Окутанная тьмой
Шрифт:
– Рев Небесного Дракона! – эхом повторился вокруг до боли знакомый девичий голос, отчего Адриану тут же бросило в дрожь. Она испуганно повернула голову в ту сторону, откуда секунду назад слышала эту фразу, пытаясь хотя бы что-то рассмотреть за языками пламени, но тут сильные, такие знакомые порывы ветра пролетели рядом, прямо перед носом, просто снеся одну из стен, держащих Адриану взаперти. Не медля ни секунды, она приняла помощь и бросилась вперед, прыгнув на еще горячие доски с такими же черными пятнами во многих местах. – Адриана, ты как? Я успела, да? – раздалось за спиной, и Адриана вновь обернулась, и внутри что-то щелкнуло при виде этой храброй, маленькой, пускай уже и тринадцатилетней девочки, которая, не боясь ничего, пришла к ней на помощь. Заспанные карие глаза смотрели не по-детски серьезно, явно понимая все, что здесь происходит – Адриана вздохнула то ли
Адриана промолчала, ничего не ответив, но она прекрасно знала, что Венди и сама знает ответ на свой вопрос – это всегда была их маленькая, слабая, но храбрая команда, готовая драться, сражаться с любым врагом. И пускай часто у них ничего не выходило, их избивали, обманывали, пользовались их наивностью, но ведь все меняется и кто сказал, что им нельзя попробовать собраться вместе еще один раз? Крепко стиснув зубы, Адриана покосилась на рану, бок покалывало, неприятно жгло, придавая какой-то слабости и неуверенности в каждом, самом мелком движении. Но это продолжалось ровно до того момента, как вокруг нее, сначала испугав, появился приятный для глаз после такого яркого пламени, зеленый свет, давший вздохнуть легко.
– Будем драться, да, Адриана? – снова улыбка расцвела на аккуратном, чуть бледном личике Марвелл, в то время как на ее расставленных в стороны руках, да и вокруг всего ее тела вился причудливыми линиями, плавными, завораживающими изгибами тот же приятный зеленый свет.
– Не в этот раз, Венди, будем тушить это пламя, здесь от нас будет больше пользы, – устало прикрыв глаза, проговорила Адриана и, глубоко вздохнув, набираясь сил, бросилась вперед, с той же грацией, перепрыгивая с одного стола на другой, быстро оказавшись рядом с магами, параллельно затушив огонь своей хваленой скоростью. – Постараемся на славу, а это разборка взрослых, – Марвелл заметно нахмурилась, будто о чем-то размышляя, но вскоре ее лицо стало таким же ясным как прежде, и она согласно кивнула.
– Критин, чертов идиот! – недовольно бормотал себе под нос Фуллбастер, так же замораживая, уничтожая холодом льда огонь, и теперь, после этой непродолжительной борьбы, пламя в гильдии заметно угасло. Сильно, неподвластно оно полыхало только в том углу, где и собрались Драгнил, Леон и Люси. Грей, конечно же, волновался за друга, пусть он сейчас и чуть не в себе, волновался он и за Люси, которая, не смотря на этот год, так и осталась ему подругой, вот только больше всего был страх за Леона, ведь это только он был подчинен демоном. И кто знает, что захочет сделать это дьявольское отродие, вдруг он воспользуется огнем, чтобы как-то навредить магу, ему ведь все равно, а вот Леону может грозить даже смерть. Было жалко гильдию, здание которой еще не было совсем старым, чтобы так просто позволить разрушить его, уничтожить и просто сжечь дотла. Это все же был их второй дом и им нельзя просто стоять и смотреть, как гильдия сгорит, точно так же как и дом Люси когда-то. Эти воспоминания болью отдавались в сердце, и это было невыносимо, тогда, в тот раз, они просто были поражены, удивлены и не могли ничего поделать, но вот сейчас, когда они заметно повзрослели, стали умнее, сильнее, все будет иначе.
