Острова утопии. Педагогическое и социальное проектирование послевоенной школы (1940—1980-е)
Шрифт:
Уже с начала 1960-х работы Сухомлинского были замечены за рубежом и активно переводились и пропагандировались в странах социалистического лагеря (он не раз выезжал за границу – например, в ГДР, на Кубу, в Румынию и Болгарию). Его расхождения с официальной педагогикой стали заметны и тогдашним западным наблюдателям, а их внимание уже в Москве, в недрах аппарата АПН, служило критикам Сухомлинского дополнительным стимулом для борьбы с «сомнительными идеями» павлышского директора 699 .
699
Кумарин готовил для В.М. Хвостова обширные справки, разоблачающие «абстрактный гуманизм» Сухомлинского – и при жизни украинского педагога, и вскоре после его кончины: Давыдова А. Кто убийца Сухомлинского? // Педагогический калейдоскоп. 1994. № 27 – 28. С. 4 – 5. См. ссылки на «буржуазного советолога» – мюнстерского профессора Изабеллу Рюттенауэр (точнее, на ее выступление на конференции 1966 года) – в тогдашней справке Кумарина; цит. по: Азаров Ю.П. Семейная педагогика. СПб.: Питер, 2011. С. 140. О справках Кумарина по поводу Сухомлинского см. также: Романов А.А. Опытно-экспериментальная педагогика первой трети ХХ века. М.: Школа, 1997. С. 233 – 237 (Романов ссылается на документы из фондов Научного
В ГДР содействие публикации немецкого издания книги «Сердце отдаю детям» (на год раньше появления киевского издания оригинала!) оказывала Маргот Хоннекер, министр образования и супруга уже тогда влиятельного члена Политбюро правящей партии и будущего лидера Восточной Германии.
Трудно сказать, какова была роль украинского и международного признания Сухомлинского в защите его идей от авторитетных московских критиков. Скорее всего, в том, что его труды в конце концов не удостоились официального ярлыка ревизионистских (или хотя бы «недостаточно выдержанных» 700 ), сказалась сумма факторов: писательская плодовитость Сухомлинского, его вдохновенная и достаточно ортодоксальная риторика и, наконец, биография фронтовика, потерявшего во время войны семью 701 .
700
См. критические по отношению к Сухомлинскому письма: Ковалевский В. О чувстве меры // Советская педагогика. 1975. № 4. С. 147; Бондарь Ф. По поводу одного комментария // Там же. 1975. № 4. С. 148 – 149.
701
Уже в конце 1960-х за Сухомлинского вступается популярная «Литературная газета»: Левшин А. Отповедь вместо спора // Литературная газета. 1968. 19 июня. С. 11. Ср.: Медынский Г.Т. Бесстрашие души. Из переписки с Сухомлинским // Литературная газета. 1971. 30 июня.
Парадокс состоял в том, что, хотя Сухомлинский был впоследствии канонизирован в советской педагогике, критика его идей оказалась подлинным карьерным трамплином для преподавателя Вологодского пединститута Бориса Лихачёва (1929 – 1999). Уже в следующем году после публикации в «Учительской газете» он стал заместителем заведующего отделом педагогической науки в Министерстве просвещения СССР, а затем на долгие годы, вплоть до перестройки, ключевой консервативной фигурой в АПН. Немаловажный пост – помощника президента АПН – занимал и Валентин Кумарин, автор другой направленной против Сухомлинского статьи в «Учительской газете» 702 .
702
Кумарин к тому времени был инициатором появления сборника: Макаренко А.С. Воспитание в советской школе / Сост. и авт. послесл. В.В. Кумарин. М.: Просвещение, 1966; прочтение Макаренко представлено в кн.: Кумарин В.В. Теория коллектива в трудах А.С. Макаренко. Киев: Вища школа, 1979. Кумарин продолжил отстаивать свои принципы (в полемике с А. Давыдовой) и в середине 1990-х годов: Кумарин В. Осторожно: архивная пыль // Педагогический калейдоскоп. 1994. № 31 – 32. С. 7. См. также: Сухомлинская О.В. Диспут по-советски // Там же. 1994. № 51 – 52. С. 3.
