Одержимость жестокого принца

Есенина Ксения

Некоторые из них провожают меня злобными взглядами, шипят угрозы, но большинство отворачиваются и отводят глаза. Включая ту самую девушку с лекарского факультета, которая заманила меня в оранжерею.

Кая вижу мельком во время завтрака. Я всё ещё пытаюсь понять, почему он так поступил. Была ли это целенаправленная личная месть Лионелле за какие-то проступки? В таком случае я всего лишь пешка, разменная монета. Способ достижения цели. На моём месте могла оказаться любая.

Или же… Всё совсем

иначе?

Эти мысли преследуют меня со вчерашнего вечера и сегодня мешают сосредоточиться на учёбе. Войдя в трапезный зал, чтобы пообедать, я сразу натыкаюсь на сидящего за столом боевого факультета Кая Дариуса.

Вчера возле кабинета ректора я попросту не смогла дать ответ на его вопрос. Вернее, на его ультиматум.

«В воскресенье мы едем в Нарвилль. Экипаж будет ждать тебя у выхода из замка ровно в десять часов утра. Не опаздывай, Шерман» — вот что он заявил мне с самым невозмутимым видом, словно само собой разумеющееся.

«Поедем… В каком смысле? И кто это “мы”?» — спросила я, сбитая с толку.

«Мы — это ты и я» — был простой ответ.

«То есть… вдвоём?» — уточнила я, искренне изумлённая до глубины души.

Кай одарил меня лёгкой ухмылкой и молча ушёл, как будто всё уже решено и моё согласие не требуется.

Встряхиваю головой, возвращаясь к реальности. В уши врывается гомон голосов, звон приборов, звуки шагов, смех. В ноздри ударяют запахи горячей еды, из-за чего во рту сразу появляется слюна, а желудок требует себя накормить.

Кай занят трапезой, но, будто почувствовав мой взгляд, вскидывает глаза. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, и в груди у меня начинает странно щекотать, а в животе что-то тревожно-приятно сжимается.

Стиснув пальцами лямку сумки, машинально облизываю губы и быстрым шагом направляюсь к столу артефакторов. Сердце быстро-быстро бьётся о рёбра, щёки горячие.

Боги, неужели я покраснела?

Опускаюсь на скамью рядом с Эрикой и тут же удивлённо поворачиваюсь к ней.

— Ты поменяла духи?

Эрика отчего-то смущается.

— Да, я… устала от предыдущих. Они слишком тяжёлые и густые. Мне захотелось чего-то более… утончённого.

Снова втягиваю носом воздух. Роза и жасмин. Новый аромат придаёт Эрике куда больше девичьей грации, нежели предыдущий, опутывающий, словно удав, который вот-вот тебя задушит.

— Надеюсь, ему нравится, — лукаво замечаю я, придвигая к себе тарелку.

Щёки Эрики становятся пунцовыми. Схватив ложку, она активно принимается за свой грибной суп с луком.

Мои губы растягиваются в улыбке. Уж насколько я погружена в учёбу и свои личные проблемы, но даже от моего внимания не ускользнули изменения в поведении соседки. А уж переглядываний не заметил бы только слепой.

К счастью, дружба с Моран не смогла

задавить в Эрике желание жить согласно собственному выбору. О том, что союз с простолюдином вряд ли одобрят благородные родители, я предпочитаю не думать. Кто знает, вдруг произойдёт чудо…

— Мы с Майей завтра собираемся в академический посёлок за платьями к балу, — говорю я. — Поедешь с нами?

Эрика не успевает ответить, потому что разговоры в зале резко смолкают. Все головы обращаются ко входу. Я тоже оглядываюсь.

На пороге стоит Лионелла Моран собственной персоной. Выглядит она далеко не так эффектно и привлекательно, как раньше. Тусклые волосы безжизненными патлами свисают на плечи, лицо бледное, под глазами тёмные круги. Одежда измята, будто она то ли не снимала её на ночь, то ли вовсе сегодня не ложилась.

Увидев, какое пристальное внимание привлекла, Моран сжимает дрожащие пальцы в кулаки и стискивает зубы. С неестественно прямой спиной подходит к столу своего факультета и останавливается возле Кая. Тот словно не замечает её присутствия.

Подбородок Моран начинает трястись, глаза краснеют. Она резко смаргивает.

— Как ты мог так поступить со мной? — цедит негромко, но в наступившей тишине её слова отчётливо разносятся над головами.

Кай по-прежнему делает вид, что ничего не происходит, продолжая преспокойно обедать. Не дождавшись реакции, Моран вдруг хватает его тарелку и швыряет на пол. Серебро истерично звенит, ударившись о каменные плиты. Остатки баранины с овощами разлетаются в разные стороны.

— Как ты мог?! — выкрикивает Моран срывающимся голосом, отдающимся в высоких сводах потолка.

Кай медленно откладывает в сторону вилку, промокает салфеткой губы и поднимается. Одаривает бывшую королеву Академии ледяным взглядом. Та затравленно глядит на него, явно жалея о своём срыве.

— Я решил твою проблему, — холодно говорит Кай. — Избавил тебя от необходимости делать сложный выбор. Как и обещал. Прощай, Нелла.

Её имя из его уст звучит хуже самого отвратительного оскорбления. Моран ошеломлённо отшатывается, как будто получила пощёчину. Зелёные глаза широко распахнуты, и в них — неверие, отчаяние, ужас.

Она качает головой и делает шаг вперёд, пытаясь поймать ладонь Кая. Он с ярко выраженным презрением убирает свою руку за спину, демонстративно обходит Моран, будто она прокажённая, и в гробовой тишине покидает зал.

Моран остаётся стоять, прикованная к месту десятками пар глаз, будто муха, пойманная в паутину. На лице — бледная маска с остекленевшим взглядом.

Словно гром среди ясного неба раздаются шаги — в зал заходит Макс Макнамара. Он неспешно приближается к нашему столу.