Перед лицом Родины
Шрифт:
— Ну что вы, Александр Исаакович, — покраснев, смутился Виктор. Какай там талант…
— Как вы, Виктор Георгиевич, живете? — спросил Марконин. — Квартира у вас хорошая или плохая?
— Да как сказать, — нерешительно проговорил Виктор, — квартира у меня неважная…
— Дадим вам квартиру, — вставил Варин. — Как не дать такому замечательному писателю…
— Да, Федор Николаевич, вы это запишите себе, — сказал Марконин. — А то забудете…
— Что вы, Александр Исаакович, разве можно это забыть.
Побеседовав минут двадцать, Виктор счел неудобным
— Разрешите откланяться, — сказал он.
— Что так торопитесь? — спросил Марконин. — Впрочем, не буду задерживать. Мне надо будет кое-чем заняться… Товарищ Ситник! — крикнул он. — Надо отвезти товарища Волкова.
— Не беспокойтесь, Александр Исаакович, — приподнялся Варин. — Я еду в город и повезу Виктора Георгиевича.
— Вот и чудесно, — сказал Марконин. — До свидания, Виктор Георгиевич. Рад был с вами познакомиться. Для этого я вас сюда и пригласил. Я вас прошу вот о чем: вы заходите ко мне всегда в крайком запросто… Ситник всегда вас пропустит без очереди… А насчет квартиры не беспокойтесь…
Сидя с Виктором в машине, Варин сказал:
— Между прочим, я недавно был в Москве, видел Иосифа Виссарионовича. Говорят, он читал вашу книгу…
От этого сообщения у Виктора даже сердце похолодело.
— Я не пророк, — добавил Варин, — но могу предсказать вам, что вы далеко пойдете…
Приехал домой Виктор радостный, взволнованный, часов в девять вечера. Дети гуляли на улице.
— Ольгуня, — спросил Виктор у дочери. — Мама дома?
— Дома.
Виктор постучал в дверь.
— Ты, Ольга? — спросила из-за двери Марина.
— Я, — отозвался Виктор.
— Ах, это ты? — переспросила Марина. Несколько помедлив, она открыла дверь. Была она чем-то смущена.
Не обратив внимания на это, Виктор шумно вошел в комнату.
— Мариночка! — воскликнул он воодушевленно, собираясь ей рассказать о своей встрече с руководителями края, но запнулся, оторопев от неожиданности. На диване сидел Карташов и улыбался.
— Здравствуй, Виктор, — сказал он как-то неественно весело. Дожидаюсь тебя… Сердце у меня что-то заболело… Присел вот…
Виктор побелел от ярости. Словно только сейчас открылось все.
— Вон отсюда! — не своим голосом гаркнул он. — Негодяй!..
— Что ты! Что ты!.. — испуганно забормотал Карташов, вскакивая с дивана. Схватив со стола шляпу, он попятился к двери. — С ума, что ли, сошел?
— Гадина! — с сжатыми кулаками ринулся к нему Виктор.
— Не смей, Виктор! — побледнев, вскрикнула Марина, становясь между ними. — Подумай, что ты делаешь?
— Любовника защищаешь? — зарычал Виктор и, отшвырнув ее, ринулся к профессору, но тот мгновенно выскользнул из комнаты, словно его ветром выдуло.
Обессиленно присев на стул, Виктор схватился руками за голову. Куда только и девалась его радость от встречи с Маркониным и Вариным. Сколько радости и счастья вез он с собой, когда ехал домой, а теперь вот все пропало…
Пришли дети. Умными, понимающими глазами они посмотрели на отца, перевели осуждающий взгляд на мать и молча прошли в свою
— Будете ужинать? — спросила Марина у детей.
Они отказались.
Марина уложила детей, потом разделась, намазала лицо кремом, как это обычно делала она каждый вечер перед сном, и улеглась на кровать.
Виктор, по-прежнему закрыв лицо руками, сидел недвижимо, не шелохнувшись, точно истукан.
Виктор всегда хорошо представлял себе, что Марина красивая женщина. Она нравилась многим мужчинам. За ней ухаживали. Она слегка кокетничала с ними. Виктор лишь посмеивался над этим: дескать, Марина дурачит глупых мужчин. А оказалось, что дурак-то он. Ну разве он мог подумать, чтобы Марина могла полюбить кого-то, кроме него?
Что теперь делать?.. Разводиться?.. Но об этом и подумать страшно… Ведь дети же… Но почему молчит Марина?.. Почему?.. Неужели она в такую минуту может спать спокойно?.. Неужели ее ничто не волнует?.. Ведь так может вести себя только человек, который не испытывает никаких волнений, у которого душа спокойна… А может быть, она не изменяла? Может быть, это лишь моя слепая ревность?.. Но почему же тогда она не оправдывается?.. Почему молчит?.. Спит она или нет?..
— Марина! — шепотом окликает он жену.
— Да? — отзывается она.
Он подходит к кровати и, опустившись на колени, кладет на теплую грудь жены свою голову.
— Марина, зачем ты так сделала?
— Что именно?
— Ведь я тебя чуть ли не в объятиях захватил с Карташовым.
— Ничего у меня с ним не было, — резко говорит она. — Все это ты придумал…
— Как же так? — изумился он. — Я же видел, вы оба так были взволнованы, смущены… Я же не дурак…
— А вот и оказался дурак…
— Значит, не было? — светлея, с надеждой спрашивает он.
— Не было.
Конечно, у Виктора много сомнений, но ему хочется, чтобы жена оправдывалась. От этого на душе становится как-то легче.
Быстро раздевшись, он лег с женой, стал целовать ее лицо, глаза, рот… Потом, успокоившись, рассказал ей обо всем, что произошло с ним у Марконина. Почти всю ночь они проговорили, мечтая и строя радужные планы. А под утро успокоенный, примиренный, он стал засыпать в ласковых объятиях Марины.
«А может быть, и в самом деле ничего не было», — засыпая, подумал он.
VII
Недели две после посещения Константина Надя жила в постоянном страхе — вот сейчас придут за ней сотрудники НКВД.
При каждом звонке она вздрагивала и в смятении уставлялась на дверь. Харитоновна открывала. Обычно звонил почтальон или дворник, приносивший извещения об уплате за квартиру, за свет, за воду. Надя с облегчением вздыхала.
Это не могло быть не замеченным дотошной домработницей. Она понимала, что у хозяйки появился страх именно с тех пор, как Харитоновна повстречала на лестнице горбоносого смуглолицего мужчину, окурок сигареты которого она в этом была убеждена — обнаружила в пепельнице, когда пришла из магазина. Но, кто этот человек, она не могла догадаться.