В числе влиятельных недоброжелателей Сухомлинского называют видных функционеров системы образования – сотрудника Отдела на-уки и учебных заведений ЦК КПСС Александра Абакумова 703 и Виктора Коротова, который в 1967 – 1977 годах был начальником Главного управления школ Министерства просвещения СССР, а до 1985 года – заместителем министра просвещения. Абакумов с послевоенных лет и до 1967 года, когда его перевели в Москву, работал в Архангельской области (в том числе – в обкоме КПСС; тогда, возможно, он и мог познакомиться с Лихачёвым), а Коротов давно сотрудничал с Гординым, Лихачёвым и Кумариным – по «макаренковской линии». Эта группа явно использовала во второй половине 1960-х годов классовую риторику и критику в адрес Сухомлинского как один из «таранов» в борьбе за чистку и завоевание «педагогического олимпа» – по любимой ими иронической характеристике Макаренко, который так обозначал своих влиятельных в 1920-х административных противников 704 .
703
Петровский А.В. Откровенно говоря. С. 71.
704
Колоритное описание устремлений и нравов этой «тройки» см. в блоге их прежнего попутчика Валентина Бейлинсона:(последний доступ: 15 января 2014 года). См. совместную публикацию: Гордин Л.Ю., Коротов В.М., Лихачёв Б.Т. Методика педагогического воздействия. М., 1967; и книги Коротова и Гордина: Коротов В.М. Педагогическое требование. М.: Просвещение, 1966; Гордин Л.Ю. Поощрения и наказания в воспитании детей. М.: Педагогика, 1971.
Только к середине 1970-х годов, после выступления в «Коммунисте» доктора педагогических наук и писателя Юрия Азарова 705 и известного композитора Дмитрия Кабалевского 706 , а также с началом выхода собрания сочинений Сухомлинского обвинения в его адрес совершенно умолкли. С 1976 года пятитомник на украинском языке выходит в Киеве, вскоре там же появляется и его русский «дублет»; с 1979 года трехтомник Сухомлинского печатается в Москве. С осени 1977 года сначала на республиканском, а затем и на союзном уровне начинают проводиться конференции, посвященные автору ранее «сомнительных» «Этюдов о коммунистическом воспитании», появляются первые диссертации о нем. «Макаренкоцентризм» уходит и из многих обобщающих теоретических книг по педагогике или тоже признается скорее данью эпохе 1930 – 1950-х годов 707 .
705
Азаров Ю.П. Гражданственность и человечность // Коммунист. 1976. № 8. С. 64 – 73 (см. его предыдущую работу о Сухомлинском: Азаров Ю.П. О мастерстве воспитателя. М.: Знание, 1974. С. 46 – 59).
706
Кабалевский Д.Б. Большой резерв в педагогическом арсенале // Коммунист. 1977. № 13. С. 90 – 92.
707
См.,
Популярность Сухомлинского и его авторитет среди педагогов как ручательство его «советскости» подчеркнуты в обзоре писем на страницах «Коммуниста»:
В последние десять – пятнадцать лет общий тираж книг В. Сухомлинского исчислялся миллионами экземпляров, но спрос на них так и не удовлетворен. А ведь советские читатели – разборчивые умные строгие критики, и их положительное отношение – верный барометр того, что эти книги помогают им решать животрепещущие проблемы воспитания подрастающего поколения 708 .
708
Гражданственность и человечность: Обзор писем // Коммунист. 1977. № 13. С. 82.
Этот материал явно был призван закрыть десятилетнюю дискуссию о потенциальной угрозе «абстрактного гуманизма» Сухомлинского и закрепил его безоговорочное официальное признание. Можно предположить, что сторонники модернизационных установок в идеологических структурах ЦК КПСС в середине 1970-х годов решили посмертно канонизировать популярного среди педагогической общественности «практика» и плодовитого автора (который уже не мог впасть ни в какую ересь), а не поддерживать его куда менее ярких и довольно косноязычных 709 «ортодоксальных» оппонентов, по-прежнему влиятельных в сфере «теории коммунистического воспитания» и в Академии педагогических наук.
709
О стилистическом и идейном однообразии и схоластике «Теории коммунистического воспитания» Лихачёва см. замечания сторонников Сухомлинского: Самсонова Т. Конкретный гуманизм воспитательной системы В.А. Сухомлинского // Новый мир. 1974. № 3. С. 184 – 194.
