Наследник имения Редклиф. Том первый

Йондж Шарлотта Мэри

Филиппъ улыбнулся и отвтилъ:- Извините, я забылъ свою обязанность. Сейчасъ исправлюсь. — Съ этимъ словомъ онъ подошелъ къ маленькой, робкой барышн, всегда сидвшей безъ кавалера, и ангажировалъ ее на слдующій танецъ. Эвелина вернулась къ Лор, длая жестъ отчаянія: Оскорбленіе за оскорбленіемъ! — сказала она, вздыхая. Это ужасно!

— Какъ же онъ могъ догадаться, что теб хочется именно съ нимъ танцовать? замтила Эмми. Не могло же ему придти въ голову, что ты съ тмъ подошла къ нему, чтобы онъ тебя ангажировалъ.

— Да что жъ онъ, глухой, что ли?

— Эва, но вдь ты ужъ танцуешь? — сказала Лора.

— Да, танцую съ Торндалемъ. Но что мн псарь, если не жалуетъ царь.

Въ эту самую минуту подошелъ Торндаль. Это была вторая кадриль, которую они вмст танцовали, и посл нея, они долго ходили вдвоемъ позал.

Отъ глазъ Филиппа не ушло ни то, ни другое. Вскор его пріятель подошелъ къ нему и началъ восторгаться Эвелиной. — Она сущая ирландка! — отвтилъ Филиппъ съ холодной улыбкой. Бдный Торндаль опшилъ сразу; какъ сильно его ни очаровали прелести лэди Эвелины, но онъ не могъ вырваться изъ подъ вліянія своего ментора и тутъ же началъ раздумывать: — дйствительно ли молодая двушка стоитъ его вниманія, или онъ просто увлекся минутою.

— Отчего ты не танцуешъ съ ней? спросилъ онъ Филиппа.

— Куда мн съ ней танцовать; за ней толпа ухаживаетъ, обратитъ ли она вниманіе на такую ничтожную личность, какъ я.

Слово: толпа была ведромъ холодной воды для тщеславнаго Торндаля; ему стало какъ будто совстно, что онъ ухаживалъ за двушкой, у которой толпа поклонниковъ. Филиппу больше ничего не было нужно. Онъ уничтожилъ порывъ его нжнаго сердца и положилъ преграду привязанности, которая могла бы испортить всю карьеру пылкаго юноши.

Между тмъ самъ онъ сильно страдалъ. Подозрнія, возбужденныя въ его голов Чарльзомъ, не давали ему покоя. Онъ пристально слдилъ за Гэемъ и Лорой. Гэй три раза ангажировалъ ее на кадриль и все тщетно. Наконецъ пробилъ тотъ часъ, когда велно было пріхать карет. Гэй прибжалъ откуда то и довольно настойчиво замтилъ Лор: — Послушайте, Лора, ужъ одну то кадриль вы должны мн дать, если не устали.

— Пожалуй, я вовсе не устала. Я могу танцовать хоть до завтра, — съ улыбкой отвчала Лора.

— Однако намъ пора хать, замтила мистриссъ Эдмонстонъ

— Мистриссъ Эдмонстонъ! одну только кадриль, умоляю васъ! — воскликнулъ Гэй. — Лора должна мн мн ее подарить.

— Да, мама, одну только кадриль, — прибавила Лора, и они оба улли, оставивъ Филиппа въ недоумніи отъ этой внезапной дружбы. Онъ задумался дотого, что тетка на силу дозвалась его, прося посмотрть, тутъ ли карета.

Танцы кончились, карета стояла у крыльца, а Гэя съ Лорой не могли дождаться; наконецъ, минутъ десять спустя, они оба вышли очень покойно, подъ руку, изъ библіотеки, гд вислъ портретъ короля Карла.

Впродолженіи всей дороги домой, дамы не переставали смяться и разговаривать. Джентльмены держали себя иначе. Мистеръ Эдмонстонъ дремалъ, Филиппъ не вымолвилъ ни слова, а Гэй напвалъ то одинъ танецъ, то другой, и двигалъ ногами, какъ бы продолжая носиться по паркету. Семья разсталась на разсвт. Филиппъ прямо изъ Гольуэля ухалъ въ Броадстонъ, а Гэй объявилъ, что онъ днемъ спать не въ состояніи, свиснулъ Буяна и отправился купаться въ рк. Остальная компанія едва добрела до спаленъ, какъ погрузилась въ крпкій сонъ. Вотъ какъ кончился балъ лорда Килькоранъ.

ГЛАВА VIII

Однажды, въ полдень, вскор посл знаменитаго бала у Килькорановъ, капитанъ Морвиль шелъ пшкомъ въ Гольуэль. Подъ вліяніемъ какихъ то мыслей, сильно его волновавшихъ, онъ ускорялъ шагъ по мр приближенія къ дому. Дло въ томъ, что онъ не могъ, до сихъ поръ, уяснить себ загадочныхъ словъ Чарльза; Гэй еще былъ ребенокъ, конечно, но тмъ не мене намекъ на его любовь къ Лор долженъ же былъ имть какое нибудь основаніе.

