Последний фюрер рейха. Судьба гросс-адмирала Дёница
Шрифт:
Его стремление атаковать всеми имеющимися силами и как можно жестче было вполне оправдано. Лишь с официальным вступлением в войну Соединенных Штатов и началась настоящая «война тоннажа». Рузвельт объявил о начале новой строительной программы на 8 миллионов тонн в 1942 году, на 10 миллионов — в 1943-м. Считая вместе с кораблями Британской империи и нейтральных стран, получаем огромную цифру кораблей, которые нужно было отправлять на дно каждый месяц. Кроме того, Дёниц знал, что рано или поздно ВМФ США укрепит систему защиты у своих берегов и он будет вынужден вернутся к охоте на караваны в Северной Атлантике. А так как в этой охоте основной сложностью было найти жертву, то требовалось большое число подлодок. Таким образом, все превращалось в состязание между американским
Немецкая экономика тогда, казалось, с трудом могла с кем-либо состязаться. Если раньше Гитлер отдал подводному флоту приоритет и повысил строительство до 25 лодок в месяц, то последующие нужды Восточного и Североафриканского фронтов заставили его вернуть этот приоритет армии. Между тем дефицит царил всюду: последние отчеты от подводного отдела, от командования флота указывали, что ухудшающаяся «ситуация с рабочими и недостаток материалов» на верфях заставляют сомневаться в том, что программа строительства подлодок будет выполнена. Отчеты продолжались в тоне, не отличимом от тона самого Дёница, что настоящая ситуация напоминает ту, которая установилась в Первую мировую войну, когда, «если не учитывать просчеты в управлении военно-политической сферой, несмотря на большие успехи, подводная война была проиграна из-за слишком малого количества лодок».
Дёницу пришлось склониться к мнению, что если строительную программу надо сокращать из-за нехватки материалов, то следует строить лодки типа 7 вместо крупных, так как по материалам можно было сделать две таких вместо одной типа 9, а в предстоящих поисках караванов будет иметь значение не размер, а количество.
В это время условия у побережья США и в Карибском бассейне были как никогда благоприятные. То, что он называл «потенциалом» своих лодок — суммарный тоннаж потопленных каждый день в море кораблей, — продолжал расти, несмотря на увеличившееся расстояние «охотничьих угодий»; к концу апреля тоннаж почти удвоился и достиг 412 тонн, а его капитаны все «были согласны с тем, что американская зона останется самой благоприятной для операций в течение еще нескольких месяцев».
Вдобавок к этому счет потерь в этих водах был чрезвычайно низким, так что его строительные планы почти совпадали с теми, которые получались при учете квот на материалы. К 1 мая номинально его флот насчитывал 174 «фронтовые лодки», и хотя некоторые все еще испытывались, общее число, считая только что сошедшие со стапелей, к этому времени было 295.
Вероятно, из-за этого он находился в самом оптимистическом расположении духа, когда 14 мая его вызвали для доклада к Гитлеру в его ставку «Вольфшанце» в Восточной Пруссии. Здесь он повторил, что убежден в том, что подводная война — это война тоннажа, что американский и английский тоннаж следует «рассматривать как один» и что «следовательно, правильнее топить корабли там, где большее их количество может быть уничтожено с минимальными потерями». Тоннаж с 15 января, то есть с начала американской кампании, к 10 мая достиг 303 корабля на 2 015 252 тонны.
«Однако, — продолжал он, — операции подводных лодок в американской зоне также следует признать лучшим выбором с той точки зрения, что подводная война является состязанием со строительством новых торговых судов. Американское судостроение — самое мощное из враждебных нам стран. Верфи находятся на востоке Соединенных Штатов. Судостроительная и вспомогательная промышленности в основном зависят от нефтяного горючего. Самые важные американские месторождения нефти находятся в Мексиканском заливе. Соответственно, большая часть американских танкеров передвигаются вдоль побережья, из нефтяных районов в промышленные. За этот период (с 15.01 по 10.05.1942) мы уничтожили 112 танкеров общим тоннажем 927 000 тонн. С каждым потопленным танкером американцы теряют не только корабль для транспортировки нефти, но и немедленно испытывают урон в судостроении...».
