Невста „1-го Апрля“
Шрифт:
— Почему вамъ это кажется удивительнымъ, Клодъ? — спросила она, улыбаясь.
— Ну, во-первыхъ, потому, что я никогда не думалъ, что Мишель женится, а затмъ я еще мене представлялъ себ, что онъ женится на васъ.
— Но почему?
— Я не знаю. Потому что онъ совершенно не занимался — о! совершенно — молодыми двушками, потому что онъ велъ жизнь Вчнаго Жида, потому что онъ ужасно серьезенъ и даже немного скученъ…
— Это невжливо!
— Какъ невжливо?
— Невжливо по отношенію ко мн, которую вы не считаете достойной выйти замужъ за человка серьезнаго, во-первыхъ, и во-вторыхъ, невжливо по отношенію къ Мишелю…
— Вамъ никогда
— Но нтъ же.
— Никогда, никогда?
— Никогда.
— Это удивительно. Но не вздумайте, пожалуйста, представить себ, что я его не люблю, — возразилъ живо юноша; — я его, напротивъ, обожаю, вы знаете. Это самый шикарный типъ, какой я только знаю, въ отношеніи сердца, ума. Только вотъ, мн казалось, что для васъ, для меня…
— Пожалуйста, не мрьте меня на вашъ аршинъ!
— Что для васъ и для меня онъ недостаточно… сумасбродный!
— Чмъ дальше, тмъ лучше, — возразила Сюзанна, смясь отъ всего сердца; — ну, такъ знайте же, что никогда человкъ, бьющій на эффектъ, въ род Раймонда Деплана, или даже втреникъ, какъ Поль Рео, не могли бы мн понравиться. Я шальная, это возможно, но именно поэтому только благоразумный могъ мн понравиться; невжественная, я хотла имть очень ученаго мужа; безтолковой маленькой особ, способной говорить пустяки съ такимъ глупцомъ, какъ вы, нуженъ былъ мужъ, который бы ее много бранилъ и былъ бы ея властелиномъ.
Клодъ положительно изумлялся ей.
— Ахъ! у васъ чутье! — согласился онъ. — Что касается учености, это есть! И онъ будетъ властелиномъ, будьте покойны.
Онъ посмотрлъ еще разъ на молодую двушку, затмъ разразился хохотомъ:
— Что вы его любите, вы, вотъ что удивительно!
Сюзанна покраснла, какъ макъ, и изрядно ударила Клода по рук, но это напоминаніе о большей осторожности нисколько не смутило будущаго баккалавра.
— А онъ, какъ онъ долженъ васъ боготворить! Но это, конечно, совсмъ неудивительно, напротивъ!
— Клодъ, — возразила Сюзанна, не въ силахъ удержаться отъ смха, — вы ужасно нескромны. Сдлайте мн удовольствіе молчать.
— Я надюсь, — продолжалъ Клодъ, — что онъ жертвуетъ вамъ своими негодными бумагами, что онъ говоритъ съ вами тихо, говоритъ вамъ нжности, смотритъ на васъ все время и преподноситъ вамъ сцены ревности въ высокихъ дозахъ, что… Боже мой, какъ бы мн хотлось видть васъ вмст!
— Клодъ, — воскликнула молодая двушка, принимая почти разсерженный видъ, — если вы будете упорствовать въ вашемъ любопытств, я уйду.
— Принимать за любопытство мою отеческую заботливость! — воскликнулъ Клодъ, подымая руки къ небу съ такой комичной гримасой, что Сюзи опять расхохоталась.
— Итакъ, это произошло внезапно, съ неожиданностью и быстротою молніи?
— Вы мн надоли.
— Прежде всего, знаете, я предполагалъ, что это былъ бракъ по разсудку, по крайней мр съ вашей стороны, но только что… Ахъ! мн незачмъ даже было слышать васъ, говорящей о Мишел, мн было достаточно произнести его имя, и вы стали совсмъ красная… тогда!
Сюзанна заупрямилась.
— Это ложь, я совсмъ не покраснла, услышавъ его имя, вы прекрасно знаете, что я его настолько часто слышу, что оно не можетъ меня застать врасплохъ — если даже допустить, что это имя бросало бы меня въ краску, въ случа, если бы оно меня застигло врасплохъ.
— Ба! ба! ба! вы покраснли до корней волосъ… даже ваши уши были красны!
