Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
– Это мой господин, Рудольф Бэгшот, – представил он прекрасного принца.
– Как?.. Погоди, – не понял Найлз. – Ты же говорил, что твой господин погиб, когда вы бежали к порталу, и меч Гулла оказался в лапах звероидов…
– Нет, Найлз, – покачал головою Констанций. – Как видишь, он не погиб. И я теперь счастлив, как никто другой. Потерпи, я всё расскажу о своей вылазке к звероидам, но только всем сразу, а не каждому, иначе это растянется на неделю.
Вдруг среди снижающихся драконов раздался громкий крик хищной птицы.
– А вот и ещё один сюрприз, – подмигнул Найлзу Констанций.
– Боже, неужели это… – Найлз не успел договорить, как на него налетело что-то огромное и пёстрое. Мгновенье – и он оказался в крепких объятьях когтистых лап и на высоте в несколько десятков метров.
– Сейчас же приземляйся, ты слышишь? – закричал Найлз, у которого душа ушла в пятки, а радость сменилась на
Когда-то совсем ещё малыш, а теперь вымахавший в огромного и сильного зверя Беркут, словно понимая человеческую речь, начал снижаться. При этом он воспроизводил горлом мурлыкающие звуки и нежно тёрся головой о голову зажатого в его когтях Найлза. Если бы целью грифона в тот момент был враг, то ему в когтях Беркута точно бы не поздоровилось, с удовлетворением подумал эконом.
– Рад тебя видеть, друг, – смягчившись, произнёс Найлз. – Я очень скучал по тебе. Ты очень вырос здесь, как я погляжу. Жаль только, что я не увидел, как ты растёшь, ведь когда мы с тобою расстались, ты был ещё совсем малышом. Я рад, что ты вернулся и что мы встретились с тобой именно здесь, в Гулсене.
Беркут отозвался громким восторженным криком, и эконом понял, что грифон рад этому не меньше, чем он сам.
Пополнение своих рядов поселенцы встретили с огромным облегчением и радостью. Оптимус и Олди тепло приветствовали Рудольфа и Констанция, остальные вели оживлённые беседы, знакомились и по-гулсенски приветствовали друг друга. Некоторые из них были уже знакомы до сражения.
Когда Беркут приземлился и выпустил Найлза из своей крепкой хватки, эконом горел только одним желанием – поскорее узнать, где и как Констанций нашёл его грифона. Но тот обещал рассказать только всем сразу, и Найлзу пришлось подождать, пока новоприбывшие не отведут драконов отдыхать в бункер. Это действо растянулось на добрых два часа, после чего воины устроились на отдых сами, прямо на земле под открытым небом. Домики поселенцы любезно освободили для сильно измотанных, а сами принялись готовить им мясо из недельных запасов. Констанция и его хозяина обступили жаждущие послушать историю, закончившуюся триумфальным возвращением. И под ароматный запах жарящегося мяса Рудольф и Констанций начали свой рассказ.
Как Найлз уже знал, по возвращении в Гулсен Констанций появился в поселении с драконьим яйцом. Вылупившегося вскоре дракончика он растил две недели, после чего отправился на нём в путь, держа курс на Гулсенскасл. Он был вынужден действовать очень осторожно, ибо чем ближе он был к замку, тем опаснее одинокому путнику было там находиться. Звероиды моментально уничтожали любой летающий вблизи замка объект, будь то всадник, или же просто одинокий дракон, либо грифон. Как оказалось, опасения Констанция насчёт того, что его дракон последний, не оправдались. Помимо драконов поселения, на просторах Гулсена драконы ещё сохранились – в основном те, которых после захвата звероидами королевства удалось спрятать их хозяевам. Подлететь к замку Констанцию не представлялось возможным, ибо тогда его ждала неизбежная гибель. Но он видел, во что превратили это величественное здание звероиды. Даже издали, откуда и наблюдал Констанций, можно было заметить ужасающие перемены в облике главного здания королевства: звероиды заковали весь фасад замка в чёрный металл, нашпигованный торчащим во все концы света оружием, а над главной башней подняли такой же металлический флаг, который как флюгер поворачивался при сильном ветре. Ужасное зрелище шокировало Констанция и лишь подстегнуло его стремление найти уцелевших после захвата власти людей. Но пока что он видел лишь одни развалины вместо замков, и ни одного человека в радиусе двухсот километров от замка Гулсенскасл. И решил продолжить свой путь на юг – в тех краях не было резиденций и крупных строений, а значит, не было и звероидов, которые могли бы их испоганить, или же они, опьянённые своей победой, не нашли смысла в том, чтобы продвигаться дальше, на малозаселённые территории, в которых рано или поздно всё равно установят свои порядки.
И вот там-то и произошла его встреча с Беркутом.
