Отмель
Шрифт:
Когда я выныриваю, один из розовых надувных матрасов оказывается всего в паре сантиметров от моего носа. Наш плот. Я хватаюсь за борт, и пластик тянется и стонет. Надеюсь, надут матрас как следует. Впрочем, на дешевую подделку эта махина явно не похожа. Матрас толстый и прочный, сделан из хорошего, качественного материала. Мне все равно, откуда он тут взялся и кому вообще взбрело в голову набросать в бассейн надувных игрушек. Только бы не подвел.
Кики всплывает рядом и стреляет в меня глазами.
– Не переусердствуй, – шепчу я. Капельки воды стекают по щекам дочери, словно слезы, и я целую ее лицо, чувствуя их соленый вкус. – Залезай на матрас
С моей помощью Кики легко забирается на матрас и ложится, раскинув руки и ноги, как будто собралась покататься. Все ее конечности находятся над водой. Я удовлетворенно улыбаюсь.
– Эй, Куп, – зовет Кики брата, который в эту минуту забавляется с аквапалкой. – Айда со мной!
– Отличная идея, – соглашаюсь я. – Устроим гонку.
– Да ну, неохота, – отзывается Купер, после чего продолжает плескаться в воде и громко гудеть, изображая ракету.
– Пожалуйста, – прошу я.
Сын скачет на аквапалке, как на лошадке, и качает головой. Я подплываю ближе и заговорщицки шепчу:
– Уверена, сестре ни за что тебя не одолеть. Ты ее в два счета обгонишь.
Сын ухмыляется и слезает с аквапалки.
– Да, это я могу.
Я хватаю аквапалку, кладу себе под плечи и плыву к детям, отталкиваясь одними ногами. Такая опора мне точно пригодится – с ее помощью можно держать спину прямо и поберечь силы. Чуть позже, с заходом солнца, Марьям и Сити отнесут матрас под навес для лодок. Сделают вид, что пришли почистить бассейн, а игрушки сложат в жестяной сарайчик неподалеку, где хранятся насосы и бутылки с хлоркой. Затем одна из женщин отнесет матрас на пирс и спрячет его там. А аквапалка поможет мне совершить переправу.
Купер карабкается на матрас, чуть не опрокинув сестру в воду. Я прошу его не спешить.
– Посмотрим, удастся ли мне добраться до другого конца бассейна раньше вас. Гребите руками с обеих сторон, хорошо?
Купер сияет, воодушевленный этой идеей. Когда он последний раз видел маму веселой и жизнерадостной? Такой, к которой он привык. Такой, что всегда обнимает и целует, собирает с ним лето и возится на кухне, помогая Джорджии с выпечкой. Он так увлечен нашей маленькой игрой, что снова становится самим собой. Впервые за несколько недель я будто вновь вижу своего сына.
Дети терпеливо меня ждут. Наконец я начинаю гонку, прокричав: «На старт, внимание, марш!» А сама тем временем изучаю надувной матрас и прикидываю, хорошо ли он держится на воде и вывезет ли детей.
Изначально рассчитанный на взрослого, наш плот превосходно справляется со своей задачей. Дети прекрасно поместятся на нем вдвоем и не промокнут, а я буду придерживать матрас сзади, отталкиваясь ногами, чтобы продвигаться вперед. Подняв глаза, я вижу Джека, стоящего на крыльце с чашкой кофе. Губы его растягиваются в улыбке. Получилось. А я что говорила? Я готова разрыдаться, но вместо этого тоже улыбаюсь.
Сейчас
08:11
На постели в «Барке» – три комплекта одежды, нож, старое пляжное полотенце и двенадцать резинок для волос. Я стою у основания кровати и осматриваю наше снаряжение, прикидывая, насколько оно эффективно. Из головы не выходят слова Марьям: «Они убить моя сестра».
