Небесный город
Шрифт:
— О ней… — регент невольно заговорил тише, сбитый с толку насмешливой холодностью Бога судьбы.
— О ней? — веер шумно сложился в руках Цай Чжэаня — тот отвёл им палец Юй Цзымина, используя артефакт, как жезл. — Посмотри сам, мэнсюн Юй — здесь все владыки дворцов и множество чиновников. Стоит ли затевать скандал? Армия Кушань вот-вот осадит Небесный город. Прими, наконец, этот бой! Не позорь себя.
Юй Цзымин обвёл притихших небожителей строгим взглядом. Цай Чжэань прав, от него ждут решения. Проклятый идол власти требует крови и этого подношения
— Гнусные предатели клана Асюло посмели угрожать Девяти Сферам, — на этот раз слова регента прозвучали уверенно и чётко. — Мы, как высшие небожители, не потерпим унижения. Небесное воинство принимает бой. Отошлите вестника к главным вратам Небесного города. Пусть демоны знают: все они падут от наших рук!
Удовлетворённый шёпот неуловимым сквозняком пронёсся между укутанными в белоснежные шелка фигурами.
— Пусть благословят небеса все наши усилия! — громко сказал Цай Чжэань, поднимая сложенный веер над головой.
Его клич подхватило несколько младших чиновников. На какое-то мгновение Юй Цзымин ощутил себя драконом, стоящим на самой вершине Трёх миров. Но предстоящее сражение привносило свою горечь — невозможно предсказать исход битвы, когда во главе Асюло встал сам Цуймингуй.
Регент трусливо умолчал о возвращении грозного демона, ведь тот считался уничтоженным правящим домом Юй. Признание лишило бы его репутации. Но Юй Цзымин никогда не забывал о главном враге. Он ожидал встречи с ним и одновременно опасался её.
Однако неприятнее всего понимать — Цай Чжэань, этот проклятый пересмешник, тоже обо всём знает! Именно поэтому улыбка Бога судьбы отображает презрение, а взгляд полон затаённого превосходства.
— Мы ещё поговорим о ней, — Юй Цзымин с покровительственным видом похлопал Бога судьбы по плечу. — Весь этот хаос закончится, и мы поговорим.
— Непременно поговорим, мэнсюн Юй, — Цай Чжэань отточенным движением распахнул веер и усмехнулся.
Их взгляды пересеклись, словно два обнажённых меча.
Почему этот паршивец держится так уверенно? Юй Цзымин отвернулся первым. Сейчас не время для споров и… мести. Но он не оставит их в покое! Мэнди Цай и дочь ненавистного генерала Ань, многие тысячелетия носящая маску небесной праведницы, — оба будут низложены. Или он не регент Девяти Сфер.
Город лицемерия, алчности и безудержной гордости лежал перед ними, замкнутый в тесном кольце заклинания. Отныне ни единый луч света не коснётся золочёных крыш и нефритовых стен, ни одна живая душа не выйдет и не войдёт сюда без позволения асуров.
Город заслужил такую участь. Но больше виновны стоящие у власти — закоснелые в высокомерии, не способные сочувствовать, надменные высшие небожители Девяти Сфер. Их следует поставить на колени в первую очередь.
Сюэ Моцзян впервые за многие тысячелетия облачился в доспехи. Массивные с виду металлические пластины, плотно облегающие тело, казались тяжёлыми, но
Они пришли раньше, застав Девять Сфер врасплох. Паника по ту сторону Великого барьера чувствовалась во всём: в хаотичном передвижении воинов, в лихорадочной проверке магической формации и защиты главных врат.
Сюэ Моцзян не спешил начинать атаку. Он ждал, пока Цуймингуй незаметно подберётся к врагу, забравшись в город вместе с горсткой смельчаков через крошечный проход в западной части Великого барьера. Он ждал, наслаждаясь чужой паникой.
Сильный зверь всегда знает, когда одержит верх, лишь взглянув на свою жертву. Так и командующий Асюло уже предвкушал победу. Небесный город не готов дать отпор. Великий барьер вводит небожителей в заблуждение, даря иллюзию безопасности, которой на самом деле нет. Они целы до сих пор только по одной причине — никто не атаковал их большими силами.
Но чем дольше небожители обманываются, тем оглушительнее станет победа Асюло.
— Ну что, командующий Сюэ, готов идти до конца без сожалений?
Гуэр-фу сегодня тоже носил доспехи, что придавало улыбчивому помощнику Цуймингуя некую значимость в собственных глазах — он, наконец, перестал улыбаться на каждом шагу и казался вполне похожим на настоящего воина. Легкомысленный хвост и тот превратился на его голове в сдержанный пучок, туго стянутый серебряной шпилькой.
— Если скажу о сожалениях, разочаруешься?
Взгляд Гуэр-фу стал заинтересованным.
— И о чём сожалеет блистательный командующий Асюло? — Гуэр-фу потёр пальцем лоб и добавил, — Кажется, догадываюсь… Ведь речь о ней? О той маленькой небожительнице, ради которой командующий не побоялся рассердить нашего господина?
Сюэ Моцзян сдержанно усмехнулся. Чжу Хуэю, Почтенному пакостнику с Кушань, не откажешь в наблюдательности.
— Так и знал! — весело продолжил Гуэр-фу. — Знал и по этой причине протянул тебе руку помощи, командующий Сюэ. Ты ведь запомнил, да, кто отпустил тебя с Кушань и кто позже принял за тебя удары палками, укрощая ярость господина?
— Закажу для тебя памятную табличку при случае.
— Фу, командующий Сюэ! Какие у тебя дурные манеры. Зачем вот так сразу проклинать этого слугу? Я вернусь на Кушань в целости, как бы ты сейчас не старался.
Чху Хуэй выглядел несколько обиженным. Сюэ Моцзян похлопал его по плечу и заметил:
— Ты неправильно меня понял, Гуэр-фу. Добрые дела не требуют благодарности, иначе они потеряют свою значимость в глазах Трёх Чистых. Вот, о чём я хотел напомнить.
— Хм… какой скупой, — Чжу Хуэй недовольно дёрнул плечом, сбрасывая чужую руку. — Но от меня можешь не прятаться за туманом хитросплетённых речей. Вижу тебя насквозь! Ведь украла она твоё сердце — верно?