Начало
Шрифт:
Я дал согласие на новогоднее сумасшествие, но решил уточнить:
— Что нужно сделать?
— Самую малость, — оживился Павел. — Сарай до ума довести. Стол соорудить, лавки. Главное, освободить его от хлама. Есть вопросы? А то пойду печку топить. А ты тут посиди, пораскинь мозгами.
Дед удалился, а я остался один на один с новогодними думками. И, конечно, с соблазном залезть в комод и узнать, что такого навыдумывала моя команда.
Держался я долго. Пересиливал себя, старался не смотреть на комод, а думать
Неожиданно в подвале зашуршало, и я поторопился вскочить и встать спиной к двери сарая, чтобы удобнее наблюдать за лазами. Хорошо, что они были сделаны шагах в четырёх один от другого, но так сделаны, с умом, наверное, чтобы сразу не увидеть, что происходит в обоих одновременно.
Я стоял и уже мысленно приготовился к какой-нибудь пакости, но из левого лаза выросла голова моего близнеца. Напустив важность, я строго окликнул:
— Стой! Кто идёт?
— Своих не признаёшь? — начал Александр из неизвестного мира, но я не дал ему договорить.
— Представьтесь, как положено.
— Одиннадцатый я. А ты кого ждал? Меня к вам баба Нюра прислала. Говорит, деду помощь нужна.
— Ладно. Напугал меня до чёртиков. Уже чуть почту не проверил, а тут ты скребёшься, — признался я в минутной слабости.
— Рано же ещё, — вздохнул сосед с облегчением.
— Забудь. Тут такое наклёвывается, в двух словах не расскажешь. Садись и слушай, — перевёл я тему разговора в требуемое русло.
Рассказывал я долго и подробно, а мой благодарный слушатель внимал и мотал на ус. Глаза его то загорались искрами, то гасли, и тогда он о чём-то задумывался. Наверное, тоже сидел и кумекал, взвешивая «за» и «против».
Когда закончил рассказ о собрании и принятии новых ругательств, о посиделках на день рождения, об игре в снежки в карнавальных масках, о других возможностях времяпровождения, он всё так же молчал. Продолжал сидеть и глядеть сквозь меня, сквозь стену сарая.
— Ты ещё здесь? — справился я в шутку, не дождавшись, когда друг намечтается.
— Тьфу, на тебя. Во второй раз стращаешь, — признался одиннадцатый и, оживившись, продолжил: — Всё понятно. На какой день организуем братьев для работы?
То, что положение обязывало о близнецах проявлять заботу, меня не слишком радовало, а вот то, что теперь можно запросто собирать всю ватагу и командовать ею, мне пока в голову не приходило. «Это каких дел наворочать можно, — размечтался я не ко времени. — И хулиганов проучить, и…»
— Не спать! — теперь дружок вернул меня на грешную землю.
— Сам предложил, тебе и голову ломать, что да как делать. А я хоть немного себя командиром почувствую, — пробурчал я недовольно и снова закатил глазки, вспоминая, на чём меня прервал подчинённый.
А этот подчинённый отвесил мне оплеуху, чем окончательно вернул в чувства, и мы вцепились друг в дружку. Потом весело, не обижая больными
— Какие у тебя предложения? — не прекращая свару, спросил я близнеца.
— Ты у нас начальник, ты и думай, — пропыхтел он в ответ, и мы продолжили кататься по пыльному полу.
Так мы скорее согревались, чем выпускали пар противоречий. И это был наш первый конфликт, как у начальника и подчинённого.
Наконец, наигравшись и запыхавшись, мы прекратили возню и присели на табуреты. Предстояло в две головы подумать, что делать, и как организовывать.
— Всех звать незачем, — начал я обсуждение.
— Ты да я, да мы с тобой. Уже четверо, — не перестал дурачиться одиннадцатый.
На такую провокацию меня обычно легко подтолкнуть, но в этот раз я сдержался.
— Прекращай дурить, — и в шутку и всерьёз взмолился я. — Давай всё обдумаем. Сарай прибрать дело плёвое, а вот что дальше делать.
— Ну соберёмся мы все двенадцать, — начал рассуждать одиннадцатый. — Обсудим писанину про сигналы. Поздравим друг дружку с днём варенья.
— Про какие сигналы? — заморгал я глазками.
— А ты о чём думал, дурья башка? Что нас ругаться учить собрались? — удивился помощник. — Это сигналы. Разные и необходимые. Чтобы мы друг дружку понимали, а окружающие ни ухом ни рылом. Когда задание получал, понимал, зачем десять ругательств? Там всего-то пара шутейных, а все остальные для работы нашей.
— А я, шалопай, всё пропустил. Так какие сигналы нужны?
— Как позвать друг друга. Как заставить обратить внимание на что-нибудь. Как намекнуть, что пора убегать со всех ног. Как дать понять, что в помощи не нуждаешься, а справишься сам. Ещё много чего, — перечислил он всё, что вспомнил, и вскочил с табурета. — Где почта? Давай листок с одиннадцатой цифрой.
— Мне же нельзя чужие предложения читать, — неожиданно я стал правильным и отверг крамольный намёк.
— Сам читать буду. Тебе скажу только то, что знать полагается. Какие сигналы и для чего придумывать.
Одиннадцатый пошарил в почтовом ящике, отыскал свою бумажку с ругательствами и начал рассказ о задании.
— Во-первых, про то, как позвать друг друга на расстоянии. Тут я свист особый предложил, а если нельзя свист, тогда слова. Во-вторых, как внимание привлечь к опасности или ещё к чему. Третье означает: «Отступаем незаметно, не привлекая внимания». Четвёртое, наоборот: «Драпаем со всех ног!» Пятое: «Сам справляюсь, не вмешивайтесь». Шестое: «Нужна помощь». Седьмое про то, как…
А нет. Это сигнал «Начать». Всё, о чём заранее сговорились, начинать делать после этого сигнала. Восьмое: «Ой, больно мне!» Девятое: «Ой, скучно мне! Давайте подурачимся». А десятое на наше усмотрение о том, что интересно будет. Как видишь, почти никакого веселья. А ты какие посреднические сигналы знаешь?