Побеждаю и сдаюсь
Шрифт:
Слишком расстроенно.
— Очень жаль, — Ульвар вздохнул. — Тогда помогите, пожалуйста, герцогине дойти до кареты. Полагаю, Джайри лучше дальше ехать в ней.
Шэн молча спрыгнул с коня, подошёл к девушке, и она скользнула в его объятья. И застыла на миг, расстроенно глядя в лицо. Шэн улыбнулся ей. Тепло и подбадривающе. И вот этот взгляд Ульвар смог прочитать. Так смотрит мужчина на свою женщину. Тут и свечку не надо держать, не нужны палачи с допросами.
Ульвар чуть прищурился.
— Я же обещал, — мягко сказал Шэн. — Сделаю и приду.
Он выпустил её из рук и подал руку, сопровождая
Когда дверца кареты закрылась, Шэн направился обратно к коню.
— Хочу вас поблагодарить за помощь, оказанную герцогине Джайри, — любезно заметил Уль. — Мы безмерно благодарны вам. Хранителей у нас всего семеро, и каждый нам дорог и ценен. Мне нечем отплатить вам за такую бесценную услугу. Может, возьмёте золото?
Шэн оглянулся. У него оказались серо-зелёный, узковатые, чуть раскосые глаза.
— Мне достаточно вашей благодарности, ваше величество, — произнёс, наклонив голову. — Она бесценна. Всё остальное слишком дёшево.
Ульвар удивился. «Ты неплохо подкован, мой друг. Интересно, откуда…».
— В таком случае, надеемся вновь увидеть вас. При свете дня, конечно. Если вдруг когда-нибудь моё величество сможет быть вам чем-то полезным…
Ульвар, не дожидаясь ответа, развернул Фрэнгона, и всадники продолжили путь.
Было очень странно, что Джайри больше нет и не будет рядом… Его уколола та безумная радость, с которой девушка бросилась навстречу Ульвару. И, когда она села в карету, и королевская свита тронулась в путь, Шэн внезапно ощутил странную пустоту.
Он неторопливо пошёл к своему коню. «Я рожу тебе сына», — вдруг вспомнилось ему, и на душе стало теплее. Надо сделать то, что сделать надо, и потом уже всё взвесить и подумать… Но отчего всё же вдруг так пусто?
Небо — то же, горы — те же…
Вдруг что-то обожгло его яростной болью, и Шэн упал. Спина, грудь… Вокруг затанцевали язычки пламени, обжигая. Мир разгорался пожаром. Боль стала невыносимой. Шэн попытался подняться, но один из язычков отделился от огня и затанцевал перед ним. Мужчина замер, с трудом вдыхая. Каждый вдох причинял невыносимую боль.
— Шэн, Шэн, — запел огонёк, — а ведь ты обещал, что никого никогда не будешь больше любить…
— Сайя…
Это была она. Маленькая, величиной не больше ладошки, тонкая, гибкая. Она танцевала и смеялась.
— Шэн, я пришла за тобой… Мы будем вместе… Я так долго ждала…
Он поднялся и бросился к ней, но огонёк скользнул и замигал впереди.
— Шэн, догоняй!
И он побежал. Падая, задыхаясь от боли, поднимаясь снова и снова…
Бэг сплюнул, закинул арбалет за плечо, развернул лошадь и поскакал догонять свиту короля.
Глава 30
Ты все равно будешь моей
Джайри, искупавшаяся, побывавшая в руках опытных целительниц и травниц, отдохнувшая и посвежевшая, сидела в уютной малой гостиной Шёлкового дворца и потягивала крепкое тинатинское вино, от которого чуть кружилась голова. Нежно-голубое платье с чёрным лифом мягко мерцало и переливалось в отблесках жарко растопленного камина. Кроме Джайри и
— Кто-то подставил Альдо, — горячо возражала она. — Уль, ну не мог этот мягкотелый, хоть и бешенный, телёнок строить заговоры… Ты же его как облупленного знаешь!
— Ржавый кинжал раз в столетие падает и протыкает сонную артерию, — меланхолично парировал Ульвар. — Это очень самонадеянно, Джай, думать, что ты хорошо знаешь человека.
— Может поручишь это дело мне? Я разберусь. Уверена, что смогу докопаться…
— Я взял этот заговор под личный контроль. Ты же очень меня обяжешь, если возьмёшься за строительство университета. Настало время нанимать бригады и заготавливать материалы. Дело долгое, тебе на всю жизнь хватит.
Серые глаза радостно вспыхнули.
— То есть, ты не будешь меня запирать в особняке и…
Ульвар приподнял бровь.
— Отличная мысль, Джай. Как-то мне в голову не приходило раньше.
Девушка просияла, но смутилась.
— А как же с моим… замужеством? Ты же знаешь, не можешь не знать? У тебя же везде лазутчики.
— С твоим вдовством, ты хочешь сказать?
Джайри вздрогнула. Вино плеснуло и испортило платье.
— Тивадар мёртв? Но как? Убили? Но кто мог? Или…
— Не поверишь. Я. Ну, по крайней мере, так считают в Тинатине. Какая-то юродивая рабыня всем рассказывает, что я залез в окно, убил князя и улетел, обернувшись вороной. При этом у меня были тёмные волосы, и я был в чёрной одежде.
— Почему тогда она решила, что это был ты?
— А я любезно представился.
— Провокация, — задумчиво кивнула Джайри. — Но кто это мог быть?
— Не так много в мире людей, способных убить Тивадара. Тем более, что князь защищался, и у него была сабля. Я, кстати, себя к этому числу избранных не отношу. Это мог бы быть Шэн, но он был с тобой. Железный дракон, но его бы узнали, он слишком известен в Тинатине. Андраш, Восточный ветер, но у Андраша светлые волосы. Его брат Джерго, Северный ветер. Ещё Джарджад, племянник Персикового султана, по внешности подходит. Ярдард, мой брат. И Глематис Гленнский, вассал короля Амбруса, известный тем, что уже раз пять побывал в тюрьме за разбои, насилия и грабежи. Смутьян, ловелас и плут. Но где Тинатин, а где — Гленн. Наиболее вероятны из них Джерго и Джарджад. Мёд или Персик. И тот и другой заинтересованы в нашей ссоре с Тинатином. Я склоняюсь к султанату. Ума не приложу, что Северный ветер мог забыть в княжестве. Конечно, Иштван мог бы разыграть такую карту, но… Джерго не очень-то послушный ветер, скажем честно.
Джайри допила вино. Было непривычно снова окунаться в мировые проблемы, разгадывать интриги. Как же ей не хватало всего этого в Золотом гнезде! И вот того доверия, уважения, как к равной, которое было по отношению к ней у Ульвара.
— Эвэйк меня ненавидит, — призналась честно. — Он охотно поверит во всё… Ты знаешь, что новый князь — внук Инрэга, Серебряного щита? Того самого, который утонул лет двадцать пять назад… Там долгая история, но в итоге новый князь будет ненавидеть Элэйсдэйр. Даже если он поймёт, что это провокация, то сделает вид, что поверил. Значит, ждать войну на востоке?