишь на полчаса зависнуть где-нибудь - и начинается чёрт знает что. Пьетро часто говорит: "Под ногами у тебя земля горит".
Но и он, никто другой ещё не в состоянии вообразить великолепие и ужас того утра, когда лорд Байрон проснётся мёртвым.
Приложение
Ну почему вы, мужчины, так расточительны? Написать мемуары - и сжечь! Потратить день и две ночи на поэму - и выбросить её в окно! Сочинить стихотворение - и лениться его записать! Вспомни форточку: сделай это!
Так и быть. Вот оно - второе "Солнце бессонных":
Бессонных солнце, дрыхнущих беда!
Твой бледный луч доходит к нам сюда.
В твоём сиянии на крыше два вампира
Разыгрывают сцены из Шейкспира.
Над ними бродит Каин с фонарём
И машет им, как дьякон орарём.
Зовёт к себе он в гости Джона Китса:
С ним не соскучишься ни в церкви, ни в больнице.
Воспел он, кроме мильтонских мощей,
Ещё сто тысяч всяческих вещей:
Букеты, статуэтки, урны, вазы -