От колеса до робота
Шрифт:
Тогда она заговорила о главном, из-за чего пришла:
— Не могу больше… Не могу так, одна… И ничего, ничего своими руками. Дайте задание, поручите мне… Пожалуйста, я прошу вас!
Базанов помолчал. Снял фуражку, пригладил волосы. Смахнул сосновую иголку с рукава. Кашлянул. Наконец решился:
— Постарайтесь разузнать, когда будут пропускать первый эшелон. Может, через вашего этого… Федора Лукича? Ведь он где-то на железной дороге у немцев служит… Нам бы хоть за несколько часов. Лучше, конечно,
— Федор Лукич такого не сделает!
— Донесет, будьте покойны.
— Он честный человек!
— Ну да, честно на немцев работает… Так как же?
— Я сделаю все! — Она так боялась, что он опять перестанет ей верить. — А вы придете?
— Завтра.
— Как всегда?
— Как всегда.
— Так я пойду, а то хватятся в доме…
Когда затихли ее шаги, Митя глубоко вздохнул:
— Товарищ старший лейтенант, а вы заметили? На меня она ноль внимания!
— Заметил! — ответил Базанов, думая о другом.
То, что решающий час близок, в лагере понимали все. Базанова ждали, собравшись у костра тесной кучкой, в напряженном молчании. Он набросал на клочке бумаги радиограмму, передал Соне — зашифровать, отстучать в отряд. Груздев вытащил из вещевого мешка тол, разложил на солнышке. Базанову с самого начала показалось, что взрывчатки мало, хоть они и забрали все, что оставалось в отряде. Тогда же посоветовался с лейтенантом:
— Если тяжелый состав, Сочнев… у тебя опыт. Свалит паровоз?
— Как заложить! — таинственно ответил лейтенант.
Осматривая как-то окрестности лагеря, Базанов обнаружил неразорвавшийся снаряд. Теперь он послал двух человек за снарядом. У костра из черного корпуса выплавляли тол. Базанов без устали сновал по лагерю — подойдет к одному, к другому, поглядит, потрогает смазанный затвор, проверит зеркало ствола на солнышко, пойдет дальше. Подсел к Сочневу, который разобрал и разложил на белой тряпке свой пистолет.
— Слушай, какой порядок у немцев на дороге?
— Нормальный порядок.
— Перед проходом такого важного поезда проверяют путь?
— Бывает.
— А порожняк пускают?
— Когда как.
— Ты три эшелона подорвал, должен знать.
— Посмотришь, как я четвертый подорву, тоже узнаешь.
Базанов внимательно поглядел на него. Сочнев тщательно навертывал на шомпол тряпочку, весь был поглощен этим делом.
— Понятно, — сказал Базанов и отошел.
Через несколько минут Базанов собрал всех. Сочнев, понимая, что теперь наконец он становится главным героем, подошел последним, с выражением полной незаинтересованности.
Базанов выждал, что-то обдумывая. Склонив голову набок, неожиданно сказал:
— Главная задача, товарищи, — достать продукты. Продукты
Все растерянно молчали. Наконец Сочнев произнес, ни к кому не обращаясь:
— Продукты у немцев есть.
Базанов, также не глядя на Сочнева, спокойно продолжал:
— Продукты нужно достать тихо. Мирно попросить у населения. И подальше отсюда.
— Мирная экспедиция! — насмешливо прокомментировал Сочнев.
— И сейчас же. У нас одна ночь в запасе. Одна ночь.
Сочнев посвистал:
— Главное дело — об харчах позаботиться!
— Потому что неизвестно, сколько времени придется сидеть в кустах и ждать и сколько потом отходить и прятаться! — обратился наконец прямо к Сочневу Базанов.
— Героический план! А мину хоть будем закладывать, товарищ старший лейтенант?
— Будем, товарищ лейтенант!
Они объяснялись теперь только друг с другом. Базанов тихо и сдержанно, Сочнев громко и вызывающе.
— Будем, товарищ лейтенант. Мину перебросим на дорогу сегодня же ночью. После и близко подойти не удастся. А заложим, как только немцы проверят путь и успокоятся. Понятно?
— Ну вот что! — решительно сказал Сочнев, расправляя складки на гимнастерке и пристукнув каблуком по корню. — Надоело резину тянуть. Мое дело обеспечить главную задачу. Мне в помощь — одного Очерета. С остальными обеспечишь прикрытие. Действовать буду по обстановке. Понятно?
Наступила жуткая тишина. Но взрыва не последовало. Базанов подумал, подумал, кивнул головой. Потом медленно проговорил:
— Очерета? Нет. Очерет нужен для другого… Очерет пойдет со мной.
— Вот ты как, товарищ Базанов! — с отчаянной веселостью сказал Сочнев. — А мне все равно! Кого хочешь давай. Даже Митьку!
Митя, только что сменившийся с поста, вскочил, покраснел до слез:
— Что значит «даже»! Хуже всех? «Даже»!
Но Базанов сказал, что Митя, пожалуй, действительно подходит, что он отлично умеет поговорить с людьми и будет сопровождать Сочнева. И Митя, успокоившись, ответил с положенной солдату суровой скромностью:
— Есть, товарищ старший лейтенант!
— Постой, постой! — подозрительно сказал Сочнев. — При чем тут «поговорить с людьми»? Базанов!
— А как же! Культурно надо.
— Да ты куда меня посылаешь?
— Как куда? За продуктами. На хутор. Пятнадцать километров. К утру вернетесь. Очерет! Пойдем-ка мину посмотрим… — И Базанов вразвалочку пошел к костру, где плавили тол.
Сочнев побелел, ничего не сказав, негнущимися ногами пошел к месту, где только что чистил пистолет, и долго, бессмысленно смотрел на разложенные на тряпке части.
Подошла Вера, тихо запела:
— Пожалуйста, принесите мне из деревни меду, я так его люблю!..
Сочнев зашатался как пьяный: