Поймать хамелеона
Шрифт:
— В тот день я вышла на прогулку, — заговорила девушка. Она обняла себя за плечи и отошла к окну. Все-таки болевого настроя ей хватило всего на минуту, но говорить она всё же начала. — Я, знаете ли, люблю побродить в одиночестве. Не сказать, что я окружена шумным обществом, чтобы желать уединения, однако такие прогулки мне по сердцу. — Глаша вздохнула. Она провела пальчиком по мутноватому от пыли стеклу и продолжила: — Федот встретился мне, когда я уже подходила к лесу. Не думайте, Олег Иванович, я вовсе не легкомысленна, и бродить по лесу не в моих привычках. Гуляю я по кромке, никогда не углубляюсь. А тут вышло так, что мне
Всхлип прервал девушку. Она глубоко вдохнула и подняла лицо кверху, кажется, сдерживая слезы. Олег уже хотел направиться к ней, но передумал, не желая спугнуть откровений. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и, полуобернувшись, виновато улыбнулась:
— Простите меня, Олег Иванович, мне безумно жалко Федота. Он не заслужил такого страшного конца… — Глашенька опять повернулась спиной к гостю, и он увидел, как она украдкой стерла слезинку. — Федот был весел, как обычно, всё прыгал вокруг меня на одной ножке и пел свои совершенно невразумительные песни, но меня это забавляло. Без злости. Было и вправду забавно. Я смеялась, а Федот продолжал выписывать коленца, желая порадовать меня.
Признаться, я даже не заметила, как мы углубились в лес. Там я остановилась и попросила вывести меня назад. Федот послушался. Он бы ни за что не причинил мне зла, я знаю. Напротив… В общем, когда мы уже пошли в обратную сторону, за спиной раздался странный звук. Знаете… будто шипение или… даже не знаю, какое определение дать.
Федот обернулся первым. Он поднял руку и указал мне за спину. Лицо его стало удивленным… какое бывает у маленького ребенка, право слово. Так же и пальцем тыкал. Я обернулась и успела увидеть что-то вроде молнии или вспышки света, полыхнувшей недалеко от того места, где мы стояли еще недавно.
Меня немного ослепило. Я закрыла лицо ладонями, а когда убрала их, увидела странное существо… Оно было похоже на человека, разве что одет как-то странно. У нас такого не носят. Но вот его лицо и глаза… — Котов впился в девушку взглядом, но она этого не увидела и продолжила: — Лицо его было необычайно узким и вытянутым. Острый подбородок, рот без губ… или же они были столь тонкими, что я их попросту не разглядела. Но что рассмотрела прекрасно, так это глаза. — Глаша порывисто обернулась и воскликнула с ноткой истерики: — Змеиные глаза! Такие желтые, совсем желтые, и зрачки узкие, как черточки. Страшные глаза.
Девушка сжала пальцами виски, вновь переживая свой ужас, а Котов задумался. То, что описала Глашенька, означало лишь одно — хамелеон появился под чужим ликом, и лик этот принадлежал миру, который, как и этот, был поглотителю чужим. И это было совершенно неправильно. Ему было проще явиться сюда в собственном облике, потому что он ничем не отличался от человеческого. Но явился под личиной рептилии…
— Федот схватил большую толстую палку, — справившись с чувствами, продолжила Глафира Алексеевна. — Он закрыл меня собой и стоял так. Знаете, Олег Иванович, он совсем не был похож на себя обычного. Топал ногами и ревел, как какой-нибудь медведь. Кричал: «Зашибу, чудище окаянное!» Это существо вовсе не испугалось. Оно пошло на Федота, что-то шипело, а может, мне только так казалось, я была вне себя от страха.
А потом… Потом оно кинулось на Федота. Тот махнул своей палкой, но существо легко увернулось. Оно прыгнуло и схватило моего защитника за голову. Мне даже
Я увидела, как Федот начал меняться… Он будто таял, Олег Иванович! Это было так страшно, так невозможно, что я до сих пор сомневаюсь, что видела происходившее своими глазами. Словно пригрезился страшный сон. Истинный кошмар, клянусь вам! И я вправду это видела, Христом Богом клянусь!
Теперь она и вовсе была на грани истерики, и Олег в этот раз медлить не стал. Он поднялся с кресла, куда вернулся, пока слушал девушку, и стремительно пересек комнату. Котов сжал руки Глашеньки и заглянул ей в глаза.
— Глафира Алексеевна, милая, я верю вам. Раз уж я спрашиваю о том, что с вами произошло, стало быть, знаю об этом существе. И как оно появилось, и на что способно. И потому я не думаю, что вы что-то выдумываете. Напротив, я делаю выводы необходимые мне в этом деле.
— Стало быть, он говорил о вас, — зачарованно глядя Котову в глаза, произнесла девушка. — Вы тоже из другого мира, верно? Из какого-то ведомства…
Котов улыбнулся, так и не дав ответа. Он указал девушке на кресло, но она отрицательно покачала головой, и розыскник вернулся к ее рассказу.
— Вы увидели, как существо поглощает вашего знакомца. И что же было дальше?
Глашенька протяжно вздохнула, после кивнула, принимая отказ гостя отвечать на ее вопрос. Она освободила ладони из рук Котова и отошла. Он повернулся и посмотрел ей вслед.
— Глафира Алексеевна.
— Дальше я убежала, — не обернувшись, ответила девушка. — Мне было невыразимо страшно, когда я увидела, что происходит с Федотом.
— Но домой вы не вернулись до следующего дня…
— Верно, — кивнула Глаша. — Я попросту заблудилась. Бежала, не разбирая дороги. Впрочем, я и до того не понимала, в какую сторону мне идти. А после всего я была в таком ужасе, что бежала, толком ничего не видя перед собой. Падала, даже не знаю сколько раз, и сколько раз меня хлестали ветки кустов, через которые я ломилась. В очередной раз упала и уже не поднялась. Лежала и рыдала.
Должно быть, всё это забрало мои силы, и я уснула, измученная и страхом, и жалостью к Федоту. Проснулась уже ночью. Где я и куда мне идти, не понимала совершенно. Я залезла в какие-то кусты, закрыла глаза и начала молиться. Так почти всю ночь и провела. Жмурилась, слушая звуки ночного леса, тряслась от своего ужаса и молилась.
А когда рассвело, я выбралась из своих кустов и побрела, положившись на Богородицу. Должно быть, она и помогла мне найти путь к дому. Я вышла к пруду, а оттуда уже пошла к усадьбе. И пока возвращалась, я приняла решение, что никому и ни за что не расскажу того, что со мной приключилось. Потому что такое попросту невозможно доверить даже брату.
Кто поверит, что я видела существо со змеиными глазами, которое появилось из ниоткуда и так страшно убило Федота? Никто. Только решат, что я сошла с ума, пока пропадала. И когда Миша начал допытываться, что со мной случилось, я ужасно злилась. Понимала, что он пребывает в великом волнении, но дерзила и отгоняла, потому что он всё равно бы мне не поверил. А что-то выдумывать у меня попросту не было сил. Притворяться, будто просто заблудилась, и улыбаться, как прежде я тогда не могла. Только всё оказалось зря.