Оленин, машину! 2

Десса Дарья

Я отрицательно покачал головой, но всё же продолжал искать. Казалось, что найти мост будет легко. С обеих сторон реки должны были остаться хотя бы слабые следы насыпи, а в самой Мулинхэ — старые опоры. Но река была удивительно коварной. Она то сужалась, превращаясь в узкий поток, то вдруг расширялась, образуя целые плёсы, где вода отражала небо. Каждая такая блестящая поверхность заставляла вглядываться — может быть, именно здесь скрываются нужные нам руины.

Прошло несколько минут, прежде чем я заметил нечто, что заставило меня напрячься. В одном из изгибов реки, где её течение становилось

особенно быстрым, на поверхности воды поблёскивали странные тёмные точки. Сначала я подумал, что это просто камни или затопленные деревья, но линии были слишком ровными, словно кем-то созданными.

— Могу опустить машину чуть ниже, — предложил пилот.

Я кивнул. Самолёт плавно пошёл на снижение, и река стала ближе, ярче, отчётливее. Теперь можно было различить детали. Там, где на первый взгляд ничего не было, начали вырисовываться очертания. Старые опоры моста, почти полностью затопленные, выглядели, как зубы древнего дракона, торчащие из воды. Но насыпи, которые я ожидал увидеть на берегу, всё ещё не было. Лес поглотил всё, кроме этих немногих остатков.

— Похоже, нашли, — пробормотал я сам себе, с трудом отрывая взгляд от реки. В голове уже выстраивался план — как добраться туда, что осмотреть.

Глава 5

Я сверился с картой, но привязаться к местности оказалось задачей не из лёгких. Потому что конечно, капитан-десантник Парфёнов в моём лице привык за годы учёбы и службы ориентироваться на земле, а вот с воздуха всё выглядит несколько иначе. Тем более надо учитывать — местность для меня почти незнакомая. Изучал её на карте, которую нам выдал китайский типограф. Но на бумаге и в реальности, как говорят в Одессе, две большие разницы.

Тайга тянулась бесконечной зелёной стеной, местами разбавленной небольшими полянами или размытыми извилистыми дорогами. Поля и перелески с высоты не давали никаких подсказок, словно кто-то стёр все привычные ориентиры, оставив лишь общую картину. Я начал задавать Кузнечикову уточняющие вопросы. Один раз спросил, второй… В конце концов лётчик заметил моё замешательство и с лёгкой усмешкой спросил:

— Тяжело, товарищ старшина?

Мне было приятно, что парнишка ко мне уважительно относится. Мог бы иначе. Всё-таки он лётчик, а я кто? Старшина простой. Или, может, на него тот факт, что мы из СМЕРШ, так повлиял? Хотелось верить в уважение к старшему, не больше.

Я не стал скрывать:

— Не то слово. С этим бы кто помог.

— Координаты нужны? Сейчас дам, — Кузнечиков уверенно взялся за дело.

Парень явно был мастером своего дела. Не снимая руки с управления, он ловко провёл взглядом по приборам и начал объяснять. Голос звучал спокойно, без напряжения, будто это самое привычное для него занятие — рассказывать всяким потеряшкам вроде меня, где мы находимся.

— Смотрите сюда, — он кивнул в сторону, и я машинально проследил за его взглядом. — Это приток Мулинхэ. Видите вот этот изгиб? Он тянется на северо-восток. А вон там дальше — перевал, что обозначен на карте.

Я сверился с тем, что у меня перед глазами. На схеме всё выглядело проще, а вот в реальности эти линии рек и массивы леса так и норовили смешаться в одно сплошное зелёное пятно. Но лётчик будто видел

невидимые метки. Его объяснения, деловитый тон и точные указания постепенно начали складываться в цельную картину.

— Вот здесь мы, — он ткнул пальцем в карту, затем на приборе указал точные координаты. — Запомнили, товарищ старшина?

Я кивнул, хотя честно понимал: без него точно бы уже запутался. Как он ориентировался в этом беспорядке лесов и рек — оставалось загадкой. Тайга вокруг не давала никаких явных подсказок, но младший лейтенант ловил мельчайшие детали, которые мне были не видны.

— Как ты тут ориентируешься? — спросил я, не скрывая восхищения.

— Опыт, — усмехнулся он. — А ещё интуиция. Не первый раз летаю над такими краями.

Интуиция, говоришь… Для меня это была настоящая магия. Вокруг — только природа, каждая деталь кажется похожей на другую, но у него всё получалось. Благодаря Кузнечикову я начинал хоть немного понимать, где мы и куда двигаться дальше. Додумать не успел: младший лейтенант резко бросил самолёт вниз, и я инстинктивно вцепился в обшивку кресла. Сердце тут же взлетело куда-то в горло, словно стремилось покинуть это место быстрее, чем наш кукурузник.

— Что случилось?! — сорвалось с губ, но мой голос потонул в рёве мотора и ветра.

— Зеро! — коротко выкрикнул Кузнечиков.

Я ощутил, как в груди похолодело.

«Зеро. Mitsubishi A6M, — пришло на ум более точное наименование. — Японский истребитель — гроза неба».

Он быстрый, манёвренный и смертоносный. А у нас — тихоходный По-2, летающая «деревянная лошадка», обшитая брезентом. Откуда Зеро взялся здесь, над нашей территорией? Может, заплутал, может, выискивал кого-то. Но теперь уж точно мимо не пролетит. Наш кукурузник для него — как заяц для лисы. Может, она и не слишком голодна, но разве сможет отказать себе в удовольствии поохотиться всласть? Я представил, как японский лётчик прямо сейчас хмыкнул, заметив нашу этажерку.

— Держитесь! — коротко приказал Кузнечиков, и я подчинился.

Он тут же потянул штурвал, и наш самолётик резко нырнул. Воздух вокруг завыл, словно недовольный этой выходкой младшего лейтенанта, а у меня уши заложило от смены высоты. Прямо за нами слышался пронзительный визг мотора истребителя — он не терял нас из виду. Ему нас догнать — как два пальца… У По-2 максимальная скорость 150 км/ч, а у Зеро — 565 км/ч. Тут и сравнивать нечего.

Я подумал было: 'Вот и всё, Володя. Кончилась твоя новая жизнь в теле Алексея Оленина. Позанимал чужое тело, пора и честь знать. Сейчас японский истребитель сделает в твоём теле большую дыру своей 20-мм пушкой, и поминай, как звали. Хотя кому тут поминать-то? Зиночка расстроится…

Первая очередь прошла чуть сбоку. Где-то внизу, в деревьях, раздался сухой треск разорванных веток, и я понял, что японец не промахнулся — он пристреливался. Хотя скорее было похоже на игру в кошки-мышки. Кузнечиков резко дёрнул самолёт влево, чуть выровнял, а затем снова уронил вниз, описывая изломанный зигзаг.

— Попадёт? — спросил я, чувствуя, как по спине пробегает холодный пот.

— Не сразу, — пробормотал младший лейтенант. — Зеро слишком быстрый, в ближнем бою промахивается. Нужно только его измотать.