Омут

Абдулова Мария

– Лёнка…

Рома ласково проводит ладонью по её спине, привлекая внимание.

– М?
– отзывается, не поворачиваясь к нему.

– Какая следующая пара?

– Следующая… - начинает было, но запинается, потому что взгляд Авдеева в разы тяжелеет.

Он подаётся корпусом вперёд, щурится, присматриваясь, а потом вдруг морщится как от зубной боли. Ей даже со своего места видно как ходят желваки на его выразительных скулах и как белеют длинные пальцы, когда Кир с силой сжимает в правой ладони

ручку.

Что не так, золотой мальчик?

Что слу…

До Алёны медленно, но всё же доходит понимание, что скорее всего дело в Роме, находившемся с ней рядом. Точнее не в том, что он сидит с ней плечом к плечу, а в том, что он здесь в принципе. Она не может не из-за этого осознания не напрячься и, жалея про себя, что не оставила волосы, как обычно, распущенными и теперь не может за ними спрятаться, опускает голову, прерывая с одногруппником зрительный контакт.

– Так какая, говоришь, следующая пара?

Сводный брат расслаблен, спокоен в отличие от неё и чему-то очень доволен. Улыбается мягко и одновременно с тем как-то лукаво. Невинно хлопает длинными светлыми ресницами, очаровывая сидящих неподалёку сокурсниц, нет-нет да бросающих на него заинтересованные взгляды.

– Гражданское право.

– М-м-м, какая прелесть, можно будет поспать лишние полтора часа.

Его реплика невольно вызывает смешок не только у неё, но и у тех самых сокурсниц, конечно же, греющих уши.

– Не выспался?

– Сама знаешь, кроха… - он эффектно потягивается на радость наблюдающим за ним девушкам.
– Не до этого как-то ночью было.

Отрадная согласно кивает, не обратив внимание на двусмысленность фразы, наверняка прозвучавшей для кого-то достаточно непристойно. Им, действительно, этой ночью было не до сна. Ссора родителей и общая напряжённость не могли не сказаться на комфорте и ощущении покоя, а если вспомнить, что Рома ещё и спал на маленьком неудобном диванчике, то и вовсе все вопросы отпадают сами собой. Она в свою очередь не спала потом по ещё одной причине, сверлящей сейчас тяжёлым и грозным взглядом её затылок, но делиться с этим с кем бы то ни было девушка точно не собирается.

На перемене сводный брат, предварительно осведомившись о том, в какой аудитории будет следующее занятие, сбегает покурить и ответить на звонок телефона, что вибрировал всё окончание лекции. В ту самую аудиторию ещё не успевшую заполниться студентами она заходит первая, а следом… Золотой мальчик. Алёна узнает его по шагам. Уверенным и быстрым. Не отдавая отчёт своим действиями и реакции, радуется, расплывается в робкой улыбке и поворачивается к нему лицом, тут же вздрагивая от грохота, с которым парень захлопывает за собой дверь.

Улыбка

застывает у неё на губах и слова приветствия застревают в горле, потому что он, как и на первой паре, явно зол. Точнее ещё сильнее зол. Почти взбешён. В глазах уже знакомый ей грозовой май, выражение лица острое, опасное, не сулящее ничего хорошего, тело напряжено и каждое движение резкое, стремительное, жёсткое. Алёне бы испугаться или хотя бы насторожиться, но вместо этого она, вновь им завороженная, неподвижно стоит и со всё той же улыбкой наблюдает за его приближением.

– Отр-р-радная!
– буквально рычит он, подлетев к ней вплотную.

Её тут же окутывает аромат парфюма и его личный запах, что совершенно не способствует возвращению дара речи и способности соображать. Получается только растерянно моргать накрашенными ресницами и улыбаться как дурочка.

– Ты… - тяжело дышит, нависая сверху и пригвождая к полу взглядом.
– Ты специально что ли, а?

Девушка вопросительно приподнимает брови, не понимая, о чём речь.

– Я же и без того на волоске держусь, не видишь? Кроет так, что… - шумно втягивает носом воздух и на секунду прикрывает глаза, пытаясь успокоиться.
– Блядство!

Дверь кабинета приоткрывается, слышатся голоса одногруппников и Авдеев, не поворачивая к ним головы, во всю мощь своего голоса рявкает:

– Вышли!

Дверь тут же закрывается обратно, они вновь остаются один на один и это, наконец, слегка приводит её в чувство. Но не в то чувство, которое подходит для этой ситуации. Вместо того, чтобы попытаться разобраться в его словах, она думает о том, как выглядит, не смазалась ли тушь с помадой и не помялась ли юбка, а после невпопад на выдохе ляпает:

– Привет.

Теперь черёд растерянно моргать переходит к нему. Кир словно забывает, что до этого говорил и хотел сказать ещё, и просто смотрит ей в глаза. Также ярко, пылко, грозно и в то же время как-то покорно. Обречённо даже. Как будто, несмотря на кипящие в нём эмоции, именно на неё злиться и ругаться не может.

– Нет, ты точно специально… - бормочет хрипло, покачав головой.
– Не жалко тебе меня, Алёнка?

– Что-то случилось, да? Ты… Обижаешься на меня?

Его губы складываются в кривую полуулыбку.

– Обидишься на тебя как же… Мне легче самому себе голову свернуть, чем на тебя обидеться.

– Тогда… У нас всё порядке, да? Мы же до сих пор… Друзья?

Ей важно услышать положительный ответ. Очень-очень важно. Но он молчит и девушка, мысленно уговаривая себя не придумывать за него, нервно переступает с ноги на ногу. Кир настолько близко, что расстояние между ними даже в половину метра не умещается, и она его, высокого, сильного, пылкого, кажется, всем телом-душой-сердцем чувствует.