Поселенцы (= Пионеры) [старая орфография]

Купер Джеймс Фенимор

— Старый дьяволъ не уметъ плавать! вскричалъ Кирби, и, скинувъ платье, скакнулъ въ воду,

— Гребите! сказалъ Эдвардсъ, свтъ покажетъ его намъ, и я отыщу его.

— Спасите его! со страхомъ кричала Елисавета.

Сильная гребля Чингахгока подвинула лодку къ мсту, гд упалъ дворецкій, и громкій крикъ Натти возвстилъ, что онъ видитъ тло.

— Держите лодку, пока я нырну, сказалъ Эдвардсъ.

— Тише, тише, говорилъ Натти, я достану его вилой, безъ того, чтобы кто-нибудь подвергалъ свою жизнь опасности.

Тло Веньямина

лежало на дн, и руки судорожно обхватили стволъ морскаго растенія; лицо и руки его были блдны, какъ y мертвеца. Натти живо взялся за дло; зубцами вилы схватилъ голову несчастнаго, вцпился въ волосы и въ воротникъ платья. Скоро вытащили тло и увидли мертво-блдное лицо. Нсколько минутъ держалъ его Натти надъ поверхностью воды. Въ это время глаза его тихо открылись, и онъ сталъ глядть такъ, какъ будто находился въ незнакомой мстности. Приблизилась другая лодка, и Веньямина перевезли на берегъ, куда вынесъ его на рукахъ Билли Кирби.

Веньяминъ сидлъ неподвижно, закусивъ губы и въ сжатыхъ кулакахъ держа остатки растенія, за которое уцпился во время опасности. Глаза его были открыты и страшно вращались вокругъ; онъ тяжело дышалъ. Судья влилъ ему въ ротъ стаканъ рому, который и привелъ его въ чувство.

— Кирби, сказалъ онъ, вы самый неловкій и злой болванъ, какого я когда либо видлъ, a вы, Натти, дайте мн руку и считайте меня своимъ лучшимъ другомъ. Вы мн оказали большую услугу, хотя и не нжно драли за волосы. Но я не буду мстить вамъ, такъ какъ все длалось для моей пользы.

Мармадукъ предупредилъ отвть, отправивъ Веньямина въ деревню, и веллъ вытащить на берегъ сти, чтобы рыбы остались невредимы.

Добыча была раздлена, и Билли, помстясь на трав, y огня, остался караулить сть и рыбу до слдующаго утра. Остальные и Елисавета, вышедъ изъ ладьи Натти, сли въ лодку, чтобъ отправиться въ деревню. Чингахгокъ и Кожаный-Чулокъ гребли къ восточной сторон горъ, и скоро на всемъ пространств воцарилось невозмутимое спокойствіе и совершенная темнота.

Глава шестая

Нсколько дней прошло въ различныхъ занятіяхъ, которыя судья Темпль долженъ былъ окончить съ своимъ двоюроднымъ братомъ и законовдомъ деревни, адвокатомъ фонъ-деръ-Шооль. Кром ихъ троихъ никто не зналъ ничего о предмет этой таинственной работы. Даже Эдвардсъ, къ своему удивленію, былъ освобожденъ отъ своей обыкновенной обязанности писаря.

Въ одно прекрасное, тихое весеннее утро, судья и Ричардъ Джонсъ сли наконецъ снова на лошадей, чтобы предпринять поздку, и y дома встртили Елисавету и Луизу, собиравшихся на прогулку.

— Куда намрены вы идти? спросилъ судья двушекъ.

— Мы пойдемъ въ горы, папа, — весело отвтила Елисавета.

— Ну, такъ не заходите далеко въ лсъ. Это бываетъ иногда опасно, не смотря на то, что проходитъ и безнаказанно. Будь же осторожна, Лиза.

Посл этихъ словъ оба ухали, a Елисавета подозвала къ себ бульдога,

который долженъ былъ провожать ее въ прогулк и быть ихъ защитникомъ. Двушки отправились съ этимъ проводникомъ, и едва только скрылись въ ближайшемъ лсу, какъ Эдвардсъ быстро вышелъ изъ дому и направился къ берегу озера. Молодой человкъ вошелъ въ легкій челнокъ, взялъ весло и сильною рукою направилъ судно по озеру, къ хижин Кожанаго-Чулка.

Скоро приблизился онъ къ противоположному берегу, вынулъ изъ воды весло, пустилъ челнъ плыть къ берегу, оглядлся кругомъ, потомъ свиснулъ въ свистокъ, звукъ котораго эхо повторило далеко по утесамъ. При этомъ звук собака Натти вышла изъ своей конуры и издала жалобный, продолжительный вой, метаясь какъ бшеная туда и сюда, привязанная ремнемъ изъ оленьей кожи.

— Молчи, Гекторъ! сказалъ Эдвардсъ, издавъ вторичный звукъ своимъ свисткомъ.

Но напрасно прислушивался онъ къ отвту; потомъ, втащивъ лодку на берегъ, приблизился онъ къ хижин. Все вокругъ этого уединеннаго мста было такъ спокойно, какъ будто нога человческая никогда не вступала въ пустыню. Эдвардсъ вошелъ въ хижину, и прошло около четверти часа, прежде чмъ онъ снова вышелъ изъ нея. Выйдя онъ затворилъ дверь и заперъ ее засовомъ, но въ то время, какъ онъ длалъ это, Гекторъ поднялъ морду и громко завылъ.

— Слышишь ты что-нибудь? спросилъ Эдвардсъ. Это должно быть очень смлое или безстыдное творенье, которое подвергаетъ себя опасности быть вблизи тебя.

Онъ взлзъ на маленькій холмъ и увидлъ человка, принадлежащаго къ деревенской полиціи, нелюбимаго и неуважаемаго, по имени Гирамъ Долитль.

— Чего хочетъ здсь этотъ человкъ? ворчалъ про себя Эдвардсъ. Ему здсь нечего длать, и одно любопытство могло привести его сюда; однако, онъ ничего не узнаетъ, потому что замокъ y двери крпокъ, a собаки чутки.

Не заботясь боле объ этомъ, молодой человкъ сошелъ опять къ берегу, слъ въ лодку и поплылъ, надясь встртить своихъ друзей, Кожанаго-Чулка и Чингахгока. Вскор замтилъ онъ челнокъ своего пріятеля, a чрезъ нсколько минутъ достигъ мста, гд тотъ занимался рыбной ловлей. Онъ остановился и прикрпилъ свою лодку къ судну товарища.

Оба старика дружески встртили Оливера, не вынимая впрочемъ изъ воды удочекъ и нимало не прерывая своего занятія. Оливеръ также, не говоря ни слова, надлъ на удочку приманку и спустилъ ее въ озеро.

— Зазжали вы мимоходомъ въ хижину? молодой человкъ, спросилъ наконецъ Натти.

— Да, и все нашелъ въ порядк, только Долитль рыскаетъ по лсу.

— Объ этомъ человк нельзя сказать много хорошаго, заключилъ Натти, вынимая пойманную рыбу, и надвая на крючекъ новую приманку. Онъ охотно пришелъ бы въ нашу хижину, и даже однажды прямо сказалъ мн это. Я, однако, порядочно отпотчивалъ дуралея.

— Я боюсь, что онъ скоре плутъ, чмъ дуракъ, и надлаетъ наконецъ намъ хлопотъ своимъ безстыднымъ любопытствомъ, замтилъ Эдвардсъ.