— Клодъ, оставьте меня въ поко.
Но страсть дразнить уносила, опьяняла Клода.
—
— Вамъ?
— Да, мн.
Вполн понятно, что Сюзи не подозрвала о вопрос, не разъ задаваемомъ себ Клодомъ въ теченiе каникулъ и который со времени его прізда въ Прекруа буквально преслдовалъ этого втреника. Получила ли дйствительно миссъ Севернъ письмо 1-го апрля? Взглянула ли на это письмо дйствительно серьезно, или по странной случайности оно совпало съ другимъ письмомъ — Мишеля, однимъ словомъ, дйствительно ли Клодъ устроилъ бракъ своего друга Сюзи съ владльцемъ Сенъ-Сильвера?
Исторія казалась ему въ одно и то же время такой восхитительной и такой нелпой, что онъ пожертвовалъ бы какимъ угодно спортивнымъ развлеченіемъ, чтобы узнать, насколько эта удивительная исторія, кажущаяся такой неправдоподобной, врна въ дйствительности… Но, если она была врна, Сюзи не могла этого не знать?…
Клодъ ломалъ себ голову надъ этимъ, и часто вопросъ, который онъ не смлъ высказать, появлялся у него на устахъ. Теперь, въ пылу схватки, онъ почти не разсуждалъ, и его страхи улетучились, подобно падавшимъ листьямъ, тихо шумвшимъ, заметаемымъ при каждомъ порыв втра.
Онъ съ серьезнымъ видомъ вытащилъ изъ кармана бумагу и, глядя въ нее, принялся читать, будто по писанному, начало письма, написаннаго имъ къ 1-му апрля Сюзанн, стоившее ему въ свое время большего труда, чмъ многіе греческіе и латинскіе тексты, и которое врзалось ему въ память. Сюзанна тотчасъ же насторожилась.
— Гд вы взяли это письмо? — воскликнула она, вырывая бумагу изъ рукъ Клода.
Затмъ она взглянула и увидла только краткій проспектъ фотографическихъ аппаратовъ.
— Что это значитъ, Клодъ? — спросила она.
Клодъ занесся, теперь его никто бы не удержалъ.
— Это значитъ, м-ль Сюзи, что не Мишель сдлалъ предложеніе, а я! А!
Она смотрла на него вопросительно, не находя словъ, длала попытку засмяться.
— Г-жа Фовель желала, чтобы ея братъ на васъ женился, и я это зналъ и зналъ также, такъ какъ слышалъ это сотни разъ, что Мишель не хотлъ жениться… И вотъ 30 марта, когда мы выходили изъ Французской Комедіи, папа и я, — остальные были уже въ Прекруа, — мы встрчаемъ Мишеля, выходящаго изъ Оперы. Я ему разсказываю, что подготовляю „1-е апрля“ профессору, и вдругъ меня осняеть мысль: „постой, а вдь можно устроить еще великолпное „1 апрля“. Я какъ разъ получилъ ваше письмо, то, въ которомъ вы мн описывали свое приключеніе въ „Зеленой Гробниц“, вы соображаете? Тогда, на слдующій день, я беру перо и пишу письмо… Стиль — „Сенъ-Сильверъ“, единственное, что могу сказать. И я старательно вписываю на подкладк конверта „1-ое апрля“. Однако какъ бы тамъ ни было, какъ только мое письмо было въ ящик, у меня появились угрызенія совсти, скоре безпокойство. Если Сюзи не увидитъ словъ, написанныхъ въ конверт, и если… и если… если я наконецъ совершилъ оплошность! Вы представляете себ ту баню, какую я бы получилъ отъ папы! Въ продолженіе трехъ ночей я не закрывалъ глазъ. Затмъ, въ одинъ прекрасный день я узнаю о помолвке г-на Тремора и миссъ Севернъ и что вс довольны, и то и се! Я не могъ придти въ себя отъ изумленія, вы хорошо понимаете. Я задавалъ себ вопросъ, пришло ли мое письмо въ одно время съ другимъ, настоящимъ, затмившимъ мою прозу, да еще въ лучшемъ вид! Только я не хотлъ доврить мои опасенія никому, ахъ! нтъ, даже Мишелю… Но, послушайте, такъ какъ васъ обручило мое письмо, неужели Мишель вамъ ничего не сказалъ?…