Один день неизвестного поэта
Шрифт:
Значит ли это, что время отчаяться? Вовсе не значит.
Время отчаянья, кстати, уже пережил. Кризис раньше
был у меня: и духовный, душевный и мировоззренье
рухнуло прежнее, и социально не мог очень долго
определиться, теперь же унынья во мне очень мало.
Счастлив пока не вполне, но уже бодрость духа спасает.
По эскалатору вверх, через зал вестибюльный, покрытый
силу порядком, стеклянную дверь, придержал ее после,
чтоб не ударить мужчину наотмашь идущего следом.
Похолодало. Пальто запахнул. Две старушки-торговки
семечки и сигареты купить предлагали прохожим.
Женщина туфель вертела в руке возле будки, в которой
на табурете сапожник сидел, видно, сдать для ремонта
обувь желала и вот объясняла, что надо бы сделать.
Туфель другой был в пакете, который держала подмышкой.
Бритый мужчина армянской наружности, слушая даму,
глядя в глаза ей, согласно кивал головой, мол, понятно.
Пьяный мужчина стоял посреди тротуара, шатаясь.
Явно, что из пролетариев. Вышел, видать, из кафешки,
что расположена рядом и где собираются часто
после работы трудяги и водку жрут вместе с едою.
Этим-то мне и не нравится этот район. Он рабочий.
Нравы простые: захочется писать, стесняться не будут.
Да и менты здесь свирепые, часто цепляются к людям.
Ира вон как-то с Борисом домой возвращалась, поставив
свой БМВ на стоянку, как вдруг два мента к ним цепляться
стали с проверкой, мол, паспорт покажьте. При этом шатались
оба мента, до того были пьяные. Ира свой паспорт
им предъявила. Прописку проверив, не зная, к чему бы
им прицепиться, они в отделенье, чтоб личность проверить
через компьютер, решили Ирину забрать. Ну не свиньи?!
Ясно, что просто цеплялись. Ирина достала мобильный, -
Борю при этом они замечать не хотели, - сказала:
"Я адвокату сейчас позвоню своему. Он приедет,
пусть пообщается с вами..." Менты чуть опешили. Ира
паспорт из рук у мента забрала и сказала: "Забудем
сей эпизод, будто не было. В ваших оно интересах".
И, развернувшись, ушла вместе с Борей. Менты же остались.
Хуже бандитов такие менты. Ведь они у законной
власти на службе и, часто мундиром своим прикрываясь,
нагло творят беззакония над неповинною жертвой.
Более строгий отбор
Власти, конечно. А как с автоматом стоящих назвать нам,
нам, обывателям, что защититься при случае вряд ли
смогут от их беззакония? Разве что жертвуя чем-то:
то ли здоровьем, то ль нервами, временем, может, и жизнью...
Просто-таки парадокс. Мы налоги на их содержанье
платим, они же еще нас за это бесчинством унизят.
Надо напомнить им, кто для кого существует. Ведь верно?
У перекрестка, как раз на углу, в торце дома стеклянный
есть магазинчик, где я покупаю продукты обычно.
Вот и сейчас шаг направил туда свой, надеясь скорее
сделать покупки и сразу домой. Утомился немного.
Но перед тем как войти в магазин, на лотке под навесом
остановил взгляд, блуждая им по разноцветным журналам
и заголовкам газет, нерешительно думая: может
стоит "7 дней" мне купить? Скоро кончится эта неделя.
Там ведь программа ТВ. Посмотрю, нет ли в сетке вещанья
через неделю футбола. "Спартак" ведь играет с "Динамо".
Полы раздвинув пальто, руку сунул в карман брюк, нащупав
кожаный, теплый чуть-чуть кошелек и извлек его, чтобы
деньги достать расплатиться за выбранный мною журнальчик.
Нравится мне кошелек. Очень радует то, что кармашек
есть для хранения мелких монет. К сожаленью, второй уж
сей кошелек. Первый в Ялте украли. Со всеми деньгами,
что взял с собою на отдых. "Неласково родина, в общем,
встретила сына", - шутил я потом, возвратившись в столицу
срочно из отпуска, так как без денег и Ялта не Ялта.
Тот кошелек без кармана для мелочи был. Если видеть
что-то хорошее в той неприятности, то, однозначно,
новый купив кошелек, я остался доволен покупкой.
Та неприятность забылась, а эта покупка осталась
как подходящая. Вот как бывают и в зле свои плюсы.
Впрочем, о зле в бытовом, субъективном здесь смысле, конечно,
упомянул. В философском оставим в покое природу
зла и добра. Потому что готов на конкретном примере
вам доказать, что мы все по ту сторону этих понятий.
Что ж. Доказать? Ну, попробую. Хоть на примере рекламы
женских прокладок. Добро есть понятие этики. Так ведь?