Начало
Шрифт:
— А я из первого. Что, не признал? — спросил меня Александр-первый.
— Нет, не признал, — повинился я. — Вообще не понимаю, как нас различать.
— Я из седьмого, — доложил последний из нас.
— Нужно придумать, как угадывать друг друга, — начал поучения соседушка.
— А как? По одёжке? — спросил его седьмой.
— Можно и по одёжке, — ответил одиннадцатый и обратился ко мне. — А ты меня, как угадываешь?
— А никак, — съязвил я в ответ. — Просто, ко мне больше никто не приходил. И со времён первой встречи… — я умолк и почесал
— Так зачем дедова трёшка? — спросил десятый.
— Это его подарок на новогодние маски. Кто покупать пойдёт?
— А какие нужны? Бумажные с резинкой? — спросили меня.
— Не бумажные, а из папье-маше, — снова сумничал одиннадцатый. — И нужно два вида брать, а не все, какие будут. Чтобы потом в снежки или футбол можно было играть команда на команду.
— Ага, зайчики против мишек. Или поросята против волков, — посыпались смешки.
— Тише, — напомнил я. — О чём ещё поговорим?
— А когда задания проверять будем? — прервал затянувшуюся паузу седьмой.
— Сразу после дня рождения. Прямо здесь и будем. Только до того обязательно маски купить нужно. Без них нашу ораву дед не станет собирать, и он уже про это сказал, — сообщил я братишкам.
— Ладно, давай трёшку. Куплю каких-нибудь. Чтобы по шесть одинаковых, — предложил свои услуги одиннадцатый.
Я протянул ему деньги и попросил:
— Ты только с глазастыми дырками покупай. А там, кто это будет, поросёнок или медведь – всё равно. А на сдачи дед просил конфет для наших именин.
Не успел я закончить поучения, как одиннадцатый начал хохмить. Смешно вытаращил глаза, поднял руки с растопыренными пальцами и двинулся в мою сторону:
— Глазастые дырки, говоришь? Чтобы начальство лучше видеть?
Все остальные так и прыснули со смеху и, запоздало схватившись за рты, повалились с лавок под стол.
— Да пошли вы… В лес, — сначала обиделся я, но потом улыбнулся. — Для вас же стараюсь. Купит с малюсенькими, и намаемся в них. Не хороводы водить собираемся, а бегать, играть.
Из-под стола так никто и не вылез, а одиннадцатый, перестав, наконец, дурачиться, предложил расходиться по мирам. Вот тогда-то и родилась наша первая общая присказка «по домам, по мирам». И мы разошлись.
Глава 6. День варенья
— День рожденья, — вздохнул я, когда проснулся.
Хоть и поменялось всё после появления на свет брата Сергея, но этот день раздражал меня по-прежнему. Подарки приятно получать, а стоять на табурете перед хмельными гостями и раз за разом читать стишок о Мишке Косолапом…
«Вот уж дудки, — накручивал себя. — Пусть теперь над младшеньким издеваются. Его на табурет пристраивают».
Времени было навалом, и мне не составило труда отпроситься на прогулку. Родители дали полную свободу и, после напутствия «Гуляй, именинник», я отбыл по назначению.
Павел уже был на своей скамейке с неизменной палочкой-выручалочкой в кулаке.
— Здоров ли, дед? — приветствовал я наставника и, не дожидаясь ответа, собрался пристроиться рядом, но тот подставил костыль и помешал моему приземлению.
— Проваливай, рядовой-именинник. Иди в сарай, встреть там всех. А как встретишь – меня кличь. Я мигом приду ухи вам именинные крутить, чтобы быстрее росли.
Я нехотя выпрямился, скользнул глазами влево и вправо по улице, как всегда делал дед. Убедился, что никто за нами не наблюдает, и после этого шагнул в калитку.
В сарае было тихо. Никто из напарников ещё не припёрся, порадовав, что я оказался первым. Лазы в подвал были нараспашку, и я расселся за столом на его заглавном месте. Решил, коли выпало быть старшим, значит заседать должен во главе стола. А если Павел захочет с нами поболтать, ему самое место с другой стороны, которая напротив. «Подвал закроем, и дед в него точно не свалится», — распланировал я ближайшие перспективы.
Так сидел и строил прожекты, пока не заметил на одном из овощных ящиков пару стопок карнавальных масок. «Одиннадцатый-то не промах. Купил поросят и зайчиков. И глаза у масок расширены. Чем это он их? Ножом, что ли? Круглым напильником, наверное, драл по своему маше, который папье», — думал я и улыбался. А потом представил, как одиннадцатый потеет над новогодними сокровищами, чтобы они соответствовали пожеланиям, высказанным не кем-нибудь, а мною, его начальником.
— Футбол это, брат, не шутки. Тут и поле нужно видеть, и игроков, и ворота. Не говоря о зеваках, которые соберутся поглазеть на балбесов в детских масках, — поучал я отсутствующего друга.
— А вот и Александр-первый, — прервал мои речи первый собрат, доложив о своём приходе.
— Первые – они во всём первые, — переключился я на товарища, а потом чинно поздоровался: — Здорова, Александр номер один. Проходи, присаживайся. Как делишки?
— И тебя поздравляю, — напомнил он о дне рождения.
— Ах, да. Прости. Задумался о всяком и забыл. Поздравляю тебя и меня с днём варенья, чтоб он от лопнул печенья.
Первый заулыбался и уселся слева от меня. «Это идея. Рассажу всех братишек, как цифры на часах. Я, двенадцатый, вверху стола. Одиннадцатый по мою правую руку, первый по левую. А дальше все остальные. И никому обидно не будет. А когда соберёмся без деда, шестой сядет не его место», — порадовался я своевременной идее.
В подвале зашуршало, и на свет появились сразу три близнеца. Не выходя из-за стола, я всех приветствовал и начал размещать. Сразу объяснял, кому, куда и почему нужно садиться. Александры кивали и рассаживались, сообразно своим номерам и моим указаниям.
Когда пришёл шестой, я и ему всё объяснил, он тоже согласился и занял предложенное место. Всё прошло гладко, все посчитали нововведение правильным и полезным для знакомства. Теперь сидевшие за столом знали, кто из какого мира, и общение упростилось.