Послания Ивана Грозного
Шрифт:
можно определить немало страниц, написанных самим Грозным. Эти
страницы опознаются по властному тону, по живой игре характерного для
Грозного остроумия, по самому стилю грубой, сильной и выразительной
речи.
«Подсмеятельные слова», до которых был большим охотником Грозный,
страстная, живая речь свободно вторгаются и в послание к королеве
Елизавете Английской, и в послание к Стефану Баторию, и в послание к
шведскому королю Иоганну III. Наконец, есть послания,
выдержанные в тоне пародии. Таково, например, знаменитое послание
Грозного Симеону Бекбулатовичу. Послание это - только одно из звеньев
того политического замысла, который Грозный осуществил, передав свой
титул касимовскому хану Симеону Бекбулатовичу ( О политическом
смысле этого «маскарада» см. ниже в статье Я. С. Лурье, стр. 482 -
484. ). Грозный в притворно униженном тоне, называя себя «Иванцем
Васильевым», просит разрешения у новопоставленного «великого князя
всея Руси» Симеона «перебрать людишек».
453
Но как бы ни был Грозный привязан к шутке, к иронии, к едкому, а
порой и резкому слову, - основная цель всех его произведений всегда одна
и та же: он доказывает права своего единодержавства, своей власти; он
обосновывает принципиальные основы своих царских прав. Даже
передавая свои прерогативы Симеону Бекбулатовичу и обращаясь к нему с
поддельно униженным челобитьем, Грозный поступал так, чтобы делом
доказать свое полное самовластие вплоть до внешнего отказа от него. И в
том, с какою смелостью доказывал Грозный свое царское самовластие,
видна его исключительная одаренность.
Никогда еще русская литература до Грозного не знала такой
эмоциональной речи, такой блестящей импровизации и, вместе с тем,
такого полного нарушения всех правил средневекового писательства: все
грани между письменной речью и живой, устной, так старательно
возводившиеся в средние века, стерты; речь Грозного полна
непосредственности. Грозный - прирожденный писатель, но писатель,
пренебрегающий всеми искусственными приемами писательства во имя
живой правды. Он пишет так, как говорит, смешивая книжные цитаты с
просторечием, то издеваясь, то укоряя, то сетуя, но всегда искренно по
настроению.
Роль Грозного в историко-литературном процессе древней Руси
громадна и далеко еще не оценена. Н. К. Гудзий справедливо сближает
литературную манеру Грозного с манерой Иосифлянской школы. Однако
то, что у иосифлян только намечалось - разрушение канонов средневековой
поэтики, то у Грозного было выражено с потрясающей силой. Живая
эмоциональная речь, непосредственная национальная демократическая
стихия
Грозный значительно опередил свою эпоху, но писательское дело
Грозного не осталось без продолжателей. Во второй половине XVII в.,
через сто лет, его талантливым последователем в чисто литературном
отношении явился протопоп Аввакум, недаром так ценивший «батюшку»
Грозного царя. Крайний консерватор по убеждениям, Аввакум был, однако,
таким же, как и Грозный, мятежником против всяких литературных
традиций.
Смелый новатор, изумительный мастер языка, то гневный, то лирически
приподнятый (как, например, в своем завещании 1572 г.), мастер
«кусательного» стиля, всегда принципиальный, всегда «самодержец всея
Руси», пренебрегающий всякими литературными условностями ради
единой цели - убедить своего читателя, воздействовать на него - таков
Грозный в своих произведениях.
454
Вопросы внешней и внутренней политики в посланиях Ивана IV
(Я.С.Лурье)
455
Время Ивана Грозного неизменно привлекает к себе внимание
историков. Это время резкого обострения классовой борьбы,
окончательного оформления крепостного права, укрепления
централизованного самодержавного государства, огромного увеличения
международного авторитета России. В центре всех этих событий - сам
царь, «человек с сильной волей и характером» (О кинофильме «Большая
жизнь». Постановление ЦК ВКП(б) от 4 сентября 1946 г.
Госполитиздат, 1950, стр. 21), последовательный сторонник феодально-
самодержавного строя, создатель «прогрессивного войска опричников»
( Там же). Послания Ивана Грозного - исторический источник, значение
которого едва ли может быть переоценено.
Послания, помещенные в настоящем издании, по их характеру и
содержанию могут быть разбиты на две группы: послания,
предназначенные для русских адресатов, и дипломатические послания. К
первой группе безусловно могут быть отнесены только три послания: в
Кирилло-Белозерский монастырь, Василию Грязному и «великому князю
всея Руси» Симеону Бекбулатовичу. К числу дипломатических посланий