Но-о, Леокадия !

Кульмова Иоанна

– Не сбрею, - простонал Алоиз, корчась от боли.
– Но ведь НА БОРОДЕ далеко не улетишь!

– Ты можешь летать НА КРЫЛЬЯХ!
– воскликнула Леокадия.
– Садись на меня верхом и НО-О, ЛЕОКАДИЯ!

Они поднялись невысоко и немного полетали над дорожками, а медведи и обезьяны задрали головы вверх.

– Как приятно встретить кого-то кто с тобой НА ОДНОМ УРОВНЕ! обрадовалась жирафа.
– У нас тут, наверху, неплохая погода, не правда ли?

– Дует будь здоров, - отвечал Алоиз.
– Ты слишком

размахалась своими крыльями, Леокадия. Вон какой сквознячище устроила.

Ничего не поделаешь, приходится...
– вздохнула Леокадия.
– Знаешь, я что-то устала.

Они перемахнули через стену Зоопарка и приземлились неподалеку от ворот. Как раз в эту минуту ворота отворились и из них выбежал Директор.

– Красиво получается, ничего не скажешь!
– закричал он.

– Правда?
– обрадовалась Леокадия.

– Полеты в рабочее время?! Ведь Алоиз должен сидеть в клетке!

– Ну и ну, даже полетать нельзя?
– удивилась Леокадия.

– Я тут ни при чем, - вмешался в разговор Алоиз.
– Во всем виноват Тигр.

– Всегда так! Человек летает, а виноват Тигр!
– разозлился Директор.
– Завтра накроем клетку сверху - и крышка!

– И крышка!
– пропела Леокадия.
– И до свидания!

И вместе с Алоизом побежала в сторону Шестиконного сквера. Ведь там они были ДОМА. Но дом этот был далеко и Алоиз снова взобрался на спину Леокадии. Они осторожно полетели над мостовой, все время следя за тем, как бы Леокадия не задела копытом трамвайную дугу и не зацепилась крылом за провода.

– Ну где тут дорожные знаки?
– сердилась Леокадия.
– Должны быть указатели: ВЕРХНИЙ ПЕРЕКРЕСТОК, ЛЕВЫЙ ВЕРХНИЙ ПОВОРОТ, ВЕРХНИЙ ПРОЕЗД ЗАКРЫТ. И портрет коня на белом фоне.

И вдруг она увидела на столбе объявление: ВЕРХНИЙ ПРОЕЗД ЗАКРЫТ!

– Твоя фотография!
– воскликнул Алоиз.
– Это Директор Зоопарка объявил розыск! Видишь надпись?

– Надпись?
– удивилась Леокадия.
– Я все равно не сумею ее прочесть. У меня же нет очков. Прочти-ка ты Алоиз!

– ИЗ ЗООПАРКА СБЕЖАЛА КРЫЛАТАЯ ЛОШАДЬ, - прочел он.
– НАШЕДШЕГО ПРОСИМ ДОСТАВИТЬ В ЗООПАРК. ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРУЕМ. Давай-ка поднимемся выше, Леокадия.

– Ну, наконец-то ты меня учишь правилам безопасности! обрадовалась Леокадия.

Город становился все меньше и меньше, и наконец, когда он стал совсем маленьким, Леокадия полетела вниз и опустилась в самом центре, потому что тут, в центре, находился Шестиконный сквер. При этом пострадало несколько хрупких веточек и облетело несколько листиков сирени, а с земли поднялось облако пыли, да так и остановилось над Старой площадью.

– Что это, атомная бомба?
– спрашивали любопытные прохожие.

– Да нет, это мои дети стреляют из пистолета. Бертолетовой солью, - отвечала Аптекарша.
– Когда же и поиграть, как не в праздники!

Алоиз

снял сапоги и растянулся на скамейке.

– Ну, слава Богу, мы ДОМА, - вздохнул он.

А тем временем почти все дети со Старой площади примчались на Шестиконный сквер, но никто из них больше не стрелял.

– Ура!
– кричали они.
– Леокадия научилась летать!

И спрашивали:

– И как это у тебя получилось, Леокадия?

– Очень просто, - отвечала она.
– Нужно только так разозлить Тигра, чтобы он схватил твоего друга за бороду, и тогда сразу взлетишь. Но лучше не летайте, а то всякие там Директора расклеют объявления и за деньги вернут вас в клетку.

ЛЕОКАДИЯ И НЕТ

– Ищут крылатого коня, Леокадия, значит ты не можешь быть крылатым конем, - заметил Алоиз.
– Ты можешь быть или НЕКРЫЛАТЫМ КОНЕМ или КРЫЛАТЫМ НЕКОНЕМ.

– Уж лучше мне быть КРЫЛАТЫМ НЕКОНЕМ. Когда я была КРЫЛАТЫМ КОНЕМ, я не могла найти работу, может КРЫЛАТОМУ НЕКОНЮ больше повезет?

– А если это НЕ КОНЬ, то кто?
– спрашивали дети.

– НЕКОНЬ это НЕКОНЬ и больше никто. Все равно как НЕТОПЫРЬ это НЕТОПЫРЬ. Никто не скажет, что он ТОПЫРЬ или кто-то там еще.

Дети взяли у Парикмахера закрытый белый фартук и натянули его на Леокадию, завязав тесемки на спине, так что видны были только голова, ноги, крылья и хвост. А потом на обеих сторонах фартука черной краской написали: "Леокадия НЕКОНЬ".

– Это такая фамилия, - решила Леокадия.
– Нет у меня ни Мамы - в наседку Алоиз не верит!
– ни Папы, ни родословной, но зато есть фамилия. Жаль только, что и она начинается с НЕ.

И запела:

Я теперь не знаю, кто я,

Но скажу вам, не тая,

Если я не знаю - кто я

Знаю точно, кто не я.

А впрочем, что было то было,

Но снова не повторится.

Я нынче уже не кобыла,

Хотя и не стала орлицей.

– Соловьем тебя тоже не назовешь, Леокадия, - рассмеялся Алоиз.

Но хотя Леокадия не была соловьем, она все праздники тренировалась. Ей хотелось научиться как следует летать в фартуке, и у нее это неплохо получалось. Она делала круги над Старой площадью, состязаясь со стаей голубей и со стрижами, а соседи высовывались из окон, и кричали: "Давай! Леокадия! Давай!" или "Но-о, Леокадия!".

Дни стояли такие яркие, что она стыдилась своего белого, унылого фартука.

– Я хотела бы стать похожей на писанку, на пестрое пасхальное яичко. На ЛЕТАЮЩУЮ писанку.

Дети, живущие на Старой площади, принесли остатки красок, которыми они разрисовывали писанки, и обрызгали ими фартук.

– Куда лучше, чем это делают голуби, - обрадовалась Леокадия.
– Я слышала такое слово - ташизм, а у нас получился ПТАШИЗМ, да еще цветной.

Когда все многоцветно,

Так празднично и ярко,