Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
Но как только он повис на спине старика, Гарей перекинул его через себя с такой лёгкостью, словно ему было восемнадцать и глаза росли на затылке.
Лорд упал на мягкую подстилку из сена, которым было устлано гнездо, но не успел подняться: его всё-таки окатила волна содержимого из второго загубленного яйца.
– Гарей! – грозно вскричал ни на шутку рассерженный лорд, кое-как поднимаясь и снимая запачканную одежду. – Брось меч немедленно!
Но старик его не слушал и уже заносил клинок над третьим яйцом. Лорд бросился к нему и, отбросив все жалостные мысли и даже любовь к тому, кто его воспитал, в мгновение
Джойс тут же отпустил его, прося прощения за причинённую боль. Старый слуга понимающе улыбнулся.
– Нет, это вы простите меня, ваша светлость, – сказал он. – Этот меч… Я случайно его поднял… У меня и в мыслях не было уничтожать эти яйца…
– Я знаю, Гарей, знаю, – успокоил его молодой лорд. – Но теперь их уже не вернёшь. И сейчас мы точно погибнем. Но в любом случае я не могу на тебя сердиться, Гарей, ведь ты сделал это не по своей воле. Должно быть, это какой-то заговорённый на убийство меч погибшего здесь рыцаря.
– Ваша светлость, – сказал Гарей. – Но ведь гулсенцы не убивают драконов. Их враги – это грифоны.
– Ты хочешь сказать, что это грифонье гнездо? – обрадовался лорд. – Тогда нам повезло, Гарей. Наверно, драконы будут нам благодарны за то, что ты сделал. Значит, мы можем спокойно уничтожить и последнее яйцо.
– Нет, ваша светлость, не надо, – предупредил дворецкий. – Нам лучше убраться отсюда, да поскорее.
– Да, Гарей, ты прав, – кивнул Джойс. – Скорее прочь отсюда.
Но они не успели: прямо рядом с гнездом опустился чёрный дракон! Лорд и слуга замерли от ужаса. Но дракон словно не видел их: шипастая голова на длинной шее метнулась к последнему целому яйцу. Мгновенье – и нерождённый детёныш был проглочен.
Чёрный исполин с шипеньем развернулся, поскольку за ним летел его противник. С размаху бронзовый дракон впечатал чёрного в землю на полтора метра, но тот впился клыками в шею врага, и оба клубком покатились по земле, грозно рыча и взметая тучи пыли.
Лорд и слуга теперь не знали, куда им бежать и что делать. Казалось, они вечно будут наблюдать за этой схваткой и никогда отсюда не выберутся.
Разрушенное телами драконов гнездо теперь представляло собой гигантские комья застывшего торфа. И тут Джойсу пришла в голову одна мысль.
– Гарей! – крикнул он дворецкому. – Куда упал меч?
– Зачем он вам? – в ужасе прошептал старик. – Вы же сказали, что…
– Не мне – тебе! – ошарашил его господин. – У меня возник план. Ты приобрёл силу с этим мечом, так, может быть, стоит попробовать уничтожить этих монстров остатками их же гнезда?
– Идея хорошая, ваша светлость, – начал было старик, – но я не желаю снова испытать ту злость и ненависть, что проникла ко мне в душу сегодня. Это ужасное ощущение, ваша светлость, просто ужасное – как если бы я стал одним из этих драконов.
– Хорошо, Гарей, я сам попробую справиться с ними, – сказал лорд и стал искать глазами потерянный меч.
В какой-то момент им пришлось разбежаться, поскольку клубок из сражающихся исполинов понёсся в их сторону. Но
И вдруг…
Его охватило ярко-алое сияние, причём сначала засветился меч, а после – и он сам. Лорд вскрикнул от испуга и швырнул оружие наземь. И пока они с Гареем удивлённо глядели друг на друга, сражение чудищ сошло на нет, и бронзовый дракон, только что подмяв под себя чёрного, вдруг отпустил его, лязгнув клыками, и пощажённый противник, заверещав, как побитая собачонка, торопливо взмыл в небо и улетел. А бронзовый сделал гигантский скачок и, оказавшись над испуганными людьми, схватил их в когтистую лапу, сжал в кулаке другой брошенный лордом меч, и взлетел в противоположном направлении.
– Отпусти нас, крылатая тварь! – лорд Джойс в ярости молотил кулаками по чешуйчатым пальцам, крепко прижатый к спине Гарея, который от потрясения пребывал в глубоком шоке. Честно признаться, такого манёвра от дракона они никак не ожидали. Куда он их несёт, если до сих пор не съел?
Когда лорд понял, что его удары дракон вообще не ощущает, он вздохнул и обратился к Гарею.
– Старина, ты как? Пришёл в себя?
Гарей молчал. Дракон держал их ровно настолько, чтобы они могли свободно дышать, однако пошевелиться всё равно было невозможно, и лорд не мог повернуться к дворецкому.
– Гарей, – встревоженно позвал он. – Пожалуйста, отзовись! Скажи хоть что-нибудь, чтобы я знал, что с тобой всё в порядке.
С Гареем было всё в порядке, но сейчас он не слышал просьб хозяина: его полные ужаса глаза смотрели в одну точку. Нет, он не то чтобы обезумел от ужаса, просто на некоторое время потерял дар речи, потому и не смог ничего ответить своему господину. Так они и летели практически в полном молчании – только лишь пару раз Джойс пытался заговорить с драконом в надежде, что тот, как в детских книжках, окажется говорящим и объяснит им, куда и зачем несёт их. Но исполин никак не реагировал на человеческую речь.
Под ними стремительно проносилась выжженная драконьим пламенем земля, но ни одного дракона Джойс так и не увидел. Вскоре пустынная равнина сменилась высокими горами, одетыми в снежные шапки, и наконец-то показалось солнце. Оно было похоже на земное (собственно, оно и было земным, только лорд со слугой этого не знали), только словно бы больше раза в полтора. Стало как-то даже веселее лететь в лапах непредсказуемого хищника. Джойс теперь понял, что они летят на запад.
И тут бронзовый дракон начал снижаться. Делая круги над особо массивным горным пиком, исполин, казалось, искал удобное место для приземления. И, наконец, выбрал – небольшую заснеженную площадку, защищённую со всех сторон, словно стражами, целым каскадом из скаль-ной породы, так что лишь с высоты можно было её заметить.
Выпустив пленников из своей хватки, дракон как ни в чём не бывало направился к ближайшему скальному образованию, и только сейчас лорд и слуга увидели, что последствия схватки с чёрным драконом не прошли для бронзового даром: огромные рваные раны, не кровоточащие, но от этого не менее ужасные, от которых человек бы в мгновенье ока скончался, виднелись на спине, шее и лапах гиганта, к тому же дракон заметно прихрамывал на правую заднюю лапу. Как только он скрылся, Джойс принялся приводить в чувство своего дворецкого.