Он заключил свой отчет следующими словами: «Я полагаю, что выиграть в состязании по скорости между строительством
Его доводы основывались на американском подсчете, что если топить по 700 000 тонн кораблей ежемесячно, то это сравняется с цифрами их производства, «а мы уже топим эти 700 000 тонн ежемесячно». «Мы» означало немецкие, итальянские и японские подлодки, авиацию и мины. «Следовательно, уже теперь начнется спад судостроения противника. Кроме того, указанная цифра — максимальная из упоминавшихся американской пропагандой. Наши эксперты в ней сомневаются и полагают, что противник сможет построить в 1942 году кораблей на 5 миллионов тонн. Тогда необходимо уничтожать всего 400—500 тысяч в месяц, чтобы предотвратить любое увеличение производства. Все, что будет сверх этой цифры, покажет реальный урон».
Так Дёниц снова подошел к 600 000 тонн в месяц, которые требовались фон Хольцендорфу в Первую мировую. Скепсис экспертов, как выяснилось впоследствии, основывался на расчетах, сделанных по первым двум военным месяцам программы американского судостроения.
Дёниц сообщил, что он намерен продолжать операции в американских водах. «Довольно скоро ситуация изменится. Уже есть признаки того, что американцы предпринимают энергичные усилия для того, чтобы производить столько, сколько они производят сегодня. Они создали значительную воздушную защиту и используют эсминцы и патрульные корабли у побережья. Однако все их моряки и летчики неопытны и в настоящее время не представляют серьезной угрозы. В любом случае подлодки с гораздо большим военным опытом превосходят защиту. Американские пилоты ничего не замечают. Эсминцы и патрульные корабли по большей части или движутся слишком быстро для того, чтобы суметь засечь подлодку, или же недостаточно настойчиво сбрасывают глубинные бомбы...».
Он описал, как легко ситуация может измениться, если будет создана система конвоев; когда это случится, он собирается возобновить операции в Атлантике против океанских караванов, но полагает, что в будущем это станет проще, чем было раньше, потому что число подлодок будет выше. «Ранее самой трудной частью в этой войне было обнаружить (противника)».
Его оптимизм находился в ярком противоречии с оценками британцев. Ужаснувшись неоправданным потерям Америки, Уинн и специалисты по отслеживанию лодок в «Цитадели» пришли к выводу, что, как только будет установлена система конвоев, «угрозу в Западной Атлантике удастся обуздать, как это и было сделано во всех других местах, и тем самым сократить наши потери до более приемлемых цифр». Как только это случится и начнут расти потери среди немецких подлодок, «мы определенно можем ожидать смены стратегии». Хотя было невозможно точно предсказать, где ударит Дёниц, ответом на угрозу все равно были караваны с конвоями на воде и в воздухе, оборудованными радарами.
«Можно сказать, что с адекватным и эффективным воздушным конвоем тактика «волчьих стай» против караванов станет невозможной... мы надеемся добиться этого за пределами доступности для базирующейся на берегу авиации за счет дополнительных авианосцев, которые будут следовать с караваном».
Дёниц в своем отчете фюреру признал, что потери вырастут, как только придется вернуться к сражениям с караванами, но не учитывал, что его групповая тактика будет полностью подавлена при прикрытии с воздуха; ведь он не знал, что уже разработан радар для авиации — и для надводного эскорта тоже. Ходили слухи, что используется некое средство локации, но какое — не было ясно.
Это неумение интерпретировать данные последних сражений с конвоями в прошлом году и сведения о все увеличивающемся авиаприкрытии ретроспективно можно рассматривать как поворотный пункт в подводной войне. Потому что в это время следовало увеличить скорость лодок под водой для отслеживания караванов и достижения позиции для атаки после того, как авиация вынудит субмарину погрузиться. Все указания на это было налицо; начиная с 1940 года авиация и конвои вытесняли подлодки все дальше и дальше в Атлантику.