— Онъ ее сдлаетъ несчастной, — думалъ Филиппъ, шагая съ ожесточеніемъ по пыльной дорог. Разв можно на него положиться? Правда, ему ничего не стоитъ вскружить голову молодой двушк; онъ молодъ, красивъ собою, ловокъ, музыкантъ — да еще поэть, какъ я недавно узналъ. При томъ онъ такой древней, знатной фамиліи, все это невольно раздражаетъ воображеніе. А тутъ еще въ одномъ дом съ нимъ живетъ, бда да и только! Нтъ, я долженъ защитить Лору. Вдь дядя — въ семь ровно ничего не значитъ; тетка сама отъ него безъ ума, а Чарльзъ въ грошъ меня не ставитъ, онъ не послушаетъ моего совта. Нужно дйствовать ршительно. Но тутъ же Филиппъ вспомнилъ, что въ это самое утро, онъ получилъ изъ полковой канцеляріи увдомленіе, что въ скоромъ времени иметъ быть большой полковой смотръ съ освященіемъ знаменъ. Полковнику Дэну предстояло много хлопотъ, и офицерамъ

на время прекращались вс отпуски. Смотръ, по обыкновенію, долженъ былъ кончиться полковымъ баломъ — и вмст съ нимъ должна была возобновиться та пытка, отъ которой бдный Филиппъ до сихъ поръ не могъ опомниться. Раздраженный еще сильне предстоящей непріятностью, капитанъ Морвиль, измученный, покрытый пылью, съ отрадою вступилъ въ тнистую аллею, ведущую къ крыльцу дома Гольуэль. Въ воздух все притихло отъ полуденной жары, тучи мошекъ продолжали одн кружиться вокругъ усталаго путешественника, Въ дом были открыты вс двери и окна; коровы искали убжища подъ тнью густыхъ деревьевъ; понни паслись, точно сонные, понуривъ головы; листья и цвты грустно опустились на стебляхъ, сгарая отъ жажды. Буянъ лежалъ растянувшись на каменной террас передъ домомъ. Тяжело дыша раскрытымъ ртомъ и высунувъ горячій языкъ, бдная собака не двигалась, помахивая только изрдка хвостомъ; но, увидавъ знакомаго гостя, она заложила уши назадъ и опустила голову на лапы, какъ бы привтствуя его. Въ комнаты неслись полные звуки груднаго мужскаго голоса. Гэй плъ:

Любовь разлуки не боится, Отъ горя крпнетъ лишь она. [2]

Ему вторилъ другой женскій голосъ:

Въ любви кто горя не страшится, Тому вся жизнь любви полна. [3]

Войдя въ гостиную, гд было очень прохладно отъ опущенныхъ венеціанскихъ жалюзи, Филиппъ увидлъ слдующую картину: за роялемъ, на табурет, сидлъ Гэй, въ охотничьемъ короткомъ, коричневомъ пальто и легонькомъ галстук; словомъ, въ самомъ домашнемъ костюм. Рядомъ съ нимъ, въ очень близкомъ разстояніи, стояла Лора, облокотившись на рояль.

2

Two loving hearts may sever For sorrow fails them neve.

3

 Who knows not love in sorrow's night,  He knowe not love in light.

Всякій на мст Филиппа не выдержалъ бы, но онъ совершенно спокойно пожалъ имъ руки обоимъ и замтилъ, что на двор невыносимо жарко.

Лора отвтила, что дйствительно тепло, и пригласила Филиппа пойдти освжиться на лугъ. Сама же она отправилась за своимъ зонтикомъ, между тмъ какъ Гэй побжалъ за ея складнымъ стуломъ. Оставшись одинъ, Филиппъ на свобод просмотрлъ дуэтъ, который они пли. Слова дуэта были написаны рукою Лоры съ поправками Гэя. Пока Филиппъ задумчиво разбиралъ четыре строфы очень сантиментальныхъ стиховъ, Гэй и Лора вернулись.

— Это переводъ нмецкой псни Чэзи: «Beharre», я перевела ее прозой, а Гэй переложилъ въ стихи, — сказала молодая двушка.

— Духъ самыхъ стиховъ переданъ очень врно, замтилъ Филиппъ: но римы погршимы.

— Я знаю, что въ стихахъ повторенія не годятся, прервалъ его Гэй:- но сочиняя романсъ, я какъ то невольно вспомнилъ Беренса, который употребилъ тотъ же оборотъ повторенія:

«Не люби они другъ друга нжно, Не люби они другъ друга слпо, Не встрться они здсь для разлуки, Не разбилось бы сердце ихъ бдное.» [4]

4

Had we never loved so kindly, Had we never loved so blindly, Never met and never parted, We had ne'er been broken hearted.