Один день неизвестного поэта

Филипенко Олег Васильевич

вешалки, после повесил пальто в шифоньер и другую

вешалку взял, на кровать ее бросил и стал раздеваться.

Снял светло серый пиджак, на кровать его бросил, снял брюки,

вытащив прежде бумажник из брюк, и на стол его бросив,

брюки повесил на вешалку, сверху пиджак аккуратно,

спрятал потом в шифоньер эти вещи и вешалку третью

из шифоньера достал, снова бросил ее на кровать я,

взад и вперед

по квартире ходя снял рубашку, повесил

тоже на вешалку и в шифоньер ее спрятал, захлопнув

дверцу скрипучую. Дверцу другую открыл шифоньера,

где взял на полке футболку, штаны темно-синего цвета

вида спортивного, в них облачился, присел у кровати,

где телефон на полу у меня находился, желая

определитель чужих номеров просмотреть, - не звонил ли

кто-то сегодня ко мне? Для чего нажал нужные кнопки.

Нет, не звонил никто. Я огорчился. По правде, всего-то

ждал одного лишь звонка. Но, увы, его нет. Ну и ладно.

Кнопку нажал телевизора, чтоб заработал он, вспомнил,

что из розетки сегодня с утра, уходя на работу,

вытащил вилку, поскольку розетку использовал эту

для электрической бритвы, поэтому выключив снова

кнопку на телеке, шнур отыскал среди книг, что лежали

за телевизором на запыленном полу, и в розетку

вилку воткнул, вновь на кнопку нажал, - заработал мой телек.

Звук появился сначала, потом уже изображенье.

После на кухню отправился, вытащил хлеб из пакета,

кинул четыре сосиски в пустой холодильник, журнальчик,

севши на стул, полистал и отнес его в комнату после,

снова вернулся на кухню, к окну подошел, постоял чуть

возле окна, наблюдая, как люди внизу копошились.

ГЛАВКА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Пусто, увы, на душе. Ну, пришел я домой. И что дальше?

Чем мне сегодня заполнить вечернее время? Из дома

выйти куда-нибудь? Нет, не охота. Читать? Неохота.

Сесть пописать? Неохота тем более. Аж отвращенье

к этому делу сейчас испытал. Скоро сумерки будут.

Сумерки больше всего не люблю. Ощущенье такое,

будто во мне замирает желание всякое, даже

словно назад я качусь и не знаю, что делать с громадой

времени, что вытесняет меня из пространства куда-то.

Всякое действие, будь то звонок по работе иль чтенье,

кажется в сумерках просто бессмысленным,

глупым занятьем;

часто в такие минуты люблю посидеть в теплой ванне

или готовлю поужинать, вроде бы как заполняю

чем-то полезным отрезок сей малоприятный рассудку.

После, когда уж стемнеет, хандра моментально проходит,

время идет как по маслу, и я занимаюсь делами.

В сумерках, в скобках замечу, приятно с любимой в кровати,

крепко обнявшись, лежать, целовать ее теплые губы.

Но и не больше. Не трахайтесь в сумерках. Вредно для тела

и для души. Например, у возлюбленной вашей случиться

может совсем без причины депрессия, после того как

кончите вы заниматься любовью. Иль бок вдруг заколет.

Опустошенным себя вы почувствовать можете сильно.

Лучше дождитесь, когда уж стемнеет совсем. Или раньше,

до наступления сумерек, время любовью заняться

вы отыщите. Тут все на любителя. Я так гораздо

больше любовью привык заниматься при солнечном свете.

В доме напротив на маленький, еле заметный балкончик

вышел мужчина, достал сигарету, прикуривать начал.

Следом за ним вышла женщина, тоже взяла сигарету.

После зимы в первый раз откупорили, видно, балкончик,

ибо не видел их целую зиму на этом балконе.

Женщине лет двадцать пять, может, тридцать, а он чуть постарше.

Это, по-моему, третий мужчина у женщины этой

за те три года, что здесь проживаю. А может, четвертый.

Как-то однажды, назад года три, я с любимой на кухне

трахался и вдруг заметил, что женщина эта в окошко

смотрит на нас вместе с первым своим то ли мужем, то ль другом.

Вынужден, помню, прерваться был, и перебраться с любимой

в спальню скорей. После этого больше на кухне любовью

не занимались мы. Мне неприятно, что видел мужчина

женщину, мною любимую, голой и похотью чувства

наши опошлил. А, впрочем, мне больше всего не хотелось,

чтобы любимая вдруг обнаружила эту пикантность.

Ибо, когда б увидала, то два варианта возможных

это имело б развития: первый и благоприятный:

вмиг устыдившись, она б потащила меня скорей в спальню,

либо второй: распалилась сильнее б в желанье любовном

и понуждала б меня заниматься и дальше все тем же,