Модернизационность здесь вовсе не означает «либерализма» в широком смысле: тогдашний главный редактор «Коммуниста» Ричард Косолапов в идейно-политических вопросах явно симпатизировал неосталинистам и был последовательным противником «товарников» в политэкономии социализма 710 . Зато, будучи философом по специальности, он деятельно сочувствовал Эвальду Ильенкову 711 и был автором и составителем достаточно «прогрессивного» публицистического сборника «С чего начинается личность» (вышедшего трехсоттысячным тиражом в «Политиздате» в 1979 и 1983 годах) 712 . Сухомлинский мог быть интересен Косолапову, который в 1960-е изучал проникнутое пафосом психологизации творчество молодого Маркса, как потенциальный соратник в борьбе за «моральное стимулирование труда» и как автор сочинений, которые можно было использовать для обличения «эгоизма» и «стяжательства» в современном обществе.
710
См.: Косолапов Р.И. Социализм: К вопросам теории. М., 1975.
711
Именно Ильенков должен был писать в 1967 году очерк в «Литературной газете» в защиту Сухомлинского – против нападок Лихачёва в «Учительской газете» (Т. Снегирёва [корреспондент «Литературной газеты»] – В. Сухомлинскому, письмо от 29 мая 1967 года). См.: Педагогические апокрифы. Этюды о В.А. Сухомлинском / Сост. О.В. Сухомлинская. Харьков: Акта, 2008. С. 83.
712
Косолапов Р.И. Об Ильенкове: почти мемуары // Эвальд Васильевич Ильенков в воспоминаниях / Под ред. Г.В. Лобастова. М.: РГГУ, 2004. С. 211 – 215.
Исследователям советской педагогики предстоит найти ответ на вопрос, почему в середине 1970-х гуманистические – и явно оттепельные! – постулаты Сухомлинского, пусть и в несколько приглушенном виде, были признаны и одобрены на самом высоком уровне, а гораздо более созвучные сусловской идеологии «антиревизионистские» и охранительные тезисы его оппонентов признаны несвоевременными и отодвинуты с идеологической авансцены – несмотря на карьерный успех их авторов.
Следует оговорить, однако, что известность Сухомлинского складывалась – помимо популярности среди учителей-практиков – с конца 1960-х годов скорее в литературно-журналистской сфере (публикации Г. Медынского, статьи в «Литературной газете» и «Юности»), чем в официальных научно-педагогических кругах 713 . В защиту идей Сухомлинского и против Бориса Лихачёва очень рано, уже в 1967 году, высказался молодой Феликс Кузнецов, впоследствии активный функционер Союза советских писателей и погромщик альманаха «Метрополь» 714 . Фигура павлышского директора окончательно утверждается в общесоюзном педагогическом пантеоне во второй половине 1970-х.
713
См. выходящие еще в первой половине 1970-х «агиографии» – биографическую книгу автора, знавшего Сухомлинского и переписывавшегося с ним (Тартаковский Б. Повесть об учителе Сухомлинском. М.: Молодая гвардия, 1972), и украиноязычную повесть: Цюпа І.А. Василь Сухомлинський (добротворець). Ки"iв: Молодь, 1973.
714
Кузнецов Ф. Воспитание новой нравственности // Литература в школе. 1967. № 5. С. 14 – 15; Он же. О хлебе духовном // Молодой коммунист. 1976. № 11. С. 97 – 101.
Параллельно уже в 1970-е годы фигура Сухомлинского присваивается украинской культурой – так, например, известнейший поэт-шестидесятник и национал-коммунист Иван Драч посвящает ему драматическую поэму «Дума об учителе» (1976) и очерк «Феномен сельского учителя-подвижника» 715 . В годы перестройки Драч будет одним из активных деятелей национального движения «Рух», как и Олесь Гончар; оба писателя в 1990 году вышли из КПСС. Эти деятели реализуют скрытый потенциал национального и «либерального» течения в шестидесятничестве, к которому, безусловно, тяготел и поздний Сухомлинский. Характерно, что написанные во второй половине 1960-х его статьи о «родном слове» в популярные антологии не входят и не переводятся с украинского на другие языки.
715
См.: Драч И. Подвижник: к 60-летию со дня рождения В.А. Сухомлинского // Литературная газета. 1978. 18 октября. № 42. С. 12; ср.: Он же. Духовный меч: литературно-критические статьи и эссе / Авториз. пер. с укр. М.: Советский писатель, 1988. По поэме Драча украинские театры – например, Харьковский драматический театр – ставили пьесы в конце 1970-х.