Побеждаю и сдаюсь
Шрифт:
Ульвар побарабанил пальцами по столику. Улыбнулся меланхолично.
— Война на востоке будет. Но не с нами. Тивадар был сильным игроком. Сильнее своего отца. Эвэйк — слаб. Золотой дракон умер при загадочных обстоятельствах. Мы посеем среди драконов смуту. Тинатин погрязнет в междоусобной войне. Думаю, Иштван включится в эту игру, да и Султанат точно не останется равнодушным…
«Бедный Шэн, — вдруг подумала Джайри. — Это ведь его земля…».
Ей вдруг представились замки в пожарищах, гибнущие селения
— Уль, — прошептала герцогиня, стиснув тонкую ножку бокала, — не надо…
Король удивлённо взглянул на неё.
— Что не надо?
— Междоусобицы… Это сотни смертей и…
Ульвар откинулся на спинку кресла и посмотрел на собеседницу долгим, задумчивым взглядом.
— Мы потом с тобой это обсудим, — наконец вымолвил он. — Тебе надо отдохнуть.
Они помолчали.
— Что за девушка была в карете? — вдруг спросила Джайри.
На душе её стало тревожно и тоскливо. Интриги, доверие и уважение — это хорошо и интересно, но политик должен уметь принимать порой жестокие решения. Спасая свою страну, обрушивать чужую в бездну. Джайри это знала, но почему-то сейчас не могла принять.
— Просто девушка… тебя напомнила. Похожа внешне, не находишь?
— Разве?
— Немного. Кстати… у меня тоже есть вопрос. И даже не вздумай на него обижаться. Твой брак был консумирован?
Джайри вскинула подбородок, но Уль поднял руку.
— Джай, это тебя король спрашивает. Это не моё мужское любопытство.
— Был, — процедила она.
— Я не стану тебе задавать лишних вопросов… Захочешь — поделишься. Я тебе друг, ты помнишь.
Джайри мрачно взглянула на него:
— Друг… Ты опоздал, Уль. Ты обещал, что не отдашь меня ни одному мужчине, но отдал!
— В результате мужчина мёртв, не так ли? — хладнокровно парировал король. — Всё, как я обещал. Мы объявим твой брак и твоё вдовство официально.
— Я всё равно не буду твоей любовницей. Даже в официальном вдовстве.
Ульвар хмыкнул.
— Добавить тебе вина? Кстати, знаешь, что лорд Ойвинд тяжело ранен? Он бы умер, если бы некая девочка, дочь торговца пряностями, вовремя его не обнаружила и не сообразила бы позвать охрану. Всё это очень странно, Джай… Лорд без сознания до сих пор, но…
Джайри вспомнила черноглазого красавчика, за которого планировала выйти замуж. Умный, даже через чур, циничный, амбициозный… Он разделял их с Улем точку зрения, что честь и… Не Шэн.
— Я, кстати, ехала сюда, чтобы выйти за него замуж, — заметила она, глядя, как тёмная струйка вина заполняет бокал. — У нас с ним был тайный сговор…
Бокал заполнился, Уль вернул кувшин на столик.
— Вот как? Интересно. То есть, больше не планируешь это замужество? Ну, если рассказываешь об этом мне?
«Ты не удивлён… не зол, не…». Девушка замерла в оцепенении осознания.
— Я была
Уль тихо рассмеялся. Плутовато улыбнулся, прикрыл глаза и процитировал:
— «Ты сочтёшь меня безумцем, или того хуже — идиотом. Но нет. Вспомни, я — брат Эйдис».
Герцогиня метнула на него разгневанный взгляд и разом выпила половину бокала.
— Джай-ри, — прошептал король и тоже отхлебнул вина. — Ты меня старше… месяца на три. Но ты совсем-совсем девчонка. И ты могла поверить, что сможешь меня обмануть? Ты — прелесть.
«Он — самый умный и расчётливый человек, которого я знаю. Он способен перехитрить кого угодно…». И ей вдруг стало тоскливо при мысли, что Уль допустил её плен и не спас сразу, как только узнал, что она в беде. «Между мной и королевством ты всегда выберешь его», — подумала Джайри мрачно. И выдохнула, пытаясь избавиться от ревности.
— Но — зачем? Хотя, подожди… Это замужество было целиком твоей идеей… То есть… Я бы стала женой Ойвинда, а лорд превратился бы в ширму, которая придаёт нашей с тобой связи вид внешнего приличия?
Ульвар прищурился. В его улыбке проступило нечто хищное. Ответил не сразу. Очень вкрадчиво и осторожно, глядя мимо собеседницы.
— Ну, ты же хотела замуж во что бы то ни стало. Я решил пойти тебе навстречу.
— И какую награду за бесчестье и за игру ты пообещал лорду? Хотя… какая разница… Детей, родившихся от нашей связи, Ойвинд бы тоже признал?
Помимо воли в её голосе послышалась горечь. Король хмыкнул.
— Конечно. Ойвинд и Эйдис — две абсолютно продажные шкурки. Цена высока, но главное — знать, что предложить.
— Это омерзительно, Уль!
Джайри поставила кубок на столик. Руки её дрожали.
— Почему? Тебе было важно мнение людей. Я учёл этот твой каприз. Я хочу тебя, ты — меня. Между нашими желаниями стоял лишь этот нюанс. Я его устранил. Или ты насчёт шёлковой чести? Ну так, если что-то продаётся, почему бы мне это не купить?
Джайри не нашлась, что ответить. «А вот Шэн бы смог объяснить, почему это… отвратительно».
— Я бы хотела вернуться в столицу. Мне нужно время, чтобы отдохнуть. Ты разобрался с Шёлковым щитом? Знаешь, кого из претендентов поддержишь? И заговор… Это был предлог, да? Чтобы иметь повод отпустить меня замуж за Ойвинда?
— Да. Мы можем ехать домой. Завтра выезжаем.
— Доброй ночи, мой король.
Джайри поднялась, присела в реверансе, чувствуя, как кружится голова. Уль внезапно вскочил, шагнул к ней и обнял, притянув к себе.