Опасная граница
Шрифт:
В большинстве скотоводческих обществ пастбища находились в общем пользовании крупных родственных групп, а скот находился в частной собственности. Сезонные миграции носили не беспорядочный характер, а осуществлялись в пределах определенных пастбищных угодий, к которым та или иная группа имела доступ. Там, где пастбища были обильными, кочевники предпочитали иметь лишь несколько постоянных стоянок, на которые они ежегодно возвращались. Если же доступны были только скудные пастбища, миграционный цикл характеризовался более частыми перекочевками и большим разнообразием мест расположения стоянок. При отсутствии внешней власти пастбищная территория кочевника зависела также от могущества его родственной группы. Сильнейшие племена и кланы предъявляли права на лучшие пастбища в лучшее время года, а более слабые группы могли воспользоваться этими пастбищами лишь после того, как сильные уходили дальше. Для кочевников время и место были тесно связанными понятиями, что выражалось в праве пользования пастбищами в определенное время года, а также в установлении права собственности на постоянные
32
Barth. The land use patterns of migratory tribes of South Persia.
Цикл миграций скотоводов Внутренней Азии складывался из четырех сезонных компонентов, каждому из которых были присущи свои особые характеристики. Континентальный климат региона характеризуется резкими перепадами температуры, самым суровым временем года является зима. Расположение зимних стоянок было решающим моментом для выживания кочевников, так как эти стоянки должны были обеспечить убежище от ветра и предоставить подходящее пастбище. Однажды выбранные зимние стоянки обычно не менялись в течение сезона. Излюбленными местами стоянок были низкие горные долины, поймы рек и впадины в степи. Герметичность и гладкая округлая форма юрты обеспечивали необходимую защиту от сильного ветра даже при самых низких температурах. В связи с тем что заготовка сена впрок почти или вообще не практиковалась, плодородие зимнего пастбища накладывало ограничения на общее поголовье выпасаемого скота. Предпочтение по возможности отдавали открытым пастбищам [33] , где не было снега, но если почва имела снежный покров, сначала выпускали лошадей, чтобы они смогли разбить копытами ледяную корку и сделать доступной находящуюся под ней траву. Этот участок затем мог быть использован для выпаса других животных, которые не умели добывать корм из-под снега. Зимние пастбища обеспечивали лишь самый необходимый минимум пропитания, причем на открытых пространствах скот значительно терял в весе.
33
Т. е. не защищенным от ветра. — Примеч. науч. ред.
После таяния снегов и выпадения весенних дождей наступала пора цветения новых пастбищ. Хотя в остальные времена года степь была бурой и безводной, весной ее обширные пространства превращались в мягкий зеленый ковер, вышитый алыми маками. Кочевники широко рассеивались по степи, чтобы воспользоваться преимуществами обильных пастбищ. Они продвигались к озерцам талой воды, образовавшимся в низинах, чтобы напоить крупный рогатый скот и коней. Овец на этих пастбищах поить было не нужно, так как они получали всю необходимую влагу из трав и росы. Скот, ослабевший от зимних стуж и голода, начинал прибавлять в весе и набирать жизненную силу. Весной происходило ягнение овец и появлялось свежее молоко. Со взрослых животных стригли шерсть. Но даже летом, которое было одним из лучших времен года, всегда сохранялась опасность стихийного бедствия — когда на степь внезапно обрушивались снежные бури и она оказывалась скованной льдом. В такой ситуации большая часть скота, в особенности молодняк, могла погибнуть. Такие события случались редко, однако они травмировали скотоводческую экономику на многие годы.
Когда трава высыхала и озерца испарялись, начиналась перекочевка на летние пастбища. Кочевники, живущие в равнинных степях, должны были перемещаться на север, в области более высоких широт, а живущие в предгорьях отправлялись еще выше в горы, где их ожидала «вторая весна». На летних стоянках скот быстро прибавлял в весе. Кобыл доили, чтобы получить кумыс, легкий хмельной напиток, любимый кочевниками Внутренней Азии (более крепкие алкогольные напитки они получали, торгуя с оседлыми обществами). Молоко других животных, в основном овец, перерабатывали в творог, а потом высушивали до состояния крепких, как камень, шариков, которые заготавливали на зиму. Шерсть овец, коз и верблюдов промывали и скручивали в нити, из которых делали веревки; из окрашенной шерсти ткали коврики, переметные сумки или узелковые ковры. Большая часть овечьей шерсти шла на изготовление войлока, для чего ее сначала били, поливали кипящей водой, а потом раскатывали до тех пор, пока волокна не сплетались так плотно, что образовывали ткань. Войлок иногда украшали полосками окрашенной шерсти, накладываемой на его поверхность перед катанием. Тяжелые войлочные полосы, изготовленные из грубой шерсти, использовались для покрытия юрт, а более тонкая ягнячья шерсть шла на изготовление накидок, зимней обуви и чепраков.