– И ты тоже здохнешь, – указав пальцем на Драгнила так и стоящего на столе, прошипел Леон, а вернее сказать демон, сидящий в нем. Огонь был вокруг него, он был в точно такой же западне, как и Адриана минуту назад, вот только его инстинкт самосохранения молчал, и пламя мало его волновало – оно уже почти касалось его брюк. Люси, чувствуя неприязнь, зародившуюся между Нацу и Леоном, поочередно смотрела то на Драгнила, лицо, которого было таким же безумным и только злость и ненависть читались в его глазах, то на Бастию, глаза которого были точно такими же. Этих обоих не волновал огонь, полыхающий вокруг, не волновало все то, что их окружало – они нашли противника, немой вызов в глазах друг друга, и тут Хартфилия быстро перестала быть нужной. Леон быстро переключил все свое внимание на огненного
Последовал очередной рывок вперед и огонь вслед за Леоном просто гас, оставляя бледный дым и пустую черную дорожку. Люси внимательно следила за ним, не упуская из виду, не спуская с него глаз, но как бы она не хотела, просто не успела бы, закрыть собой Нацу, которого видеть, а уж тем более спасать, не было никакого желания. Только чувство, что если же она все броситься под этот удар, то просто защитит пустое место, но в сердце все равно была тревога за него. Все-таки это был он – просто Нацу, просто без чувств, которые она обязательно вернет ему назад, на это только нужно время.
Леон вновь занес руку вверх для очередного удара, который был просто обязан сбить с толку Драгнила. Демон зловеще усмехался, наивно полагая, что перед ним еще одна жертва, душа которой будет его. Сердце Люси предательски дрогнуло, она понимала, что случиться может все – начиная от простого перелома и заканчивая смертью – удар у Леона сильный, даже ей не повезло, что тут говорить об обычном человеке. Вот только в самый последний момент, как и подобает самым сильным и бесстрашным, Нацу просто отскочил в сторону, тут же нанеся не менее жестокий, ответный удар. Хартфилии оставалось просто удивляться такой реакции, но если вспомнить, что в Драгниле сейчас играла ненависть и злость, то здесь нет ничего удивительного.
Леон, скрестив руки на груди, заскользил назад по той же потушенной дорожке, злостно скрепя зубами – Нацу так и стоял на своем месте, на столе, глядя на него свысока, и это явно не нравилось демону. Люси же не нравились такие непонятные перемены в демоне – то он был силен, неуязвим для ее ударов, то так слаб и хлипок под напором ударов обычного человека. Все это ей более чем не нравилось и заставляло задуматься над тем, что может скрываться за маской безумного демона, ведь наверняка здесь что-то нечисто, так просто не бывает.
Деревянный пол, колонна, стоящая рядом, охваченная на добрую половину огнем, уже предательски трещали, заметно чернее даже сквозь пламя. Нужно было делать что-то, вот только что? Ярко-красный огонь все ближе подходит, окружает Люси со всех сторон непреодолимой стеной, через которую она, наверное, и смогла бы пройти, вот только была бы у нее та уверенность, от которой сейчас не осталось ничего. Но он наверняка не тронет ее, огонь стелется ковром к ее ногам, не касаясь ее, не заходя за грань дозволенного, не подходя более чем на полметра, и теперь уверенность в том, что все это устроил Нацу еще выше. Сидеть здесь и просто смотреть, как Драгнила будут избивать, ведь, как ни крути, а он демону не противник, Хартфилия не собиралась, но она не знала, что делать, как только выйдет отсюда. Присев, опустив голову, думая, решая, не понимая, что делать, как поступить, взъерошивая волосы, откидывая их с глаз назад, девушка невольно засмотрелась на этот огонь – красив, могуч, неподвластен, прямо как и ее огонь. Жаль, что ее силы здесь нет, она бы пригодилась, а сейчас спасти ее, вытянуть отсюда просто некому. Драгнил занят своим боем, и он не видит или же просто упорно не замечает, что так делает только хуже, Грей где-то там, далеко, его магию Люси чувствует, ощущает, так же как и волшебство Джувии и Венди, присутствию которой Хартфилия вовсе не рада. Вот только без толку сидя здесь, она ничего не может сделать, и в который раз Люси убеждается, что сила – залог всего – уверенности, дерзости, храбрости. В ее голову вместе с такими жалкими мыслями приходит идея – глупая, рискованная, почти безумная – если нет своего огня, то почему бы не попытаться подчинить огонь Нацу, ведь он ее стихия, никто ведь не говорил, что невозможно управлять чужим пламенем.
Боязливо, с явным недоверием вытянув ладонь вперед, Хартфилия вздрогнула всем телом, ощущая это непривычное тепло, отчего по коже прошла такая же непривычная дрожь. Языки пламени резко, не останавливаясь, касались ее руки, задерживаясь и, как и предполагалось, не причиняя ни боли, ни вреда. Эта картина, когда огонь так касался руки Люси, завораживала и в душе появилось чувство, что что-то, но она может сделать и раз уж огонь подчинился ей, хотя еще и не совсем, то она просто обязана это сделать. Пламя пока что просто приняло ее, не считая врагом, позволило дотрагиваться, проходить сквозь, вот только управление это совсем другое дело, над ним придется постараться, отдавая все оставшиеся силы.