Поймать хамелеона
Шрифт:
— Попалась, — усмехнулся Олег.
Однако улыбка тут же исчезла и сменилась задумчивым выражением. Котов потер подбородок. Стало быть, Воронецкие обосновались в Лесном. В общем-то, у них было время подыскать себе более приятное жилище, чем гостиница, так что могли снять. Особенно, если они в Петербурге надолго. Но… какая же тогда цель у хамелеона?
Впрочем, над целью думать смысла не было по-прежнему, потому что она могла быть какой угодно, но! Раз это все-таки брат, а не сестра, то Глаша для него остается прикрытием, и трогать ее он не станет, что уже хорошо.
А если он, Котов, прав, и с первой жертвой Воронецкий следил за тем, кто может появиться у тела, то увидел еще тогда человека, с которым потом ходил в театр, и уже знал, что Олег дружен с Рыкиным.
— А еще с Ковальчуком, — шепнул розыскник.
Возможно, со вторым трупом хотел подтвердить свои выводы, но тут Котов явился уже не в покойницкую, а подсел к сестре, и хамелеон был вынужден изменить планы и провести вечер в театре. Тогда отсюда вытекает и желание познакомиться поближе, то есть приглашение в ресторан после спектакля. Да и вся его настороженность.
Да и знакомство Олега с Ковальчуком могло сыграть роль в том, что Воронецкие отказались от визитов к нему. Слишком подозрительный и, возможно, опасный человек оказался связан и с доктором, и с сыщиком. Так что хамелеон вполне мог посчитать излишним продолжать визиты на Васильевский остров, да еще и в ситуации, когда успел там отметиться очередным убийством. И если уже успел снять дачу, то сбежать подальше от тех мест, где наследил, было лучшим моментом. Да, теперь всё выглядело в высшей степени разумно и логично.
И перед розыскником встала дилемма — с кого начать. Он знал, где прячется хамелеон и кем он является, как знал и возможного призвавшего, а то, что это Бэла, Котов не сомневался, почти не сомневался. Не та сущность поглотитель, кто мог помочь призвавшему разорвать Марь. Он был в некотором роде магической сущностью, но не магом, и, стало быть, прорыв был заботой того, кто находился на этой стороне. А такое под силу только магине четвертой категории, особенно, если она точно знала, что и как сделать. Но не бессильному потомку мага, некогда имевшего связь с женщиной этого мира.
И Котов сделал свой выбор — хамелеон. Бэлу он теперь мог отследить по следу ее энергии, который собрал во время встречи с ней. Для этого даже не требовалось никого нанимать. Это имело смысл, чтобы узнать, кого она принимает в доме возле Холерного кладбища. Но теперь сомнений в личности поглотителя не осталось, и лучше было начать с него, чтобы хамелеон не успел сменить личину и раствориться среди людей, возможно, оставаясь под самым носом.
Но была и еще одна причина, и она стала почти главенствующей, — Глаша Воронецкая. Уходя от розыскника-мага, хамелеон мог, как избавиться от девушки, которая знала его настоящую личину, если видела, как он появился, так и поглотить ее. А вот этого Котов допустить не просто не мог, он этого не желал всей своей душой. Слишком хороша она была для того, чтобы стать еще одной частью убийцы.
И
И как только телега поехала дальше по Малой Спасской, в которую переходил Муринский проспект, Котов поспешил на другую сторону. А поняв, что Воронецкая сейчас войдет в дом, позвал:
— Глафира Алексеевна! — и улыбнулся, провокация удалась.
Девушка обернулась, поискала удивленным взглядом, кто позвал ее, и глаза Глашеньки округлились, когда она заметила мужчину, махнувшего ей рукой.
— Олег Иванович? — в изумлении спросила она.
Девушка сделала несколько шагов в направлении Котова, вдруг развернулась и поспешила назад к дому, но вновь остановилась, и когда обернулась, на губах ее появилась улыбка. Была она фальшивой сверх всякой меры, потому что в глазах младшей Воронецкой застыл страх. От прежней радости не осталось и следа, и Олег ощутил болезненный укол, хоть и был готов к этому.
— Простите, Олег Иванович, — голос девушки подрагивал от охватившего ее волнения. — Вы произнесли незнакомое мне имя, и я подумала, что обращаетесь вы не ко мне. Отчего вы зовете меня… как вы сказали?
— Глафира Алексеевна, — то ли подсказал, то ли вновь обратился к ней розыскник и приблизился.
— Да-да, именно так, — кивнула она. — Вы ту оказались случайно? — спросила она с надеждой, и чувствовалось, что девушка почти умоляет ответить, что дело обстояло именно так.
Олег лгать не стал.
— Нет, Глафира Алексеевна, я здесь не случайно.
— Хватит этих ваших игр, — нервно произнесла она и развернулась, чтобы уйти. — Мое имя…
— Воронецкая Глафира Алексеевна, — закончил за нее розыскник. — Я знаю, кто вы, и знаю, что с вами произошло. Я пришел, чтобы помочь вам, Глафира Алексеевна, и потому совершенно с вами согласен — игр и в самом деле уже достаточно.
— Я не понимаю и не желаю понимать, — отчеканила девушка. — Оставьте меня в покое, господин Котов.
Олег ухватил ее за локоть, и Глашенька дернулась, но он щелкнул пальцами, и девушка вдруг застыла на месте.
— Глафира Алексеевна, я вам не враг и дурного не желаю, — спокойно и мягко произнес розыскник. — Если на вас нет греха, то и переживать не о чем. Нам стоит объясниться. Ваш двор хоть и окружен живой изгородью, но она невелика, и с дороги нас хорошо видно. Кто находится в доме?
— Только Дарья, — ответила Глашенька.
— Это ваша служанка?
— Да. Ее оставил нам Мефодий Парамонович.
— Ваш брат?
— Мишенька ушел, но должен вскорости вернуться.
Олег вновь щелкнул пальцами, и Глаша, моргнув, отшатнулась от него, впрочем, уже не убегала, но смотрела испугано.