Летний лагерь оставляли с первыми признаками холодной погоды и возвращались на зимние стоянки. Осень — время случки овец, чтобы окот пришелся на весну, так как ягнята, родившиеся вне сезона, очень часто погибали. Те кочевники, которые заготавливали сено, косили его именно осенью, однако гораздо более распространен был выпас скота вдали от зимних стоянок, чтобы сохранить близлежащие пастбища «на черный день». В тех областях, где кочевники не могли поставлять свой скот на рынки оседлых государств, они резали его и коптили мясо на зиму (особенно
Ежегодные перекочевки требовали мобильности, но происходили в определенных границах. Способность к быстрому перемещению людей и скота имела большое политическое значение. Когда кочевникам угрожала атака армий оседлых государств, они обращались в бегство, и нападавшие обнаруживали только пустую равнину и клубы пыли на горизонте. Когда нападавшие уходили, кочевники возвращались назад. В крайних случаях номады использовали полностью покидали какую-либо местность, чтобы не подчиниться другому кочевому племени. Целые народы переселялись на сотни и даже тысячи миль, прокладывая новые маршруты сезонных перекочевок. Массовые движения, разумеется, вынуждали другие племена сниматься со своих мест, приводя к вторжениям кочевников из окраин степи в оседлые области. Широкомасштабные миграции, однако, всегда были результатом политического решения, когда то или иное племя предпочитало искать себе новый район обитания, а не сражаться за старый. Причиной их были не голодные овцы, ищущие новые пастбища.
Племенная организация
Все известные историкам племена скотоводов Внутренней Азии имели сходные принципы внутренней организации, далекие от принципов организации оседлых обществ. Далее мы кратко рассмотрим основные черты социальной структуры кочевников, которые позволят лучше понять особенности их повседневной жизни.
Основной социальной ячейкой в степи была семья (домохозяйство), размер которой обычно определялся по количеству юрт. Родственники по мужской линии сообща владели пастбищем и, когда это было возможно, совместно кочевали. Описание калмыцкой семьи, принадлежащее перу Аберле, наглядно иллюстрирует характерный для всей Внутренней Азии образец подобного рода отношений:
Большая семья может состоять из нескольких поколений родственников-мужчин, более или менее тесно связанных происхождением от общего предка, живущих вместе со своими женами и несовершеннолетними детьми; такая семья возглавляется старшим мужчиной из старшей семьи. После свадьбы сын может потребовать свою долю скота и откочевать, но в идеале он должен оставаться с отцом и братьями. Откочевка есть признак неурядиц внутри рода. Существует тенденция сохранять стада больших семей в совместном владении как можно дольше [34] .
34
Aberle. The Kinship System of the Kalmuk Mongols. P. 9.
Кочевые группы, состоявшие из больших семей, были хорошо приспособлены к труду скотоводов. Один человек без посторонней помощи не мог выпасать раздельно стада лошадей, верблюдов, крупного и мелкого рогатого скота. Так как пастбищами пользовались сообща и один пастух мог выпасать сотни животных, личный скот объединялся в одно большое стадо. Кроме того, большие семьи облегчали выполнение коллективных женских работ, например переработку молока или изготовление войлока. Хозяином скота всегда оставался мужчина — если он был не согласен с тем, как с этим скотом обращаются, он всегда имел право забрать его и отправиться в другое место. Большие группы родственников обеспечивали своим членам защиту от воровства, а также поддерживали их в конфликтах с другими группами.
Состав кочевых групп отражал стадии развития домашнего хозяйства. Независимая семья образовывалась после заключения брака, когда мужчина обычно получал свою долю скота, а женщина — собственное жилище, однако молодоженам не хватало скота и рабочей силы для того, чтобы быть полностью автономными. После помолвки молодые мужчины иногда выполняли отработку за невесту и жили вместе со своими свойственниками, но обычно новая семейная пара жила в кочевье отца мужа вплоть до свадьбы. Когда рождались дети и увеличивалось семейное стадо, семья становилась все более самостоятельной, но когда дети достигали брачного возраста, значительная часть семейного скота уходила на приданое невесты и выделение наследства. Каждый сын получал свою долю скота, размер которой зависел от общего количества сыновей, и одна доля оставалась родителям. Родительское хозяйство и скот обычно наследовались самым младшим сыном: это была форма социальной защиты родителей. Семейство взрослых супругов, таким образом, становилось все более влиятельным, поскольку его глава мог положиться на поддержку и рабочие руки своих взрослых сыновей и их семей. Развитие цикла домашних хозяйств обычно ограничивалось кругом братьев и их сыновей, смерть братьев приводила к распаду группы [35] .
35
Более детальный анализ цикла развития хозяйства в скотоводческом обществе (на примере фульбе) см.: Stenning. Savannah Nomads.