Моя драгоценная гнома
Шрифт:
— Они там тебя не обижают, Эрм? — позвал он. — Может, мне зайти? Я с ними сразу разберусь, с негодницами!
За ширмой мгновенно стало тихо, а потом эльфийки тоненько засмеялись.
— Сам справишься? Ладно, — Дагобер усмехнулся.
Ли, заметив его усмешку, спросила, склонившись к самому его уху:
— Это ведь женщина?
Не открывая глаз, Дагобер приложил палец к губам, делая знак хранить тайну. Сейчас он чувствовал себя приятно и спокойно, и желал насладиться ванной, массажем и прочими эльфийскими благами, которых был довольно долго лишен.
После массажных процедур
— Что скажете? — спросила Ли, расправляя отвороты камзола и нежно оглаживая ворот. — По-моему, очень элегантно, и цвет вам идет, хотя и недостаточно ярок для красоты вашего высочества.
— Мне все очень нравится, — заверил ее Дагобер.
И в самом деле — камзол табачного цвета прекрасно на нем сидел, сам он благоухал чистотой и свежестью, а что еще надо путешественнику, успевшему искупаться в болоте, в горной реке и сточной канаве за последний месяц?
— Что мой гномик? — спросил принц, пока Ли причесывала его золотой щеткой.
Вспомнив, как бережно и неловко Эрмель орудовала гребнем, он улыбнулся, но Ли приняла это на свой счет.
— Ее… то есть — его… уже заканчивают одевать, — произнесла она заговорщицки, опалив щеку Дагобера горячим дыханием. — Сейчас уложат волосы и поколдуют над мордашкой…
— Сначала покажите его мне, — сказал принц.
— Обязательно, — Ли расчесывала его красиво, делая широкие, плавные движения — словно танцевала.
Дагобер видел ее отражение в зеркале, она посылала ему нежные и многообещающие взгляды. Он снова улыбнулся, кивнув ей. В душе царило такое умиротворение, словно там вместился весь розовый сад Чокнутого Эльфа — с цветами, соловьями и полной луной в черном бархатном небе.
До появления Эрмель Дагобер успел выпить вкуснейшего эльфийского чая с травами и взбитыми сливками, а потом голубые занавеси приподнялись, и в комнату вошла его драгоценная гнома.
Принц встал ей навстречу, а она сделала два шага и остановилась, пряча глаза. Даже зная, что гном Эрм — девушка с соблазнительными грудками, он был потрясен. Она… она — самая настоящая красавица. Безо всякой эльфийской белокурости, без жеманства и утягивания стана хитрыми шнуровками. Позади Эрмель столпились эльфийки, но Дагоберу они показались фарморовыми статуэтками — хрупкими, изящными, но безжизненными. А в этой жизнь так и била ключом. И еще в ней были огонь, и солнце, и ароматы розового сада.
Принц молчал, глядя на нее, и гнома занервничала.
— Я выгляжу глупо? — спросила она срывающимся голосом и попыталась поправить распущенные пряди, перевитые жемчужными нитями, но Ли проворно шлепнула ее по пальцам, чтобы не испортила прическу. — Зачем надо было все это? — с тоской протянула Эремель.
— Ты выглядишь прекрасно, — сказал Дагобер.
Эрмель робко посмотрела на него, и глаза заблестели, как драгоценные камни.
— Правда? — спросила она с такой надеждой, что Дагобер засмеялся.
Она тоже засмеялась — неуверенно, и сразу же оборвала смех, успев поймать упавшую жемчужину. Никто из эльфиек ничего не заметил, потому что они стояли позади
— Теперь тебя никто не узнает, — сказал принц, подходя к ней, беря за руку и поднося к губам для поцелуя.
Эрмель отшатнулась, будто он собирался ее укусить.
— Ты… зачем это? — спросила она и покраснела — быстро, пламенно.
— Вживаюсь в роль, — ответил Дагобер. — Мальчишкой ты казался неуклюжим, а вот девчонка из тебя вышла — куда как хороша.
— Можно… посмотреться в зеркало? — спросила она тоненьким голоском.
— Я провожу, — Дагобер предложил ей руку с поклоном, не обращая внимания на изумление Ли.
— Что мне следует делать? — спросила гнома, нервничая.
— Просто взять меня за руку, — подсказал Дагобер.
— Не обращайся со мной, как с эльфийской принцессой, — проворчала она, крепко сжимая его ладонь, — а то меня стошнит.
Они подошли к зеркалу одновременно, и Дагобер увидел, как круглая мордашка гномы вспыхнула румянцем, а потом в ее глазах появились обида, разочарование и… грусть.
— Что не так? — спросил он, пытаясь поймать ее взгляд в зеркале. — Тебе не нравится?
Она отвернулась от зеркала, дрожащими руками разглаживая лиф жемчужного цвета платья, в которое ее нарядили.
— Эй, чем ты огорчен, Эрм? — Дагобер взял ее за плечи и легонько встряхнул. — Ну-ка, быстро выкладывай.
Она горестно покачала головой и долго отмалчивалась, пока он тормошил ее, требуя ответа.
— Ничего не изменилось, — прошептала она, наконец, едва сдерживая слезы, и махнула в сторону зеркала, избегая смотреть в него. — Такой же… гном…
— Очень хорошенький гном, — Дагобер наклонился и поцеловал ее.
В губы. При всех.
Эльфийки ахнули, а что касается Ли, она едва не упала в обморок, схватившись за сердце.
— Ты что это?.. — Эрмель дернулась, но Дагобер ее удержал. — Ты совсем спятил, твое высочество?! — она терла губы тыльной стороной ладони и… краснела, краснела, хотя дальше, казалось, краснеть было некуда. — Я… я тебе нос сломаю…
— И это вместо благодарности, — поругал ее принц. — Взгляни-ка на себя еще раз, — он почти насильно развернул гному к зеркалу и наклонился, обнимая ее со спины и прижимаясь щекой к ее щеке. Эрмель затрепыхалась, пытаясь ускользнуть, но почти сейчас же затихла, заворожено глядя на свое отражение. — Во-первых, посмотри на это сияющее лицо, на румяные щеки, на алые губы — они могут принадлежать только самому прекрасному существу, самому чудесному, самому драгоценному.
Гнома слушала его слова, словно заколдованная, забыв даже дышать. Она медленно подняла руку и коснулась своей щеки, губ, подбородка.
— Посмотри, как блестят глаза этой милой девушки, — продолжал Дагобер тихо, поглаживая Эрмель по распушенным и расчесанным до шелковистой гладкости волосам, — они как звезды, в них посмотришь — и улетаешь в другой мир. Туда, где цветут розы, где поют соловьи…
— Соловьи?.. — прошептала она.
— Самые сладкозвучные, — подтвердил Дагобер. — Посмотришь в эти глаза — и забываешь обо всем. А волосы? — он пропустил между пальцев шелковистые пряди. — Они мягкие, как пух. Зачем было прятать такую красоту под гномьим колпаком? А как тебе идет это платье…