Один-единственный
Шрифт:
В течение этого дня дом наполнялся все новыми и новыми людьми. Приезжали родные и друзья, и народу стало так много, что Изабель казалось: в конце концов они не поместятся там и выплеснутся на террасу или на пляж. Она помогала накрывать гигантский стол в столовой, а также три дополнительных стола в прилегающей комнате и в кухне. Очевидно, обычай сажать детей отдельно зародился как раз в Америке. Переселение подросшего члена семьи за один из взрослых столов было чем-то вроде первого причастия. Как раз сегодня один из племянников
Сэл и Роуз приехали после трех часов, как и обещали. Изабель приветливо поздоровалась со стариком и обнялась с ним.
— Я же говорил тебе, — сказал Сэл, с улыбкой оглянувшись на жену. — Я действительно вчера вечером видел принцессу в нашей бильярдной.
— Вот это да! — ответила ему Роуз, в шутку изображая полное изумление. — И как ты узнать-то сумел ее, пенек ты мой трухлявый?
Бруклинская команда старых друзей Мэтти прибыла на мини-вэне, арендованном Берни Перлстайном, а остальная публика из Куинса добралась по железной дороге.
Обед был шумный, все до хрипоты спорили о самых разных вещах, начиная с секса и кончая политикой и религией. Сэл энергично возражал своему лучшему другу, мультимиллионеру Мэтти. Речь шла о сырьевом рынке. Психолог Кэтрин пыталась вмешаться в этот слишком уж горячий диспут, но оба, и отец, и крестный отец, велели ей не мешать им, потому что эта, как они выразились, «беседа по душам» доставляла им исключительное удовольствие.
Как оказалось, буквально каждому из присутствующих нашлось что сказать относительно бизнеса Дэниела в Японии. Изабель внимательно прислушивалась к его рассказу о строящемся на окраине Токио гостинично-деловом комплексе.
— У тебя будет еще много работы, Дэнни, — заметил отец. — Поднажми-ка на свой японский. После Нового года он тебе очень пригодится, ведь дальше уже некуда откладывать командировку.
— Не понимаю, почему бы не послать вместо Дэнни одного из ваших так называемых управляющих? — проворчала Конни. — Вы достаточно платите им. Неужели они не могут разобраться в том, что все идет по проекту?
— Наша компания создавалась и развивалась под непосредственным контролем со стороны хозяина, — возразил жене Мэтти. — И так будет всегда. Имя Бронсонов — это марка нашей фирмы, если хотите, знак качества. И никто, кроме самого Бронсона, не позаботится о нем как следует. Плохо только, что ты так долго откладывал эту поездку, — добавил он, снова обращаясь к сыну.
«Январь, — подумала Изабель, внезапно ощутив нахлынувшую на нее грусть, — вот когда все кончится. В январе».
Потом Дэниел рассмешил всех своими попытками что-то сказать на японском. Изабель хотела бы присоединиться ко всеобщему веселью, но сердце не слушалось ее. Оказывается, так просто понять, что нет в мире ничего вечного: достаточно было узнать срок его отъезда — и все. И сразу же стало совершенно ясно, когда все кончится. Но как? Это уже другой вопрос.
Психолог Кэтрин
— Кстати, я не советую тебе лететь туда вместе с Дэнни. Четырнадцать часов в самолете рядом с моим трусишкой братцем ты просто не выдержишь.
— Что? Клаустрофобия? — спросила Изабель, когда все отсмеялись.
— Нет, — буркнул Дэниел, сердито поглядывая исподлобья на остальных, — боязнь высоты.
— Так ты боишься летать в самолете? Он кивнул:
— Несмотря на все усилия моей сестрички-доктора.
— Просто представить себе не могу, ты — и чего-то боишься.
— Что ж, у каждого есть своя ахиллесова пята. Моя находится как раз на высоте десять футов над уровнем моря.
— Тогда ты, должно быть, с первого взгляда возненавидел Перро, — сказала Изабель, покачав головой. — Особенно замок.
— Да нет. Просто старался не смотреть подолгу из окна. Но признаться, замок моей мечты располагается отнюдь не на высоте в пять тысяч футов.
После обеда Изабель предложила помочь с уборкой, но Конни и слышать ничего не хотела.
— Ты наша гостья, дорогая. Мы и так заставили тебя работать с самого утра. Достаточно для первого визита. Ступай! Развлекайся! — С этими словами мать семейства мягко подтолкнула Изабель в сторону Дэниела.
— Я чувствую себя такой бесполезной, — сказала она, когда они гуляли по пляжу. — Все вокруг заняты делом, все нашли себя. Каждая из твоих сестер делает в жизни что-то замечательное: они воспитывают детей, помогают людям, руководят целыми компаниями. А я не могу вспомнить ни одного полезного дела за всю свою жизнь.
— Ты помогла Ивану поставить на ноги фабрику. — Дэниел остановился и привлек ее к себе. — За последние два месяца он заработал больше денег, чем за всю предыдущую жизнь. Разве это не полезное дело?
Резкий порыв ветра примчался со стороны моря. Изабель убрала прядь волос со лба Дэниела и обняла его за шею. — Сегодня я тебя почти весь день не видела, Бронсон.
— Я и не думал, что ты это заметишь. Вы со стариком уходили куда-то с видом настоящих заговорщиков.
— Ревнуешь? Он усмехнулся:
— А что? Уже пора?
— Он прекрасный мужчина, — хитро промурлыкала Изабель. — Очень мягкий, с юмором и красивый. — Она сделала актерскую паузу. — Почти такой же красивый, как и его сын.
— Вся моя семья в восторге от тебя, принцесса. Даже дядя Квен, который никого из нас не любит и вечно ворчит.
— А я в восторге от всех вас. Даже от ворчливого дяди Квена.
— Родители приглашают тебя на Рождество.
— Ну, а ты что об этом думаешь?
— Я хочу, чтобы в Рождество ты была со мной, — честно признался Дэниел. — Все остальное можно обсудить после.
Эти слова вызвали у Изабель такой всплеск эмоций, что сердце едва не выскочило из груди. «Ничто не длится вечно, — тихо предупредил ее внутренний голос. — Особенно такое прекрасное». Сегодняшний разговор о предстоящей командировке в Японию оставил в ее душе глубокий след.