Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9

Быкаў Васіль

На экране молодежь, клуб, в скверике силуэт двоих, склонившихся один к другому.

Я бы могла описать вам, какой это был человек, но, думаю, вы лучше меня знаете Его. Я хочу только сказать, что вся моя последующая жизнь проходит в ярком свете, излученном встречей с его личностью, так же как и моя скромная общественная деятельность в Союзе борьбы за мир, в издании профсоюзной газеты, наконец в воспитании сына Джиованни, которому уже 18 лет и который готовится стать журналистом.

(Между прочим, это он перевел на русский язык мое письмо, хотя и я изучила этот язык, но, конечно, не

так совершенно, как сын.) Еще в моем кабинете висит карта Белоруссии, страны, так сердечно любимой Иваном. К сожалению, я не могу найти на ней деревни Терешки у Двух Озер — надеюсь, вы мне великодушно поможете в этом. И еще — фото… хотя бы какое-нибудь: детское, юношеское, или чего лучше — солдатское.

Камера идет дальше. На экране — памятник на площади, и голуби и дети.

Иногда, вспоминая Его, содрогаюсь от мысли, что могла бы попасть в другой лагерь или не заметить его схватки с командофюрером и не побежать за Ним после памятного взрыва — пройти в жизни где-то близко от него и не соприкоснуться с Ним. Но этого не случилось. И теперь я говорю спасибо провидению, спасибо всем испытаниям, выпавшим на мою долю, спасибо случаю, сведшему меня с Ним.

Вот и все. Финита.

Прощайте, незнакомые земляки Его, прощайте, Его родные, прощайте, далекие Терешки у Двух Озер, жить возле которых очень заветно хотела и я. Не забывайте своего земляка, как не забываем его мы.

С благодарением всем — родившим, воспитавшим и знавшим Человека, истинно русского по доброте и достойного восхищения в своем мужестве.

Спасибо, спасибо за все.

Уважающая вас Джулия.

1964 г.

Западня

Сценарий короткометражного фильма по мотивам повести «Западня»

По земле видна тень бегущего человека. Слышно его простуженное дыхание. Перед его глазами мелькают — прошлогодняя стерня, немецкая каска, брошенная винтовка. И вдруг — резкий, лихорадочный стук пулемета и разрывы пуль, надвигающиеся на тень бегущего, и слова сознания: «Упасть! Упасть! Нет, нет! — Отпрыгнуть в сторону…» И стон, хриплый, утробный.

Камера, словно повторяя движение этого человека, резко склоняется к его босым ногам, потом к животу, и мы видим — из-под скрещенных рук появляются струйки крови.

Так он медленно падает на бок, скорчившись, прямо себе под ноги.

Он видит свои босые ноги, а за ними и небо, и быстро разрастающееся облако, и показавшееся на мгновение солнце, которое плеснуло ему светом в глаза. И сразу наступила темнота.

Начальные титры

Он лежит в поле. Молодой красивый парень, в выгоревшей гимнастерке, с оборванными погонами, с вывернутыми на груди карманами. Слева видна дырочка и темный силуэт ордена Красной Звезды. Подпоясан он солдатским немецким ремнем с пряжкой. Темные пятна расплывшейся крови на животе. Он бос, на ногах — весенняя грязь.

Лицо его мертво.

Но вот слегка шевельнулись ресницы. И он медленно открыл глаза. Этот вначале туманный, неосмысленный взгляд постепенно яснеет, и мы слышим трепещущий

голос жаворонка. Жизнь возвращается к этому человеку. И, словно наслаждаясь пением птиц, он блаженно улыбается.

Прямо над ним, в небе — жаворонок.

* * *

В кадре — только земля с обнаженными и местами обрубленными, видимо, лопатой, корнями. Слышен жаворонок. К нему примешиваются другие звуки: вначале неясный мужской говор, потом позвякивание солдатской ложки о котелок, щелкание затвора автомата.

— И этот паек рассчитан на три дня…

— Ребята! Посмотри на Костю — он не жрет, а все прячет в мешок…

— Он будет жить вечно…

— А что, как ты?.. Всегда сожрешь перед атакой, а потом — по другим мешкам…

— А это я смерть задабриваю…

— Я не хочу с ней иметь дело…

— Интеллигент! Она тебя не спросит. Что, спросила тех, что лежат там, плашмя, в поле после нашей атаки?..

— О, о! — слышен возглас всеобщего восторга.

— Горячий харч!

— А что сегодня?

— Все поедите!..

— Опять шрапнель…

— На такой жратве и до половины поля не добежишь…

— Точно. По нужде назад полезешь…

— Буди лейтенанта…

— Пущай еще подремлет.

— Да ведь атака скоро.

— Товарищ лейтенант, харч прибыл…

Он повернулся на бок, и мы видим, что он лежит в нише траншеи, а в небольшом окопчике напротив него сидят солдаты.

Это старый солдат Голанога. Он мастерит самодельную зажигалку «катюшу», ординарец Костя укладывает вещмешок, здоровенный пулеметчик Иван нежно протирает тряпочкой свое оружие.

Перед ним на патронном ящике дымят четыре котелка.

— Эх, сейчас бы бабоньку круглую, — нежно говорит он. Резкий вой снаряда и все мгновенно прижимаются к стене траншеи.

Взрыв, летят комья земли, пыль.

Но вот она рассеивается, и мы видим, что солдатские котелки полны земли, два из них опрокинуты. Солдаты стряхивают с себя землю.

— Товарищ лейтенант, — вползает на четвереньках в окоп молоденький солдат, — вас к себе ротный, на рекогносцировку… Лейтенант встает из ниши, и в этот момент Голанога протягивает ему «катюшу».

— Это вам, — говорит он, — спичек не напасешься.

— Спасибо, — благодарит лейтенант. — Люди готовы к атаке?

— Готовятся, — отвечает старый солдат.

— А мы всегда готовы, — говорит Иван, уплетая мясную тушенку.

Лейтенант пробирается вслед за молодым солдатиком по траншее. Время от времени они прижимаются к земле, когда слышится вой снаряда и взрыв.

Солдаты в траншее деловито готовятся к атаке.

Вот пожилой солдат, выбросив из сумки противогаз, набивает ее патронами.

Кто-то чистит автомат.

Кто-то набивает диск патронами. Кто-то ест.

Кто-то переобувается.

И все это видит лейтенант мимоходом.

Траншея петляет то влево, то вправо, словно лабиринт.

* * *

Это был глубокий, без единого кустика овраг. По дну его протекал ручей, вокруг него была грязь. Ротный — капитан Орловец — сидел на склоне оврага у рации и, держа в руках цигарку, послушно отвечал в трубку:

— Да. Ясно. Слушаюсь… слушаюсь… слушаюсь.