Пассат
Шрифт:
Геро ненадолго погрузилась в угрюмую задумчивость, потом складки на ее лбу разгладились, она порывисто поднялась, обняла расстроенную даму так горячо, что у той сбился набок чепец, и с раскаянием сказала:
— Нет, это не совсем так. Я тоже виновата и жалею об этом. Нельзя было выходить на палубу в такую погоду. Я причинила вам уйму неприятностей и вела себя дурно. Клей, конечно, не собирался меня оскорбить. Он просто вышел из себя как и я сама. Давайте предадим все это забвению и будем искренне радоваться, а не затевать склоки и споры.
Тетя Эбби облегченно вздохнула и, обняв племянницу с не меньшей горячностью, сердечным тоном сказала:
—
Тетя Эбби поспешила к своим мазям и лосьонам, но едва она удалилась, вошла ее дочь.
— Геро, это правда? — спросила она с волнением и страхом. — Рори Фрост действительно поцеловал тебя?
— Кресси, ты подслушивала у двери, — упрекнула ее Геро. — Это очень дурно, и я расскажу твоей матери.
— Ты не пойдешь на подобную низость, — уверенно заявила та. — Пойми> ничего другого мне не остается. Меня всякий раз выгоняют из комнаты, едва кто-то заговорит о чем-то, хоть слегка интересном. Ты не представляешь, как это неприятно. В конце концов, я уже не ребенок. Мама в моем возрасте уже была замужем за отцом Клея; но я однажды слышала, как она говорила Оливии Кредуэлл, что девушка должна быть не только невинной, но и совершенно несведущей в некоторых делах. Какой вздор! Я совершенно не согласна, что нужно быть невеждой, и мне ничего больше не остается, как подслушивать. Ты должна это понять.
— Это некрасиво, — сказала Геро суровым тоном.
— Зато разумно. И если б я не подслушивала, то не узнала бы, что тебя поцеловал капитан Фрост. Я так надеялась, что ты выйдешь замуж за Клея, но теперь тебе, наверно, придется выйти за него.
— За кого? — спросила ничего не понимающая Геро.
— За Рори Фроста, конечно.
— За этого… этого пирата! С какой стати? Кресси, о чем ты говоришь?
— Геро, но раз он поцеловал тебя…
— Если воображаешь, что девушка должна выходить за любого, кто ее поцелует, то ты мало подслушиваешь за дверями! — решительным тоном сказала Геро.
Кресси торопливо оглянулась через плечо и, понизив голос до шепота, спросила:
— А что, если у тебя будет ребенок?
Ее кузина с хохотом рухнула на оттоманку, а Кресси со смертельной бледностью на лице заявила:
— Не вижу ничего смешного. Все знают, что можно иметь ребенка и не выходя замуж, и что все дело в поцелуях.
— Кресси, дорогая, — попросила Геро, переводя дыхание, — сгони это выражение с лица. Ты выглядишь, как Клей, когда я рассмеялась в гостиной, а я не насмехалась ни над тобой, ни над ним. Но неужели ты ничего не видишь своими глазами? Я имею в виду животных и прочее? Да нет, от одного только поцелуя ребенка не будет» Ведь и Клей однажды меня поцеловал, да и ты наверняка целовалась под омелой с десяток раз.
— Ах, это! — воскликнула Кресси, садясь на дальний конец оттоманки. — Так тут вовсе не то. Просто мальчишки чмокают тебя в щеку, а все смотрят и смеются. Вот если мужчина целует тебя, когда ты с ним наедине, это наверняка совсем другое дело.
— Разница есть, — произнесла Геро, пытаясь вспомнить ощущение, когда Клейтон единственный раз поцеловал ее. Тогда она явно не испытывала
— Надеюсь, когда-нибудь сама узнаешь. Лейтенант Ларримор еще не пытался целовать тебя?
Щеки Кресси залились жарким румянцем, и она решительно ответила:
— Разумеется, нет! И никогда не попытается.
— Вот как? Значит, у меня сложилось ложное представление. Капитан Фуллбрайт говорил, что, похоже, ты любишь лейтенанта.
— Капитану Фуллбрайту, — с достоинством сказала Кресси, — лучше не соваться в чужие дела. Нет, я не люблю лейтенанта Ларримора. То есть, это он меня не любит. Он… мы… Геро, это все так сложно! Ты не представляешь, что я пережила.
Она бросилась с объятиями к кузине. Геро вздохнула и, героически отбросив свои проблемы, ободряюще сказала.
— Расскажи.
— Это все Дэн.
Кресси, сев, произнесла имя молодого человека с облегченным вздохом, словно давно дожидалась такой возможности. Собственно говоря, так оно и было, говорить на эту тему с матерью она не могла, а Клей, когда обратилась к нему, самым черствым образом пресек ее излияния. Правда, существовали еще приятельницы, Оливия Кредуэлл и Тереза Тиссо. Но хотя Кресси восхищалась обеими, они, мало того что замужем, были намного старше ее. А также косвенно повинны (хотя и не подозревали об этом), в нынешнем ее несчастном положении. Поэтому более близкая по возрасту наперсница оказалась для девушки сущей находкой.
— То есть, лейтенант Ларримор, — поощрила ее продолжать Геро.
— Да. Понимаешь, он… мы… ну, он мне нравился. То есть, нравится. И я уверена, что нравлюсь ему, правда, он ничего не говорил об этом. Но очень часто заходил к нам, когда его корабль стоял в порту, и…
Кресси в нерешительности умолкла, сморщила лоб и надула губы, будто обиженный ребенок.
— Вы поссорились? — спросила Геро.
— М-можно сказать — да. Он заявил, что не следует мне бывать часто у сестер султана, а я ответила, что буду бывать там, сколько захочу, и у него нет права читать мне мораль или указывать. Да и никаких прав! Тогда он сказал, что говорит так, поскольку не хочет видеть меня втянутой в неприятности, и если я не понимаю, что делаю, то Оливия с Терезой должны понимать.
— А что ты делала? — с любопытством спросила Геро.
— Ничего, — ответила Кресси, — ничего совершенно!
И вызывающе добавила:
— Однако скажу тебе откровенно, Геро, если бы я могла что-то сделать, то сделала бы. Видишь ли, дело вот в чем…
Судя по несколько бессвязному рассказу, мадам Тиссо, жена француза-торговца, и ее приятельница миссис Кредуэлл, вдовая сестра Хьюберта Плэтта, сотрудника английской восточно-африканской торговой компании, представили Кресси и ее мать младшей единокровной сестре султана Салме. Саида Салмс, дочь покойного султана, имама Саида от наложницы-черкешенки, в отличие от многих других старших и более консервативных дам правящего дома Занзибара, не просто очень интересуется европейскими женщинами, но и стремится познакомиться с ними. Держалась Салме застенчиво, но дружелюбно, через нее Кресси познакомилась с другими царственными дамами и, в конце концов, заодно с мадам Тиссо и миссис Кредуэлл стала горячей сторонницей младшего брата и законного наследника султана, сеида Баргаша ибн Саида.