Одержимость жестокого принца

Есенина Ксения

— Адепт Дариус? — искренне удивляется Сальвия. — Откуда… То есть, что вы тут делаете?

— Ждал вас, профессор, — отзывается Кай будничным тоном. — Как раз хотел посмотреть на саженцы каменных цветков, — он поводит рукой в сторону разбитых горшков. — Как жаль, что они погибли.

— Вы всё это время были здесь? — уточняет ректор.

— Да. Я пришёл минут тридцать назад. Задремал в другом конце оранжереи. Меня разбудили голоса. — Кай стреляет в меня мимолётным взглядом. — Так вы хотели узнать, что произошло, господин ректор?

Я невольно

сглатываю при виде озаривших лица Риди и Граб торжествующих улыбок. Не может быть. Значит, они все заодно?..

— Хорошо, — кивает ректор. — Я выслушаю вас обоих.

— Полагаю, будет лучше, если вы пригласите меня и адептку Шерман в свой кабинет по очереди, — предлагает Кай вежливо. — А потом сделаете выводы, насколько совпадают или не совпадают наши версии.

Аренберг снова кивает.

— Пройдёмте в мой кабинет. Профессор Сальвия, адептки Риди и Граб помогут вам прибраться.

Не удерживаюсь от кривой ухмылки при виде их недовольных лиц. Возразить они не смеют и только корчат рожи, красноречивой пантомимой намекая, что мне конец. И я сама верю в это, покидая оранжерею и машинально шагая следом за ректором.

Похоже, теперь многое, если вообще не всё, зависит от того, что скажет Кай. И у меня внутренности переворачивается от страха. Кай идёт впереди меня, так что мне остаётся любоваться на его затылок. Впрочем, я уверена, что его лицо по-прежнему непроницаемо.

И я понятия не имею, что творится в этой венценосной голове.

Вначале Аренберг приглашает меня. Второй раз за два месяца переступаю порог ректорского кабинета. Бросаю тоскливый взгляд на Принимающую Чашу. Даже думать не хочется о том, что мне придётся отдать свой амулет и покинуть Академию. Вцепляюсь в обсидиановый камень замёрзшими пальцами.

— Итак, мьес Шерман, я вас слушаю.

Сделав глубокий вдох, спокойно, без спешки рассказываю, как меня обманом заманили в оранжерею, как Нелла не дала мне уйти, а потом толкнула спиной на стеллаж с каменными цветами. О том, что всё это, возможно, устроил Кай, решаю не упоминать. Где-то в глубине души ещё теплится надежда на то, что Моран солгала.

Хотя я почти не верю, что Кай оказался в оранжерее случайно.

Ректор внимательно выслушивает мои объяснения, благодарит и отпускает кивком головы. Выходя в коридор, чуть не наталкиваюсь на принца. Он невозмутим. В золотистых глазах застыло безразличие. И на миг внутренности покрываются корочкой льда.

Кай скрывается за дверью, а я обнимаю себя за плечи. Мне остаётся только ждать.

Спустя несколько томительных минут, показавшихся вечностью, дверь открывается. Кай делает молчаливый приглашающий жест. Я уже даже не пытаюсь понять, о чём он думает, просто вхожу в кабинет, готовая ко всему.

— Мьес Шерман, — начинает Аренберг, и я внутренне подбираюсь. — Адепт Дариус полностью подтвердил ваши слова, начиная с момента, когда между вами и адепткой Моран началась словесная перепалка.

Вначале мне кажется, что я ослышалась. Вдруг понимаю, что забыла дышать,

и резко выпускаю воздух из лёгких. С плеч словно сваливается гора, и становится так легко, что, кажется, я сейчас взлечу к потолку.

— Значит… наказания и штрафных баллов не будет? — уточняю осторожно.

— Вам — нет, — многозначительно отзывается Аренберг. — Благодарю за содействие, адепт Дариус. Вы оба можете идти.

Всё ещё не до конца веря, иду к двери. Взявшись за ручку, резко оборачиваюсь.

— А мой зачёт по рунам?

Ректор вопросительно приподнимает бровь.

— Мне пришлось пропустить сегодняшнее занятие. Профессор Арканона поставит мне прогул и незачёт.

— Я сообщу профессору Арканоне причину вашего пропуска, и она назначит вам индивидуальное время для сдачи, — говорит Аренберг.

Мои губы раздвигает улыбка облегчения и благодарности.

— Спасибо, господин ректор!

Кай придерживает дверь, пока я выхожу в коридор. Пройдя несколько шагов прочь от кабинета, останавливаюсь и поворачиваюсь к нему. Кай по-прежнему расслаблен, только в золотых глазах теперь играет едва заметная усмешка.

Несколько секунд пристально смотрю в его лицо, пока кусочки мозаики постепенно встают на свои места.

— Почему? — спрашиваю негромко, боясь, как бы голос меня вдруг не подвёл.

— Что «почему», Шерман?

Я уверена, что он понял смысл моего вопроса, но продолжает упорно молчать с блуждающей на губах чувственной улыбкой.

— Ты ведь не случайно оказался в оранжерее. Ты… отправился туда сразу после нашего разговора, не так ли? Потому что знал…

Кай разводит руками.

— Понятия не имею, о чём ты. Я всего лишь хотел посмотреть на саженцы каменных цветов. Несколько дней я много тренировался, поэтому меня слегка сморило. Проснулся от шума, который вы там устроили.

По голосу слышу, что он откровенно веселится. Уже открываю рот, чтобы спросить, отчего же тогда он не вмешался раньше, зачем ждал, пока появится ректор. И что вообще он сказал Аренбергу по этому поводу?

Но лишь качаю головой, осознавая, что ничего он мне напрямую не скажет. Облизываю губы и убираю прядь волос за ухо, вдруг ощутив жуткое смущение.

— Спасибо. Что помог мне.

— Не за что, Шерман.

Кай вдруг делает шаг ко мне, оказываясь очень близко.

— Теперь моя очередь задать тебе вопрос.

Глава 45. Шайла

Новость о том, что сразу несколько адепток получили суровое взыскание и штрафные баллы от самого ректора Аренберга, разносится со скоростью лесного пожара. С самого утра пятницы Академия буквально стоит на ушах.

Моран не появляется на завтраке, и никто не знает, куда она подевалась и получила ли наказание наравне со всеми, кто участвовал в попытке меня подставить. Приспешницы Лионеллы сиротливо толпятся в коридорах, будто маленькая обезглавленная армия, не знающая, что ей делать в отсутствие своего командира.