Пассат
Шрифт:
Но мисс Холлис вернуться не согласилась, способности образумиться не выказывала, и Дэн потерпел поражение, Он нехотя отправился в дом Фроста вместе с доктором Кили; их сопровождало полдюжины вооруженных матросов, оставшихся во дворе, когда его и доктора провели в комнату, некогда принадлежавшую Зоре.
За последний час комната неузнаваемо преобразилась, из нее вынесли все ковры, драпировки, безделушки, стояла там только кровать девочки, кушетка, туалетный столик и единственный стул. Полузакрытые ставни не пропускали резкого солнечного света,
Доктор Кили отметил эти перемены с глубоким удовлетворением и вновь поймал себя на мысли, что мисс Холлис, как бы ни отзывался о ней дядя, в высшей степени разумная молодая женщина. Ему стало любопытно, каким чудом она заставила не располагающего к себе мистера Поттера, обеих преданных негритянок и прочих женщин покинуть комнату и терпеливо — притом тихо! — ждать на веранде. Он обратил внимание, что она сняла обручи с юбки серого поплинового платья и завернула ее, чтобы подол не волочился по полу. Выглядит она, подумал доктор, чистой, прохладной и аккуратной, как комната, обнадеживающе лишенной капризов и причуд.
Девочка погрузилась в тяжелый сон. Геро, отгонявшая мух от ее лица небольшим пальмовым веером, немедленно поднялась и, велев жестом Бэтти Поттеру занять ее место, неслышно подошла к двери. На Дэна она не смотрела, и доктор Кили, забыв о своей миссии, с одобрением сказал:
— Вы тут сотворили чудеса, милочка, поздравляю. Теперь девочке будет гораздо лучше. Давно она спит?
Он неторопливо говорил вполголоса, как привык разговаривать в присутствии спящих, Геро отвечала ему также негромко, изложила подробности, которые он внимательно выслушал, хмурясь или одобрительно кивая, Бэтти молча смотрел на них, а Дэн отступил назад, поняв, что увести мисс Холлис отсюда будет не так просто, как ему представлялось, и что он неверно оценивал ее и ситуацию.
Утром Геро показалась ему малодушной, истеричной. Признав свою ошибку, он пришел в такое же раздражение, как ее дядя — можно подумать, что у них мало забот без этой дрянной девчонки! И даже хотел отказаться возвращать мистеру Холлису его заблудшую племянницу, поскольку моряки Ее Величества не обязаны устраивать новые беспорядки, изгоняя американскую гражданку из дома англичанина-работорговца с риском вызвать активное сопротивление живущих там арабов и африканцев, прекрасно знающих, что хозяин садит в тюрьме главным образом по его, Дэна, милости.
Согласился он лишь потому, что не хотел еще больше расстраивать свою Кресси отказом вызволить ее своенравную кузину из неприятного положения, в которое та угодила по собственному безрассудству, и явился в Дом с дельфинами сердитым, готовым властно исполнить свою задачу. Но теперь он был вынужден снова пересмотреть свои взгляды; в последнее время ему приходилось часто посещать этот дом, и тот факт, что за несколько часов Геро Холлис сумела создать из хаоса порядок и взять власть над многоязыкими жителями дома, пролил новый свет на ее характер
Он понимал, что Геро поневоле должна быть знакома с членами команды «Фурии». Однако, не зная, что она уже дважды была в этом доме, удивился тому, как уверенно она себя здесь чувствует. И так хорошо знает свое дело, что когда доктор пошел взглянуть на пациентку, она заметила присутствие лейтенанта и жестом Отправила его на веранду. Выйдя следом, сказала:
— Пожалуйста, не входите туда. Доктор Кили говорит, у девочки брюшной тиф, и вы можете принести инфекцию Кресси.
Дэну это не приходило в голову. Увидя в его глазах внезапный испуг, Геро безжалостно стала развивать свой успех:
— Этого может и не случиться, но лучше не рисковать. Организм у Крессиды гораздо слабее моего. И, пожалуйста, передайте тете, что мне сейчас лучше не возвращаться. Постарайтесь, чтобы она не бсспокомлхь обо мне, для этого нет ни малейших причин: доктор Кили будет заходить часто, и я не заболею! Можете также сказать, что здесь обо мне будут заботиться десятки женщин, и я присмотрю, чтобы питьевую воду кипятили, канавы держали в чистоте и прикрывали еду от мух. Так что беспокоиться ей совершенно незачем, пусть только не пускает Кресси в город. Бэтти говорит, началась эпидемия холеры, и… Но вы, очевидно, об этом знаете?
— Да, — ответил Дэн, впервые раскрыв рот.
Он ничего не добавил к этому краткому утверждению, и Геро заговорила снова:
— О, и вот еще что. Мне понадобится кое-какая одежда и ночное белье. Пожалуйста, скажите тете Эбби: «немного и ничего оборчатого». И, будьте любезны, пришлите все с одним из матросов. Не хотелось бы, чтобы слуги дяди Ната приходили сюда; а тетя Эбби и Кресси — ни в коем случае, хотя я знаю, что такое желание они изъявят. Нельзя, чтобы кто-то из них приближался к тифозной больной, притом улицы ужасающе грязны, в городе холера, и дома им будет безопаснее.
— Да, — еще раз неторопливо произнес Дэн, поглядел на Геро с уважением и погрузился в молчание. Все, что он собирался сказать, казалось пустяковым и ненужным.
Легкое капризное хныканье заставило мисс Холлис торопливо покинуть его, через несколько секунд он услышал ее ласковый, утешающий голос:
— Я здесь, милочка. Все хорошо, я с тобой.
— Заставь… пожалуйста, заставь Его, — произнес слабый голосок. — Ты ведь можешь, правда? Ты можешь все…
— Кого и что заставить, радость моя?
— Бога. Пусть отпустит маму… ненадолго. Скажи Ему, я хочу только взглянуть на нее. Ты можешь Ему сказать…
— Я могу попросить Его, голубушка. Непременно попрошу — попросим вместе. Теперь будь хорошей девочкой и больше не плачь. Постарайся заснуть, а?
— А ты тогда спой. Про египетскую землю…
Дэн напряг слух и услышал ласковое контральто Геро, негромко поющей о плененном народе дочке работорговца и купленной за несколько шиллингов и отрез дешевой ткани рабыни: «Сойди, Моисей, в землю Египетскую, вели фараону отпустить мой народ…»