Повзрослевший грифон жил в пещерке посреди безжизненной каменистой пустыни, где гулсенцы никогда не селились, ведь эта территория издревле была территорией грифонов. Констанций не обратил бы на него никакого внимания, если бы поблизости были его сородичи, но так как он знал, что почти всех птицельвов истребили звероиды и грифон здесь совершенно один, да к тому же не боится его дракона, Констанций заключил, что это, возможно, тот самый грифон, которого он вынес из Гулсена через портал. Но как грифон Найлза мог попасть сюда? Неужели и Найлз тоже тут? Констанций попробовал окликнуть эконома, но его здесь явно не было.
Звероидов видно не было, и Констанций был рад этому. Но и людей он не встречал, пока наконец удача ему не улыбнулась. Почти на самой границе королевства он обнаружил обрыв на краю холма. Он был необычен тем, что сотворён был явно не природой. Более того, на дне этой гигантской ямы было навалено чересчур много сухих веток, хотя деревья поблизости не росли. И Констанций понял, что обнаружил убежище. Оказалось, что ветками были завалены ходы, ведущие под землю. Этих ходов было около ста, и вскоре Констанций узрел и жителей этого подземелья. Двести воинов Гулсена жили здесь не лучше, чем поселенцы севера королевства. Но у них тоже были драконы, которые вели себя не менее осторожно, чем их хозяева, и также скрывались, только не под землёй, а в лесах, охотясь на лесных животных на земле и из-за опасности быть обнаруженными звероидами почти не поднимаясь в небо. Эти воины служили когда-то в Гулсенскасле, а после захвата замка звероидами им удалось бежать. Поначалу их было около пятисот, но большая половина погибла, защищая замок в неравном бою. Убедившись, что это не враг, они дружелюбно встретили Констанция, и после того, как узнали о том, что у королевства появилась надежда в лице Наследников, воспряли духом. Однако Констанций не был так рад, ведь меч Гулла был сейчас у звероидов, и идти двумястами голов против трёх тысяч вооружённых до зубов монстров с горой оружия было бы сродни безрассудству. На что один из воинов сказал, что это и не требуется. С этими словами он нырнул в своё убежище и вышел обратно, но уже с его, Констанция, хозяином, у которого в руках был меч Гулла. Счастью Констанция не было предела. Если бы ему кто-то сообщил, что его хозяин жив, да ещё сумел сохранить от лап звероидов их главное сокровище – меч, – он бы не поверил. И не верил даже тогда, когда хозяин обнял его и показал меч Гулла вблизи, развернув флаг Анкрауна, в который было бережно закутано оружие. Так закончился тот счастливый день, и с рассветом начался долгий путь обратно. Они сделали большой крюк, чтобы обогнуть Гулсенскасл, поскольку с ними был меч и они не хотели им рисковать: звероиды сканировали всю местность на сто километров от замка, как рассказал Констанцию один из воинов. А это означало, что тогда, когда он в своих поисках подлетел слишком близко к замку, они вполне могли засечь одинокого всадника. Констанций проклял себя за неосторожность, поэтому решил поспешить. Пусть они потеряют много сил в пути, но это всё же лучше, чем лететь, зная, что за тобой погоня, и ты не можешь вступить в бой с таким мощным противником.
Они летели целый день с самого юга на самый север Гулсена, и лишь один раз позволили себе передохнуть, заночевав совсем недалеко отсюда. Вот таким был рассказ Констанция, который в глазах поселенцев казался теперь настоящим героем.
– Я жалею лишь об одном, – завершил он свой рассказ. – Что нам придётся воевать не со звероидами.
– А мне жаль, что мой Слэйд ко мне не вернулся, – с грустью произнёс Найлз. – Когда Беркут схватил меня, я подумал, что и Слэйд тоже с вами.
– Увы, я не знаю, где он, – с сожалением произнёс Констанций. – Возможно, он был там же, где жил Беркут, но мне, сам понимаешь, было некогда исследовать ту местность, да и не знал я, что он пропал. Не горюй, Найлз, он обязательно вернётся к тебе, ты ведь знаешь, что это не простая собака.
– Буду надеяться, что он вернётся, – с грустью сказал эконом.
Когда был готов ужин, проголодавшиеся воины набросились на еду, как дракон на свою добычу, и прикончили его в два счёта. Оживлённые беседы постепенно стихли, и гулсенцы принялись готовиться ко сну. Большинство рыцарей уснуло под открытым небом за неимением места в домах, а несколько поселенцев в благодарность за пополнение их рядов стояли на страже всю ночь, а их драконы кружили в ночном небе. И эту идиллию сегодня уже ничто не могло нарушить.
Утром, когда, позавтракав, рыцари принялись готовить себя и своих драконов к первой тренировке, Рудольф и Констанций зашли к Винсенту и Найлзу. Брайан, пожелавший посмотреть на тренировку, убежал на поляну к рыцарям, а Беркут, всю ночь проспавший около их домика, улетел охотиться в лес.
– Винсент, Найлз, нам нужно вам кое-что рассказать, – начал Рудольф. – Кое-что очень важное.
– Мы вас слушаем, – сказал герцог, садясь вместе с Найлзом на деревянные стулья.
Гости сели напротив, и Констанций начал.