Как выяснилось, медузы водятся здесь в любое время года. Значит, каждый из нас должен быть защищен от их смертоносных жал. Хорошо, что Чарльз прихватил из дома детские пижамы. Когда мы уезжали, было холодно, а на острове так жарко, что Кики и Куп ни разу их не надели. Я рада,
Я беру ветхое полотенце и, вооружившись ножом, разрезаю ткань на множество лоскутов, чтобы хватило на всех. С пляжа доносятся голоса детей. Они водружают камни один на другой, сооружая крепость, деревню или бассейн.
Нарезать лоскуты ровно – та еще задачка. Впрочем, не беда. Те, что получились рваными и совсем небольшими, я использую вместо перчаток, плотно обвязав ручки Купера и Акмаля, чтобы ткань закрывала кожу со всех сторон. Затем крепко затяну лоскуты при помощи резинок, а штанины детей заправлю в носки, чтобы под них не проникли медузы. Их тоже не помешает закрепить резинками – нельзя, чтобы носки скатались или сползли. Путь предстоит неблизкий. Как правило, на местных курортах выдают специальные защитные костюмы, но такой роскоши у нас нет. Однако я твердо намерена сделать все, что в моих силах. Главное, чтобы дети не промокли и не свалились в воду. Но готовиться надо к худшему. Не зря Джек учил меня всегда держать ухо востро.
Например, матрас может сдуться. Тогда в ход пойдет аквапалка. Волны, ожоги от медуз, не говоря уже об акулах и крокодилах, – тоже немаловажный фактор. Джек считает, что риск встретить их невелик, но лучше быть начеку и на всякий случай прихватить нож, который можно заткнуть за пояс. Я зажмуриваюсь, крепко сжав в кулаках полотенце. Нет, нельзя думать об акулах, только зря растревожусь. Соберись, Эмма! Подавшись вперед, я хватаюсь за колени, открываю глаза и вижу остров напротив. Не так он и далеко. Чистый, ослепительно-белый рай. Наше убежище. Осталось только туда добраться – и тогда нас обязательно спасут. Представляю, как местные звонят в полицию и просят выслать вертолет, после чего отводят нас в безопасное место с хорошей едой и горячим душем. При одной мысли об этом по телу растекается тепло. А дальше Чарльза посадят, как и Матео. Мы с Джеком и малышом будем жить вместе. Я улыбаюсь, глядя на холм живота под грудью. Схватки вновь отступили, мышцы расслабились, а в последний раз, когда я проверяла, не идет ли кровь, то не обнаружила и ее. Если я не хочу торопить события, сохранять спокойствие – это мой долг.
Я складываю лоскуты в одну большую стопку и прячу ее под кровать. Пусть ждут ночи, когда они нам понадобятся.
Сейчас
10:08
Кики и Купер завтракают сэндвичами, сидя на стволе пальмы. Волосы у обоих мокрые, а кожа в мурашках. Неожиданно на горизонте возникает фигура Чарльза. Он неспешно шагает к нам по настилу. Купер, чуть не уронив сэндвич, спрыгивает с пальмы и бросается навстречу отцу. Ну надо же. Я и подумать не могла, что еще увижусь с Чарльзом до побега. Но он здесь. Ступает босыми ногами по деревянным доскам, держа на руках сына. Нож выпадает у меня из руки.
На долю секунды мне кажется, что все это – большая ошибка. Джек что-то перепутал. Чарльз никогда не причинил бы мне вреда, не говоря уже о других женщинах. Купер обнимает его за шею – он любит своего отца, хотя того вечно нет рядом, хотя Чарльз почти не замечает детей; мальчик все равно любит папу. И это разбивает мне сердце.
Я резко разворачиваюсь, цепляюсь сальными пальцами за столешницу и замираю, уставившись на холодильник. Как я объясню сыну, зачем вытаскиваю матрас из-под пирса и сажаю Купа сверху? Скажу, что мы просто захотели искупаться на ночь глядя? Ни с того ни с сего решили переплыть океан?