Повесть о днях моей жизни
Шрифт:
Когда барышня сняла шапку и все увидали, что она по-солдатски стрижена, мать горько заплакала.
– - Ваня!.. Милый!.. Что же ты наделал?.. Стыдобушка моя!..
– - Отстань, мать!
– - досадливо закричал я.
– - Что ты в наших делах смыслишь?.. Чайку бы вот надо... Отец, ты не сходишь за водой?
– - Нет, не схожу, -- с глубоким презрением глядя на барышню, ответил он.
– - У меня для вас чаю не наготовлено. Да, -- стукнул отец по лавке кулаком, -- не наготовлено! Богат -- в трактир веди свою
– - Сжимая кулаки, он шагнул вперед.
– - Вон из моей хаты!.. Я х-хозяин!..
Если бы не Прохор с Настей, с шумом влетевшие в этот момент в избу, у нас бы действительно загорелось такое сражение, что от отцовской хаты не осталось бы и щепок.
– - Поглядим, какую ты правду говоришь!
– - по-детски захлебываясь, еще из сеней визжал Прохор.
– - Ежели ты, кляча крученая, обманула, косу оторву! Где она тут, мошенница?.. Ваня, жив-здоров? Где барышня?.. Ах ты, мать чесная, отец праведный!..
Перебравшись через порог, маньчжурец столкнулся нос к носу с барышней.
– - Так и есть, -- промолвил он, роняя костыли.
– - Как же это?..
Смущенный, посеревший, он прижался в дверях к Пете.
– - Ты уж, Петруш, здесь? Успел? Какой ты хитрый!.. Здравствуйте, барышня!.. Проведать нас приехали? Все ли живы-здоровы?..
Глядя на шахтера, на меня, на Настю, он счастливо хихикал, морща испитое лицо свое.
– - Пойдем, Галкин, к тебе в избу, -- сказал я, одеваясь.
– - На наших черт насел, чтоб им лопнуть!.. Барышня, захватите свой дипломатик!..
А по деревне звонили:
– - Петрушке-то Володимерову счастье: деньги, поди, приперла -- несусветную силу!
– - Где он ее, шельму, подцепил? Вот тебе и Ваньтя!
– - Нет, та-то дура: на мужика полестилась!.. Привередница!..
До глубокой полночи барышня беседовала с нами... Устала, охрипла, язык не ворочается, бесперечь пила воду, а мы все приставали:
– - Еще немного, барышня, еще чуть-чуть.
– - Не зовите меня барышней, -- просила она, -- зовите товарищем.
Мы поправлялись:
– - Ну-к, еще про что-нибудь, товарищ-барышня!
– - Какие вы все странные, -- смеялась она.
И мы смеялись.
– - Главная статья: нет привычки... Барышня -- это постоянно, кого ни встретишь в дипломате, а товарищ... Мужик мужика, конечно... это дело десятое!..
– - Мужик мужика променял на быка, -- передразнивал Галкин.
– - Нет привычки, надобно стараться!
Он всеми силами старался помочь барышне, в особо интересных местах рассказа гладил ее по голове, заставил сесть на подушку, чтобы было мягче, как ребенок, смеялся, когда она улыбалась чему-нибудь, шипел на всех.
Было поздно. Сквозь забитые одеждой окна мягко гудел колокол: церковный сторож отбивал
Через день-два после отъезда барышни по Осташкову разнеслась весть, что в смежном с нами уезде "началось".
С отрядами казаков и стражников по деревням ездил губернатор, драл мужиков розгами. В одной деревне наводил суд и расправу, а "это", как головня, перебрасывалось в соседнюю: там и тут зловеще вспыхивали зарева. Ульяныч, мещанин-щетинник, рассказывая, только крутил головою от изумления.
– - Теперь никогда не поеду торговать туда, а то и мне достанется.
– - Там уж тебя ждут!
– - смеялись над ним.
В Пилатовке по поводу событий говорили:
– - "Они" смикитили, что из середки уезда начинать -- никто не делат. Приехал набольший, собрал их у нас в Роговике...
– - Кого?
– - Дыть стюдентов, кого же!.. Ваньтя тоже был, шахтеришко. Собрал в Роговике на сход... Ну, как?.. Как прикажете!.. Давайте перебросимся на вьюжный край, а оттелева -- холстом... А ты, Ваньть, тут буторажь!.. "Они"-- хитрые, жабы!..
Сладкодеревенцы, горлопяты, бахвалились:
– - Скоро нас соборовать начнут, дай вот только губернатор приедет, он нам привьет воспу!..
Шахтер самолично созвал группу, предлагая "подтереть слюни и -- за дело"... Того же мнения были Штундист, Богач, маньчжурец и Рылов, а Лопатин, я, Максим Колоухий и другие растерялись: может быть, еще не время?..
Первый раз наше собрание носило бурный характер; все переругались, как враги, а разошлись ни с чем.
На следующий день написали в город письмо, а пока решили разбросать "литературу".
– - Сигнал!
– - кричали осташковцы, бегая с листками по деревне.
Но пришла другая весть: у князя казаки. Наиболее жидкие под разными предлогами разбежались, куда глаза глядят. Остальные даже днем держали двери на запирке.
Вызванный из города товарищ приехал ночью. Как и барышня, не зная расположения деревни, он долго плутал, отыскивая избу Галкина. Счастливый случай помог ему постучаться к дяде Саше Астатую. Тот, трясущийся, привел его ко мне.
Товарищ Лыко, -- он нам лыки продавал на вокзале, -- собрав компанию, сказал:
– - Делать ничего не надо, вы попусту спешите... Дожидайтесь от нас знака. Зачем сейчас губить себя?..
– - А если не сгубим?
– - зло выкрикнул шахтер.
– - Ты тоже с библией приехал?
Опершись, локтем на стол, покусывая русый ус, Лыко несколько минут внимательно разглядывал Петрушу. Тот, выпятив грудь, стоял посередь избы, не опуская глаз. Горожанин улыбнулся.
– - Ничего не боитесь?
– - Нет!
– - Петя даже надул щеки.
– - Еще не родился, кто меня напугает!